Зюзюка и другие - Екатерина Вильмонт

– Здорово! Я там пытался тренировать, но не могу, у меня не хватает терпения, я совсем не педагог, собаку вон нормально воспитать не сумел... Но Италия – это суперская страна. Отдыхать езжу только туда, у меня там друзья. Ты не была?

– Нет, но скоро поеду!

– Мне Эмилия говорила, что ты с ее дочкой работаешь.

– Егор, а для чего глубокие тарелки?

– Ты что? Спагетти принято есть из глубоких тарелок, а ты вообще их есть умеешь? Нет? Смотри, берешь вилку, вот так, наматываешь, можешь помогать себе ложкой, смотри!

– Вкууусно!

– У тебя получается. А правда вкусно! Я молодец!

И тут раздался звонок.

– О, вот и Юрка!

Он побежал открывать, а Себастьян и ухом не повел.

Интересно, что за Юрка?

...– Зюзюка, проснись!

– Да я уж жду! Знаю, знаю, довольна, небось?

– А ты как думала!

– И чему радоваться? Он нам не подходит!

– Ну, это я и без тебя давно поняла! Но как у него морда вытянулась, когда он меня узнал! Сукин сын! Глазам своим, говорит, не верю! Ах, как я рад, Дашенька! Сволочь! Хотя, знаешь, Зюзюка, я ему даже благодарна: если бы не он, может, я бы долго еще не решилась продать квартиру... и жила бы, как никчемная старая дура! С прошлым надо расставаться весело! А я сегодня повеселилась!

– Ну-ну!

– Чем ты недовольна опять?

– Время теряешь! Вон месяц целый – никого даже на горизонте нет! Как ужасно жить, зная, что помрешь!

– Да так все живут!

– Так-то люди, а я-то Зюзюка! У меня долгий век, я могла бы еще хоть двести лет жить, но ты тратишь время на какие-то тряпки, а скоро и вовсе родить не сможешь, куда это годится? Ладно уж, так и быть, переспи с Егором, если никого другого на примете нет. Он красивый, девочка наша тоже красивая будет!

– Погоди, Зюзюка, что-то я тебя не пойму... А если я не хочу спать с Егором?

– Захочешь!

– Ну, допустим, а если даже я забеременею, но это будет мальчик?

– Тогда плохо!

– Значит, так, спать с Егором я не буду, мы с ним просто хорошие соседи и все! Слушай, а почему Герман пропал, ты не знаешь?

– Нет. И не думай о нем, он больше не появится!

– Почему?

– Попробуй в зеркальце заглянуть. Кстати, ты больше в меня телефон свой не запихивай!

– Почему?

– Это вредно для здоровья, я по радио слышала!

– Для чьего здоровья? – полюбопытствовала я.

– Для моего, конечно!

– Зюзюка, твоему здоровью, кроме моли и моей бездетности, ничего угрожать не может.

– Откуда я знаю, мало ли... – проворчала она. – Вообще, ты мне не нравишься!

– Почему?

– Что ты все заладила – почему да почему! По кочану!

– Ты чего грубишь, старая варежка?

– Я старая варежка? Это ты старая варежка! Никому не нужная баба, сорок лет, бабкой уж могла бы быть, а у тебя даже постель согреть некому, фу, видно, и вправду конец света скоро, и ладно, не хочу я так жить – вымаливать девочку, смотреть на этих теток без мужиков... Я когда у тебя на работе в сумочке лежу – диву даюсь! И чего вам всем надо! Тебе ж с этим Юркой спать нравилось, вон даже кровать сломала! Если с Егором не хочешь, так его верни, кровать-то у тебя сейчас новая, крепкая, да и вообще, что за дела, на ней еще ни одного мужика не было, а говорила – блудить хочу, чего ж не блудишь?

– Позволь, но ты же только что сказала, что он нам не подходит?

– В мужья – не подходит, а чтоб ребеночка отпрыснуть – сойдет!

– Отпрыснуть? – засмеялась я.

– Ну, чтоб отпрыск был!

– Старая я уж ребеночка без отца заводить! А жить мы на что будем? У меня бабушек нет, ты, что ли, воспитывать будешь? Ты воспитаешь!

– Все, я обиделась! Пока мужик на этой кровати не поспит, я с тобой и разговаривать не стану!

