Законы улиц. сборник - Илья Бушмин

– Фокин, ты никогда не замечал, что ты бросаешь курить где-то раз в месяц? – едко отметил Давыдов, готовя себе кофе. – Потом неделю ходишь бешеный как черт, потом начинаешь курить снова… И так каждый месяц вообще. Предлагаю эту твою неделю называть «месячными».

Аксенов расхохотался, Фокин зарычал и швырнул в Давыдова еще одну скомканную бумажку, но снова промазал. Аксенов кивнул на папки. – Что это у тебя?

– Сиплые. – Давыдов сгрузил все бумаги перед Аксеновым и отправился наливать себе кофе. – Итого 12 человек, которые могут проканать под нашего человечка. Подходят по возрасту, по опыту, по подготовке и репутации среди воров.

Аксенов просмотрел папки. К обложке каждой была канцелярской скрепкой прикреплена фотография. Итого 12 снимков. Худые, полные, лысые, курчавые, рябые… Одну из папок Аксенов отложил в сторону.

– Этот Сиплый не подходит. Он уехал из города четыре месяца назад в Краснодар и там успел загреметь в СИЗО.

– В его досье про это ничего нет.

– Потому что бардак везде, никому ничего не надо, – раздраженно процедил Фокин. Поймав насмешливые взгляды, он вскочил и, грызя зубочистку, вышел из кабинета. Аксенов покачал головой:

– Ничего, месячные пройдут, опять нормальный станет. Итого у нас 11 Сиплых. Надо бы их по донесениям проверить, что ли. Вдруг на кого-нибудь из них что-то всплывало в последнее время.

– Тебе и карты в руки.

– А звонки Молотова проверил?

Документы была в кабинете, где работал Давыдов. Опера прошли туда, Давыдов передал Аксенову ворох бумаг с распечаткой звонков Молотова за последний месяц: нескончаемая вереница 11—значных номеров с датой и временем звонка и именем абонента.

– Побазарить он был не дурак. Есть пара судимых, я пробил обоих – торчки, – сказал Давыдов, плюхаясь в кресло.

– А бабы?

– Никаких саун и борделей, проституток тоже. Хотя есть одна бабенка, сейчас… – Давыдов взял блокнот и пролистал несколько страниц. – А, вот. Кристина Рыжкова. Она есть в базе, ее задерживали в прошлом году. Была стриптизершей в казино, которое УБЭПовцы накрыли в Центральном.

– Любопытно вот, – заинтересованно отозвался Аксенов. – Куда может податься девушка, которая любит зарабатывать бабки своим телом?

Давыдов ухмыльнулся:

– В спорт?

Кристина подалась далеко не в спорт: в отделе нравов операм подтвердили, что по донесениям она проходит как проститутка, причем древнейшей профессией барышня занималась довольно давно. Плохой новостью было то, что ни у кого не было действующего адреса путаны. Хорошей – у оперов имелся ее сотовый. Не мудрствуя лукаво, Аксенов просто позвонил Кристине и договорился о встрече.

Аксенов и Фокин подъехали на перекресток, где проститутка пообещала их встретить. Она оказалась симпатичной и довольно скромно одетой барышней в спортивном костюме и кроссовках. Подойдя к «пежо» Аксенова, она заглянула внутрь, заметила Фокина.

– Если вы вдвоем, это будет в полтора раза дороже. А с выездом в два раза.

– Ты Кристина? – недоверчиво уточнил Аксенов.

– А ты ожидал чего-то другого?

– Ты… не похожа на… ну, сама понимаешь. Похожа на спортсменку.

Кристина загадочно повела бровью:

– Ради тебя я могу быть похожа на кого угодно. Хоть спортсменка, хоть медсестра, хоть учительница…

– Как насчет задержанной?

С тем же игривым видом Аксенов показал ей удостоверение. Но он не успел даже открыть «корочку», как Кристина со всех ног бросилась бежать. Выругавшись, Аксенов дал по газам, и машина рванула за ней.

– Теперь понял, почему она одета как спортсменка? – раздраженно буркнул Фокин. – Чтобы убегать от таких как ты!

Кристина на полном ходу нырнула в подворотню. Аксенов тормознул перед поворотом и бросил Фокину:

– Дуй за ней!

– Что?

– Дуй за ней, сказал! Легкие восстанавливай!

Аргумент был лишь отговоркой. Фокин, ругаясь, выскочил из машины и побежал за Кристиной. Аксенов же газанул, и «пежо» рванула к перекрестку. Аксенов на полном ходу свернул налево, затем еще раз налево при заезде во дворы – и, промчавшись сотню метров по дорожке вдоль домов, едва не налетел на несущуюся навстречу Кристину. Она вильнула в сторону, но было поздно – Аксенов выпрыгнул из машины и в два прыжка догнал ее.

– Отпусти! – завизжала она и тут же заголосила: – Помогите! Убивают!

