Отмена 012, или Инструкция для Демиурга - Константин Утолин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лаборатории, в которую Сергей попал, пройдя через сложную систему опознания личности, четыре поста охраны и опустившись на лифте на глубину более 50 метров, официально не существовало. А обеспечивающее прикрытие её месторасположению здание входило в расположенный в Московской области СССР[43] научно-исследовательский комплекс, принадлежащий государственному акционерному обществу БОСС (биологическое оборудование и специальные системы). Которое формально занималось разработкой новых вакцин и лекарств. А также в состав БОССа входил центр средств поддержки спорта высших достижений. И в исследовательском комплексе под Москвой была лаборатория спортивной акмеологии и нейрофизиологии. К которой и принадлежал тот подземный комплекс, в котором сейчас находился Сергей. И которого формально не существовало. Потому что в нём занимались разработками новых типов допингов для советских спортсменов и препаратов повышения боеспособности военнослужащих. Что считалось задачей даже более простой, потому что там не требовалось скрывать присутствие следов этих препаратов в крови и тканях. На втором уровне секретности в лаборатории разрабатывали средства генетической модификации людей – как для спорта, так и для военных действий, космических исследований и освоения океана. Ну а на третьем разрабатывали новые типы болезнетворных организмов. Впрочем, различия в исследованиях второго и третьего уровней секретности являлись весьма условными, поскольку методы, используемые для модификации генома человека, применялись и для создания «химер» – синтетических ДНК, РНК, прионов, пептидов и олигонуклеотидов, которые использовались для разработки новых патогенов, не определяемых современными тест-системами, а также обладающих повышенными вирулентностью и одновременно толерантностью и резистентностью к антибиотикам и противовирусным препаратам.
Сергей занимался моделированием искусственных геномов и разработками способов проведения целенаправленных генетических модификаций с помощью внедрения в организмы комплексных вирусно-бактериально-грибково-прионовых комплексов. Поэтому его разработки находились как бы на стыке работ второго и третьего уровней секретности. При этом был ещё и четвёрьый – его личный – уровень секретности. На котором Сергей «вплетал» в официальные работы поиски такой комбинации микроорганизмов, которая могла бы необратимо изменять комбинации геномных последовательностей, которые отвечали за наличие тех характеристик людей, которые официальная наука не признавала. Успешно скрывать эти свои личные изыскания ему позволяла тема работ, в которых он участвовал в БОССе – поиск средств обратимого повышения возможностей организма и психоэнергетики человека. Это означало нахождение таких препаратов или физических способов воздействия на организм, которые могли бы превратить человека в «особь с гибридными характеристиками» – иначе говоря, в сохраняющее внешнюю человеческую форму существо со свойствами, присущими другим организмам – рыбам, амфидиям, рептилиям, беспозвоночным и т. д. Не даром неофициально тему называли «Оборотень». Ведь фактически речь шла о том, чтобы человек, сохранив свой внешний вид, смог извлекать кислород из воды, как рыбы, регенерировать, как ящерицы, обладал удельной силой и скоростью восприятия насекомых или пауков и т. д. И при этом чтобы он получал эти свойства и качества на ограниченное время. Потому что военные не хотели получить обладающих сверхспособностями бойцов – берсеркеров, ульфхеднаров, ювха (оборотни-змеи, чаще всего женщины) или кимнаров (оборотни-птицы в индуистской традиции) и т. п. существ химерического бестиария, которыми было бы трудно управлять, а спортивные функционеры и тренеры и вовсе не могли позволить, чтобы у победителя олимпиады обнаружили бы геном рыбы-меч, гепарда или муравья. Поэтому Сергей и сотрудники его немногочисленной группы должны были создать средства, способные на некоторое, желательно контролируемое, время придавать человеку те или иные свойства животных, рептилий или насекомых, а потом быстро устранять все следы подобных превращений. И именно такие изыскания позволяли Сергею исследовать то, что в геноме отвечает за проявление повышенной агрессивности хищников, приписываемых рептилиям способностей к внушению, полной бесстрастности насекомых и т. п. То есть именно того, что приписывалось двум хищным видам людей из четырёх, описываемых в теории Поршнева[44] – суперанималам и суггесторам. А также и способов быстрого подавления этих свойств. Что, кстати говоря, тоже представляло интерес для военных в качестве биологического или психофизического оружия. А Сергей в результате соединения результатов этих двух исследований, а также изучения свойств генома, присущих представителям ещё двух из четырёх видов людей – т. н. «диффузников» и неоантропов, хотел создать средство необратимой трансформации суперанималов, суггесторов и диффузников в неоантропов. Тем более, что своего рода аналоги неоантропов были и у животных и даже бактерий! Так, например, в знаменитом опыте Дидье Дезора под названием «Исследование социальной иерархии крыс в опытах с погружением в воду»[45] было установлено, что в ходе эксперимента среди участвующих в нём шести крыс очень быстро формировалась четкая иерархия. Две крысы стали «эксплуататорами»: сами они не напрягались для добычи пищи, а отнимали еду у трех эксплуатируемых. Шестая же крыса выбрала стратегию самообеспечения: она сама добывала пищу и успешно защищала себя от рэкета «эксплуататоров». То есть вела себя так, как неоантропы среди людей согласно теории Поршнева. Однако опыт Дезора показал и то, что шесть крыс, избраших стратегию самообеспечения в шести разных группах, будучи собраны в одну, постепенно – пусть и медленнее, чем представители других групп, снова создавали такую же иерархию. Правда, многократное повторение опыта с созданием всё новых групп доказало, что были крысы, которые и в пятой группе сохраняли стратегию самообеспечения. Повторив эти опыты, и не только с крысами, Сергей и его сотрудники установили, что то, сохранял ли изначально избравший стратегию самобеспечения её же и в будущем, определялось соотношением в нём определённых композиций генома. Грубо говоря, были сочетания генов и их простанственных расположений, способствующие выбору стратегии самообеспечения, а были те, которые способствовали выбору ролей эксплуататора и жертвы. И если первых комбинаций было хотя бы на треть больше, то такая крыса всегда сохраняла стратегрию самообеспечения. И Сергею удалось получить популяции, в которых в опыте Дезора крысы не создавали иерархии, а каждая сама добывала пищу. Более того, когда Сергей искусственно отбирал её у некоторых особей, то остальные делились своей пищей с такими обездоленными. То есть проявляли альтруизм! Однако если компонент генома, отвечавших за выбор стратегии самообеспечения было не намного больше, чем компонент, отвечавших за выбор стратегий эксплуататора или раба, то попав