– Ну и не надо! Ворчишь, как полоумная старуха, несешь всякую хрень...

– Дура, я о тебе забочусь!

– Да нет, ты о себе заботишься! Спи, как-нибудь в другой раз поговорим.

Я сунула пудреницу в Зюзюку, а ее в ящик комода. Не буду я больше ее с собой таскать, не вписывается эта вязаная безделушка времен Очаковских и покоренья Крыма в наш сумасшедший век. Она еще хуже Хоттабыча. У того все-таки интересы были много шире Зюзюкиных.

В субботу я отдыхала – встала поздно, читала, смотрела телевизор, болтала по телефону и с почти неприличным удовольствием вспоминала вытянувшуюся морду знатока Эдгара По! И как он весь вечер увивался вокруг меня! Однако я была вежлива, даже приветлива, но холодна и неприступна. Кажется, он решил, что у меня роман с Егором, особенно его наводило на эти мысли доверие и нежность Себастьяна. Ах, какой пес! Когда я заглядывала в его невозможно голубые глаза, мне казалось, что он понимает каждое движение моей души... А Егор даже ревновал. Он славный малый, этот Егор, с чувством юмора, добрый, словом, прекрасный... сосед. И все, и все! Кстати, вчера пообещал, что поможет мне купить машину. Хорошо бы.

После обеда мне позвонила Кристинка и потребовала, чтобы я непременно приехала к ним в гости – на плов. Ее муж Вадим родом из Самарканда и готовит плов фантастически, вкуснее не бывает! Отказаться я была не в силах. Разумеется, от таких ужинов – спагетти, плов – фигура может пострадать, но голос желудка в данном случае полностью заглушил голос разума. И я поехала, хотя подозревала, что дело не только в плове. Наверняка там заготовлен какой-нибудь старый холостяк или вдовец для меня. Вадим уже давно негодует, как это я могу жить одна. Увидев меня в новом обличье, он довольно мрачно заявил.

– Мда, шансов у бедного Темки нет...

У Темки действительно не было ни одного шанса, но плов, как всегда, был выше всяких похвал.

– Слушай, – шепнул мне на ухо изрядно поддавший Вадим, – можешь мне объяснить, чего, собственно, тебе надо?

– Да ничего... Разве что большой любви...

– Возьми слона и вымой в ванне! – вдруг разозлился он.

– Ты что-то спутал, Вадя, – невозмутимо отозвалась я. – Я ж не говорила, что мне нужен чистый слон...

– Дурища ты!

– Почему? Ты забываешь, я два раза была замужем. Больше не хочу...

– Самостоятельная, да?

– Да.

– А кто стакан воды подаст?

– Не желаю я думать об этом идиотском стакане! Рано мне еще! Я, если хочешь знать, начала новую жизнь, и она мне нравится...

– Дура, такую квартиру продала...

– А что мне было с ней делать? Ложиться костьми? Моей зарплаты даже на унитаз не хватило бы. И вообще, там были тени прошлого. Дом на Набережной, сам понимаешь... Отвяжись, Вадик, хочешь устроить мне несварение желудка? После сказочного плова все это слушать вредно.

– Да ну тебя!

Домой я поехала на такси. И решила, что завтра с самого утра займусь уборкой квартиры. Среди ночи я проснулась от странных звуков. Похоже, выла собака. Себастьян? Я подбежала к двери, заглянула в глазок. На площадке никого не было. Но вой доносился из квартиры Егора. Говорят, собаки воют к несчастью. Какое несчастье почуял Себастьян? Я подошла к окну, выходящему во двор, и увидела, как въезжает машина Егора. Слава богу! Бедный пес, наверное, просто хочет выйти. Сейчас Егор его выведет, и тот успокоится. Живот у него болит, наверное. Егор не спеша вылез, на нем была короткая куртка. Какая у него сексапильная фигура, как-то отвлеченно подумала я. И вдруг откуда-то на него налетели два парня, одного он отбросил, но второй сбил его с ног, и они принялись дубасить его ногами. Что на меня нашло, не знаю, но я выскочила на балкон с цветочным горшком в руках, швырнула его в дерущихся и не своим голосом заорала: «Милиция, милиция!» Парней как ветром сдуло! Во многих окнах стал зажигаться свет. Егор лежал на грязной мостовой. Я накинула пальто прямо на пижаму и в тапках на босу ногу помчалась вниз.