Попадать, так с музыкой-2! - Михаил Гуткин

– Товарищ лейтенант. У вас снайперская винтовка. Помогите снять корректировщика. Иначе нас здесь быстро всех перемелют.

– Я готова, только дайте мне человека, который укажет, где находится этот чертов корректировщик.

Капитан озадаченно посмотрел на меня, но быстро врубился. Он сообразил, что сотрудник контрразведки не обязан знать про корректировщиков артиллерийского огня.

– Берите свою группу и за мной.

Я махнула рукой и побежала за капитаном. Мои ребята не отставали. Я еще успела подумать, что с командой мне повезло. Мы выскочили на небольшой пригорок, и картина открылась, как на ладони. Оказывается за тем леском, в котором находились остатки нашей дивизии, шло довольно большое поле. Слева располагалось село, от которого в нашем направлении двигались четыре немецких танка и бежала пехота. Где находились орудия, обстреливавшие наши позиции, я не поняла, но это, видимо, хорошо знал капитан. Он скомандовал нам всем залечь, после чего обратился ко мне.

– Смотри, лейтенант. Вон слева церковь с колокольней. Это одна точка. Но вон правее стоит высокая береза. Он может быть и там. Ищи и помни. Если в ближайшие пять минут ты не уделаешь этого гада, то нам всем тут хана.

Так, это уже нечто среднее между хреново и очень хреново. Расстояние до объектов я оценила метров в пятьсот. На таком расстоянии в корпус я попадаю. Но это в целый корпус, а наблюдатель наверняка лежит с биноклем или стереотрубой и еле виден. Значит, в качестве мишени будет только голова. Маловата мишень. А на березе его вообще не увидеть за листвой. Хотя листву он вроде бы должен немного оборвать, чтобы лучше видеть противника. Ага, сообразила.

– Костя, ко мне.

Когда Костя, сгибаясь, подбежал, я скомандовала.

– Видишь березу. Залегай справа от меня метрах в десяти и бери эту березу на мушку. Заодно присмотрись к колокольне. Жди команды. В случае чего прочешешь сначала березу, а потом колокольню. Выполняй.

Костя отбежал, а остальным я приказала залечь и окопаться. Надо бы и мне окопаться, но не до этого. На всякий случай я приказала ближайшему бойцу выкопать хотя бы небольшой окоп и на мою долю.

Итак, что мы имеем? Колокольня. С нее наблюдать лучше всего, так как высокая и каменная. Я стала внимательно изучать проемы. Все-таки хороший у меня бинокль! Довольно быстро я углядела блеск стекол. Наверное, корректировщик не рассчитывает на снайпера у противника и не сильно беспокоится о маскировке. Вот только как его снять с первого выстрела? А то ведь спрячется. Придумала. Взяла его на прицел, не забыла сделать поправку на небольшой ветер и крикнула Косте.

– Только по березе, огонь!

Дисциплинированный Костя добросовестно хлестанул из своего пулемета по березе. Я, тем временем, выстрелила по корректировщику. Повезло, попала с первого же выстрела. Но если бы и промахнулась, то мой выстрел не ухватили бы за свистом пуль из пулемета. Ой, а что это? С березы тоже кто-то свалился. Вот гады! Так они свою систему задублировали. Ну ничего, мы кончили обоих наблюдателей. И что теперь? Понятно, что.

– Костя, очередь по колокольне и немедленно отходим.

22.

Вовремя мы отбежали, потому что на нашем месте вдруг вырос куст взрыва. Это рассерженные немцы ликвидировали нашу огневую позицию. Но после еще одной партии взрывов артиллерия притихла. Около меня снова появился капитан.

– Спасибо, лейтенант. Век не забуду, но бой только разгорается. Давай со своими бойцами к моей роте.

Уф, слава богу! Есть кто-то, кто будет отдавать команды. Вот теперь повоюем! Мы перебежали на новую позицию. Там я распределила своих: Костю с тремя бойцами на правый фланг, причем один из бойцов должен был не стрелять, а готовить запасную позицию для пулемета. Я твердо помнила, что по пулеметчикам стреляли в первую очередь, поэтому нужно принимать особые меры предосторожности. Для себя я выбрала позицию в центре и оставила при себе двоих, причем одному из них тоже велела сначала подготовить для меня запасную позицию. Остальных отправила на левый фланг. Для чего нужно так заботиться о флангах я не знала, но твердо помнила, что во всех книжках про войну именно флангам уделяли особое внимание. Думая про все это, я не забывала окапываться. Да, еще несколько таких дней и я буду копать не хуже небольшого экскаватора. Хорошо еще, что земля тут мягкая. Был бы суглинок – вот тогда бы поплясали.

