2008_51(599) - Газета Дуэль

 Однако вернемся к теплоходу, бороздившему водную гладь, с роскошно накрытыми столами для передовиков капиталистического строительства. В их повестку дня нежданно-негаданного вклинился спецназ МВД. Его улов составил, помимо прочей рыбешки, 39 «воров в законе». В печати сообщалось, что у многих задержанных были обнаружены наркотики. Тем не менее, помаявшись сутки в Главном управлении МВД на Шаболовке, главари преступного мира вышли на свободу. Как не единожды бывало прежде после успешных рейдов силовиков, «справедливость» восторжествовала и на сей раз. Хотя властям было досконально известно, куда и на какие цели идут деньги кавказских группировок, поток которых особенно усилился в предвоенный период.

 По оценкам экспертов, ежемесячный оборот грузинского криминального бизнеса держится, как минимум, на уровне 25 млн. долл. только по Москве и 60 млн. - по России в целом. По данным оперативников, каждый месяц в Грузию уходят десятки миллионов долларов, «отмытых» через подконтрольные ОПГ фирмы-«помойки». Эти деньги наверняка использовались для вооружения грузинских боевиков, распалявших страсти на границе Южной Осетии. Поэтому ответственность за развязывание войны в юго-осетинском регионе несет не только Тбилиси. Но и российская власть, которая, покрывшись метастазами преступного мира, оказалась, как это ни дико звучит, на стороне поджигателей воины.

Правительственная «Российская газета» писала, что кавказские ОПГ через своих «братков» являются учредителями или руководителями около 700 коммерческих структур в Москве, которые в свою очередь выступают в ряде случаев крупными акционерами банков. Через них отмывается неучтенная наличность (предположительно 70% преступно полученных денег «отмывается» в легальном бизнесе)... До последнего времени самыми распространенными видами преступлений были кражи, контрабанда наркотиков, торговля оружием и крадеными иномарками. Сейчас они переориентировались на экономические преступления, где превалирует стремление взять под контроль банки». Финансовый кризис подоспел вовремя, открыв море возможностей для передела банковского рынка.

«РГ» не случайно из всех этнических группировок остановила внимание на грузинской. По данным почившего в бозе департамента МВД по борьбе с организованной преступностью и терроризмом, грузинские ОПГ помимо Москвы активно «трудятся» в Пермском, Самарском, Саратовском, Нижегородском, Ивановском, Краснодарском и Ставропольском регионах, которые играют во многом определяющую роль в развитии российской экономики. Это дало им возможность накачать атлетические финансовые и политические мускулы и, поигрывая ими, претендовать на господство в криминальном мире настолько разросшемся, что неизвестно, где он начинается и где кончается. Претензии на царский трон подкрепляются тем, что авторитеты из Грузии - это почти треть криминальных лидеров первопрестольной, по стране - около половины. У них налажены тесные связи с коллегами в Западной Европе и США, где они имеют обширную сеть бизнес-структур. Понятно, что для западных спецслужб не составляет труда, используя имеющийся на них компромат, находить подходы к этим «бизнесменам»-культуристам, а затем направлять их энергию в нужное русло.

С ОПГ можно разобраться в два счета, было бы желание. Лиши финансовой подпитки, ликвидировав их бизнес, и они сами собой завянут и засохнут на корню. Близок локоток, да не укусишь! Причина проста - нет политической воли, потому как власть насквозь проросла криминалом. Та же «Российская газета», беспомощно опустив руки, грустила: «Грузинский, как и любой другой этнический криминалитет, давно сросся и через коррупционные связи проник в те же правоохранительные органы». Но это лишь полбеды. Стоящие над ними чиновники - вот где настоящая беда. Подтверждая этот диагноз, «РГ» констатировала: «К сожалению, смелую и грамотную атаку на игорный бизнес и рынки, начатую сотрудниками департамента экономической безопасности МВД, никто больше не поддержал. А пока игорный бизнес обороняется всеми доступными и порой преступными методами. В одном из казино сотрудники ДЭБ обнаружили тайное досье, которое вело местное охранное предприятие. В досье - компромат на всех видных чиновников, посещавших казино. Этим козырем могли пользоваться владельцы казино на случай атаки на игорный бизнес».

