Денис Котик и Замок Хитрецов - Александр Зорич

Еще вчера вечером даже сама мысль о том, что она пойдет на занятия к этим северянам из Магисториума, казалась ей невозможной, глупой и даже оскорбительной. Леся никогда бы не подумала, что она способна затаить такую обиду – девочка она была покладистая и, в общем-то, быстро отходчивая. Не взяли в путешествие на север, с мальчишками – ну и пожалуйста, ну и ладно! Плакать теперь, что ли? Да не дождетесь!

У нее и тут, в Лицее, в посадах дел полно. Один только сбор лекарственных трав чего стоит! Сколько можно узнать нового, сколько принести пользы! А заодно и пополнить собственную аптечку травяных снадобий.

Леся даже попыталась геройски засвистеть, но тут же оборвала куцый и тоскливый мотивчик на середине. Обернулась к зеркалу на стене и саркастически покачала головой. Такое у нее сейчас было кислое выражение лица, что выдавало ее состояние без всяких притворств.

Она была уязвлена, обижена, и вдобавок ко всему – абсолютно несправедливо.

– Ну, ничего... Еще посмотрим! За всякой несправедливостью всегда может скрываться какая-нибудь тайна, – без всякой уверенности прошептала Леся. – Ну, хотя бы самая маленькая... Ну, пусть в этот раз так и будет, что вам стоит?!

Неизвестно к кому были обращены ее последние слова, но они почему-то прибавили девочке твердости. Спустя десять минут она уже шагала по тропинке, петляющей меж кустами густой сирени, прямо в Аптечкин посад.

Влада, наверное, еще спит, размышляла Леся, рассеянно прислушиваясь к трескучему стрекотанию сорок, беспокойно перелетавших по кустам. В голове медленно зарождался и созревал некий план ее дальнейшего существования в Лицее на ближайшую неделю.

Наконец, он был почти готов. Оставалось только кое о чем посоветоваться с Владой и дождаться первой весточки от ребят из Норда.

Этих заносчивых северян неплохо бы слегка проучить, чтоб не очень-то задавались. И при этом не нарушить законы гостеприимства.

Таким чванным индюкам, как этот мастер Алоиз, страшнее всего покажется именно смех, сразу решила Леся. Да-да, дружный смех над их надутыми от важности персонами. Пусть тогда почешут свои жирные затылки!

При этой мысли Леся улыбнулась, подмигнула самой сварливой из сорок, которая нападала на своих товарок с особенным красноречием, и с легким сердцем прошла арку. На белом камне свежей краской выделялся красный крест и блеклой – чаша со змеей, которая предостерегающе разинула пасть с раздвоенным язычком.

Где-то впереди глухо позвякивал рукомойник. Обитатели Аптечкина посада еще только-только просыпались.

– Сегодня первое занятие нордов – как раз в нашем посаде, – торжествующим голосом сообщила Влада. – Говорят, вести его собирается преподаватель Рюкер. Мне он, честно говоря, пока не очень понравился – больно уж усмехается часто. А усмешка его все равно как у волка.

– Разве ж волки усмехаются? – улыбнулась Леся.

– Еще как, – безапелляционно заявила Влада. – У меня самой дома собака, Джуля, так что я все их повадки знаю. Похоже, будто они зевают, только так, углами пасти. А глаза при этом прищуривают, но все-все вокруг видят. Честно!

И она грустно шмыгнула носом, видимо, вспомнила свою ненаглядную Джулю.

– Ладно, будет тебе, Владислава свет Николаевна, – ободрила подругу Леся. – Ну, что, идем на открытый урок к нордам?

– Конечно, – твердо сказала Влада. – Раз решили – так и будет. А там, глядишь, на месте и сообразим, что к чему. И придумаем, Как Проучить Некоторых Задавак. Будут знать, как нас иг-но-ри-ро-вать!

И обе весело расхохотались, после чего ухватились за руки и поспешно выбежали из дома.

Как только лицеисты заполнили аудиторию до отказа, мастер Рюкер подал знак всем садиться.

Дождавшись, когда немного стихнет шум отодвигаемых скамей, он поприветствовал будущих чародеев энергичным кивком головы. А потом загадочно и приглашающе улыбнулся.

Перед преподавателем Магисториума на высоком кафедральном столе был установлен узкий лабораторный поднос, сколоченный из крепких дубовых планок. В центре подноса возвышался острый конус из плотной черной ткани. По всей видимости, как раз под ним мастер Рюкер и приготовил свой первый сюрприз для лицеистов острова Буян.