– Э, хлебало заткни, пока можешь!

Кристина оказалась не дурой и тут же угомонилась. Аксенов отпустил ее, пригрозив:

– Попробуешь убежать, закрою, поняла?

– Поняла, поняла, – проворчала она.

Приплелся запыхавшийся Фокин.

– Фига се… Она скачет как горная коза…

– На себя посмотри! Горный козел.

– Хватит! – рявкнул Аксенов.

– Ладно, я все поняла, я попалась, – вздохнула Кристина. – Сколько?

– Сколько что?

– Вы же мне крышу предложить хотите? Сколько?

– Поподробнее, – заинтересовался Фокин. Перехватив суровый взгляд Аксенова, он удивился: – Что? Мне деньги нужны!

– Никто не будет никому ставить крышу, ясно? Кристина, Молотка знаешь?

Она удивилась.

– Молотка? Это Женю что ли, наркошу этого?

– В точку.

– Сразу бы так и сказали, – фыркнула она. – Знаю. Торчок долбанный… Одно время пропал, года полтора его не видела. А недавно опять нарисовался. Вы его что ли ищете?

– Допустим. Знаешь, как его найти?

– А что мне за это будет? – снова принялась кокетничать Кристина, но заметила злой взгляд Фокина, который разгрызал очередную зубочистку, и приняла это на свой счет. – Ну, знаю. Где-то неделю или полторы недели назад он звонил мне. Укололся, захотелось ласки. Придурок… Притащил меня на тот квадрат.

– Что за квадрат?

– Хата на Николаевской. Номер дома не помню – увижу, вспомню.

– Он там жил?

Подумав, Кристина пожала плечами.

– Вроде да, но… Я когда в ванную потом пошла, подмыться, он аж извелся. Типа ничего не трогай, а то он заметит и п.. ды мне даст.

– Кто он?

– Я откуда знаю? – хмыкнула Кристина. – Может, передоз?

Действовать нужно было сразу. Вместе с проституткой они доехали до Николаевской, и она указала нужный им дом. Это была девятиэтажка на четыре подъезда, стоявшая в окружении пятиэтажных хрущевок. Аксенов вызвал СОБР. И уже через полчаса группа спецназа приступила к работе. Действовали стандартно: часть бойцов отправилась вверх на лифте, остальные спецназовцы и Аксенов с Фокиным – по лестнице. На площадке заняли позиции. По команде командира начался штурм: вскрыв с помощью специального снаряжения железную дверь, бойцы запустили внутрь световую гранату. На площадке все отвернулись. Сразу после хлопка, сопровождавшегося мощной и яркой вспышкой внутри, СОБР с автоматами рванул внутрь. Проверили комнаты, ванную, туалет, даже балкон.

– Чисто.

– Чисто.

– Все чисто!

Аксенов мысленно выругался, заходя внутрь. Протолкнувшись через бойцов спецназа, он вошел в гостиную. И замер, увидев журнальный столик в центре комнаты.

На нем лежала газета, открытая на криминальной полосе. Со страницы издания на Аксенова смотрела фотография Жилы, над которой красовался здоровенный заголовок «Охота на зверя продолжается».

Кто-то с яростью вонзил в лежащую на столе газету охотничий нож – лезвие тесака пронзало заголовок и на добрый сантиметр уходило в древесину.

За Аксеновым в комнату вбежал Фокин.

– Ну кухне чайник, он горячий! Жила только что был здесь! Фига се, как он нас заметил?

– Что нам делать? – спросил командир спецназа.

Аксенов лихорадочно соображал. Как он узнал?! Озираясь, Аксенов остановил взгляд на окне. И, подойдя к нему, обнаружил на форточке миниатюрную вэб-камеру. Она была закреплена на раме так, чтобы смотреть наружу и вниз – на территорию двора.

– Он где-то здесь, он не мог далеко уйти, – быстро сказал Аксенов, поворачиваясь к остальным. – Блокируйте выходы из дома, он мог рвануть на крышу и постараться смыться оттуда! Или засесть в одной из квартир! Надо проверить все! Серег, вызывай местных!

Фокин и спецназовцы быстро скрылись. Оставшись один, Аксенов подошел к ножу и не без труда выдернул его из стола.

Охотничий нож. Патологоанатом сказал, Долгова убили охотничьим ножом. Молотова тоже.

– У… бок, – пробормотал Аксенов с ненавистью.

Он вышел на балкон, на свежий воздух. В голове Аксенова не могло уложиться, как Жиле все время удается уйти. Это было какое-то наваждение, почти за границей реального.

А потом его взгляд замер на строении через дорогу.

Балкон был на уличной стороне, и отсюда открывался вид на проезжую часть. Вокруг жилые дома. Через дорогу несколько хрущевок и двухэтажный магазин. С торца магазина виднелась вывеска: наполненная пивом кружка, рядом с которой аршинными буквами красовалась надпись: «Пенный рай».