Конечно, хорошо иметь окоп полного профиля, но вот только немцы ждать не будут. Вон они в сопровождении танков уже подошли на расстояние около двухсот метров. А ведь это расстояние действительного огня из автоматов. Одно спасает – у этих немцев почему-то не автоматы, которые я всегда привыкла видеть в кино, а карабины. Точность у карабинов, разумеется выше, но зато скорострельность заметно ниже. А при наступлении, наверное, важнее все-таки скорострельность. Ну все, мы готовы, пора начинать. Одна только проблема: танки. У моих бойцов противотанковых гранат вообще нет. И бутылок с горючей смесью тоже. Так что против танков мы пас. Поэтому на данный момент тактика простая: несколько очередей по пехоте и смываемся, пока танки нас не раскатали. Потом будем отстреливаться уже из леса – там танкам особо не развернуться. Но пока я об этом думала, рядом произошло какое-то шевеление, и в кустах по соседству появилась небольшая такая пушечка. Насколько я поняла, пушечка была противотанковая. Вот теперь все на месте и можно воевать.

– Костя, огня пока не открывай. Подпусти поближе. Начну я, потом автоматчики, а когда немцы совсем раззадорятся, тогда и ты присоединяйся.

– Понял, товарищ лейтенант.

Н-да. После боя нужно будет что-то поменять. Не кругло как-то получается. Я его коротко по имени, а он меня длинно величает по званию. Теперь стало понятно, почему у спецназовцев вместо имен короткие клички – некогда во время боя длинные имена и звания произносить. Обязательно введу такую же систему. А сейчас пора.

Немцы – народ очень дисциплинированный. Об этом знают все. А в армии – дисциплинированный вдвойне. Каждый приказ командира выполняется немедленно и предельно точно. Значит нужно в первую очередь убирать именно командиров, чем я и занялась. С расстояния двести метров для моей «Светки» это не составляло никакого труда. Ага, а вон плюхнулись на землю пулеметчики. Хотят меня, горемычную, продырявить. А меня спросили: хочу ли я ходить с дырками! Не спросили, а я и без вопроса скажу – не хочу. Поэтому, временно оставив командиров, я занялась пулеметчиками. Очень, как выяснилось вовремя. Тут я услышала, как в бой включился Костя. Автоматы пограничников уже работали без перерыва. Надо же. Немцам это все не понравилось, и они попятились назад, стараясь укрыться за танками. Но тут наша соседка-пушечка выпустила несколько снарядов, и один танк загорелся, а у второго разбило гусеницу. Надо же, а ведь отбились. Немцы повернули и бодро так порысили назад в село. Я решила их немного подогнать и несколько человек получили еще пули в спины. Все равно за трусость их по головке не погладят. Так что я упростила для них ситуацию.

– Спасибо, лейтенант.

А кто это? Повернулась, а рядом со мной стоит уже не капитан, а майор, и продолжает.

– Ты со своими бойцами очень помогла моему батальону. Теперь мы уже и сами справимся, а ты можешь возвращаться к себе в отдел. Астахову привет передавай от Вересова.

– Передам, товарищ майор. А можно от вас получить справку, что и как мы тут делали?

– Ух, ты. Чернильная душа. Ладно, подожди пару минут и будет тебе справка.

И действительно, не через две, но через пять минут мне принесли справку о том, что мое подразделение принимало участие в боевых действиях. Что мы ликвидировали двух корректировщиков и огневой поддержкой обеспечили левый фланг батальона. На наш счет кроме корректировщиков майор записал восемнадцать немцев убитыми и ранеными. Лично мне показалось, что только я застрелила около пятнадцати человек, да еще погранцы и Костя с пулеметом. Ой, думаю, что не меньше тридцати немцев. Впрочем, майор старше по званию и возрасту – ему виднее. В конце концов, я не жадная. А теперь, раз отпускают, то это уже не бегство, а маневр. Немного скорректировала численность оставляемых бойцов. С собой, кроме Кости, я взяла пятерых пограничников и отправилась в штаб армии. Вторую пятерку оставила на пару дней для продолжения занятий с новобранцами, точнее с теми, кто уцелел после сегодняшнего боя. Думаю, что скорость обучения в такой обстановке будет существенно выше, поскольку никого уже не нужно уговаривать. Они сами видят, кто выживает в бою.

23.

Загрузив в коляску мотоцикла Костю с его пулеметом и усадив сзади еще одного погранца, я потихоньку, чтобы не отстали остальные четверо, двинулась к штабу армии. Была у меня мысль послать кого-нибудь за трофеями, брошенными немцами при отступлении: еще один пулемет, да и патроны к нему нам очень бы пригодились, но подумала, что обиженные немцы могут позвонить и наябедничать на нехороших русских толстому дяде Герингу. А тот, чтобы отомстить, пришлет своих летчиков. Поэтому решила не задерживаться. И ведь, как в воду глядела. Только, только мы успели перебраться в другой лес, как сзади в небе послышалось гудение. Оглянувшись, я увидела несколько юнкерсов в сопровождении двух истребителей. Они как раз начинали заход на позицию дивизии, но там тоже кое-что было. Снизу захлопали зенитки, что немцам сильно не понравилось. Вместо пикирующего прицельного бомбометания им пришлось сбрасывать бомбы со значительной высоты, что заметно снизило точность попадания. Будем надеяться, что сильный вред дивизии они не причинят.