Северянин дождался, когда аудитория умолкнет окончательно, так что стало слышно, как под высоким дощатым потолком монотонно гудит рассерженная зеленая муха. Наконец она угрожающе зашла на посадку на кафедру, как тяжелый мохнатый бомбардировщик. Но Рюкер лишь легонько хлопнул в ладоши, и муха исчезла. Словно испарилась в воздухе!

Все оживились и стали одобрительно перешептываться. Только Леся с Владой переглянулись, синхронно пожали плечами и фыркнули.

Подумаешь, какая-то там несчастная муха! Да пусть хоть целая стрекоза!

Между тем Рюкер на цыпочках подкрался к столу и ловким жестом опытного фокусника сдернул с подноса матерчатый купол. Вслед за этим он поставил поднос вертикально, чтобы всем в зале было хорошо его видно, после чего тщательно закрепил в маленьких тисках. Кафедра сразу стала похожа на импровизированный верстачок в столярной мастерской.

По аудитории пробежал шум, послышались ехидные реплики и откровенные смешки. На доске Рюкера неподвижно сидела большая бурая лягушка.

Она была живая, потому что глаза животного изредка поворачивались в своих орбитах под самыми причудливыми углами, как это умеет делать большинство земноводных.

– Часом, не царевна? – крикнул Роман. Сидящие вокруг мальчишки разразились дружным смехом.

Рюкер же, вместо того чтобы осадить дерзкого шутника, немедленно поворотил в сторону критикана один глаз – при этом другой каким-то непостижимым образом оставался неподвижен! – и заговорщицки подмигнул Роману.

– Сие земноводное отнюдь не лягушка, если вы имеете в виду сказочный фольклор, – сообщил Рюкер. – Перед нами Буфо вульгарис – жаба обыкновенная. Впрочем, таковой она может показаться только несведущим, да и то лишь на первый, поверхностный взгляд. А первичное, как известно, подчас обманчиво.

И преподаватель из Магисториума спокойно окинул аудиторию внимательным, цепким взглядом, пронизывающим всех и каждого тонкими и невидимыми льдинками интереса. Но этот интерес был неприятно холоден и отстранен, словно Рюкер только что аккуратно примерил каждого лицеиста на место жабы на своем стенде для препаратов.

Лесе вдруг стало не по себе, и она безотчетно поежилась, передернула плечами. Словно по залу только что пробежал промозглый студеный ветерок, подувший с далекого и неизвестного Норда.

Северный чародей невесть откуда, чуть ли не из воздуха, быстро выхватил маленький синий футлярчик. Затем он вынул оттуда длинную серебряную иглу и осторожно коснулся влажной морщинистой кожи животного, покрытой многочисленными бородавками.

Животное ничуть не шевельнулось.

Тогда Рюкер мягко и почти нежно провел пальцем по ее спинке, и далее – по всем четырем конечностям.

Леся поморщилась. Влада же напротив, как завороженная, следила за каждым движением мастера. Ее глаза блестели, и она быстро, учащенно дышала.

Как раз в то мгновение, когда Леся отвела взгляд от подруги, Рюкер легким и изящным движением воткнул иголку в серую слизистую кожу, пригвоздив лягушачью лапку к доске.

Лицеисты разом стихли.

Рюкер вновь испытующе оглядел аудиторию и предупредительно кивнул: мол, погодите, то ли еще будет! После чего одну за другой вонзил в бедное животное еще пяток иголок, все из того же футлярчика.

Последней он проткнул бедной жабе голову.

– Семь точек, – пояснил Рюкер. – Они есть у каждого, будь то жаба, птица или человек. Кто их знает и умеет отыскивать, получает власть над противником, умение находить союзников и оказывать влияние на друзей.

Ребята зашептались, оживленно загомонили. В школе многие видели в кабинетах биологии препараты из жаб и лягушек, но то были уже готовые, в колбах со спиртом. Здесь же Рюкер, по-видимому, задумал совершить сеанс учебного живодерства прямо на глазах у всех лицеистов.

Только мэтр Массажу, примостившийся на стуле в дальнем конце аудитории, сохранял олимпийское спокойствие. Он взирал на действия своего северного коллеги с вежливым и благожелательным интересом.

В отсутствие коллег и особенно уважаемого доктора Микстурьева, командовавшего экспедицией на восточную оконечность острова за какими-то особо ценными травками и кореньями, Массажу единолично представлял сейчас весь преподавательский коллектив Аптечкина посада.

А медики, как известно, народ весьма хладнокровный, и видом крови их не испугаешь. Тем более – какой-то там простой лягушки или жабы вульгарис!

Так думала Леся, с замиранием сердца следившая за манипуляциями мастера Рюкера. Ей-то как раз было жалко эту "какую-то там простую лягушку", и она от души надеялась, что с несчастным животным не случится ничего ужасного.