Согласно столичному закону «О размещении объектов игорного бизнеса на территории г. Москвы», городская правительственная комиссия урезала список игорных залов до 500. Идет время, а число вредоносных заведений растет. Порой, за счет «перепрофилирования» продовольственных магазинов. Казиношники поснимали вывески, и этого оказалось достаточно, чтобы примириться с законом. Догадываются ли городские власти, что они потворствуют процветанию преступных группировок? Как бы там ни было, но подписанные ими нормативные акты льют воду на мельницу крупных сетевых компаний, сметая с их дороги мелких конкурентов. Именно для этого в закон об игорном бизнесе были внесены запреты на клубы с малым количеством автоматов и небольшой площадью помещений.

Когда происходит сращивание власти с бизнесом, это называется коррупцией. А как назвать скрещивание ее с преступным миром? В России такой интим именуется либерализацией! В декабре 2003 г. вдохновленные этой высокой идеей парламентарии внесли потрясающие законопослушное воображение добавки в Уголовный кодекс, после которых многие преступления перестали считаться таковыми, особо тяжкие перешли в категорию тяжких, тяжкие стали средними. Все было «перевернуто с ног на голову, - возмущался заслуженный юрист, профессор и известный писатель Д.Корецкий. - Средний срок за убийство -8,5 года, за что в той же Америке посадят лет на 100, а скорее - на электрический стул». В стране, где юрист на юристе сидит и юристом погоняет, происходит нечто абсурдное и невероятное. По-видимому, не они служат Фемиде, а она пашет на них, как тот несчастный галерный раб.

Получается, закон работает зачастую на преступный мир, который является не только работодателем юристов, но фактически и законодателем. «Я раньше не верил, что есть криминальное лобби, - поражался своей наивности многоопытный Корецкий, - но сейчас, когда принимаются законы, явно неадекватные угрозам правопорядку, это настораживает - законодатели практически оберегают преступный мир». Должно быть, они сами в той или иной степени причастны к этому сообществу? «Сегодня лидер преступной группировки примерил образ преуспевающего бизнесмена с политическими и светскими амбициями», - осторожно, с некой опаской признал в прошлом году давно свершившийся факт бывший зам. главы МВД О. Сафонов. Говоря начистоту, птицы из бандитской стаи составляют цвет нынешнего «светского» общества. Иначе бы у них не было возможности покорять экономические вершины не только регионального, но и федерального масштаба.

После многолетней битвы с преступностью, которую вел В. Путин, будучи президентом, она не пошла вниз, а понеслась вверх. Теперь организованная преступность по мелочам не разбрасывается, ее «привлекают регионы с развитой экономикой, транспортными узлами, мощной сырьевой базой, - отмечал Сафонов. - Здесь в одночасье можно успешно легализовать средства, добытые преступным путем». Криминалитет с энтузиазмом воспринял открывшиеся перспективы освоения национальных проектов, «когда в иные субъекты буквально рухнут колоссальные бюджеты на развитие самых разнообразных экономических направлений и социальной сферы. Рухнут, потому что, к сожалению, иные проекты не обеспечены кадрами и многими другими условиями. И преступники видят в этом свой шанс. Поэтому наиболее сложная оперативная обстановка складывается в столичном регионе, на Дальнем Востоке, в Поволжье, на Северном Кавказе», - вскоре после этих нерадостных прогнозов Сафонова отправят куда подальше, полпредом президента на Дальний Восток.

Кавказ в его перечне незаслуженно стоит на последнем месте. Половина «воров в законе» - представители этого региона. На Северном Кавказе они развернули настоящее сражение за передел сфер влияния. Притягивает их сюда высокая коррумпированность правоохранительных органов, позволяющая удовлетворять растущую потребность в легализации пухнущего, как на дрожжах, вала криминальных денег. Здешние возможности необычайно широки. Президент Дагестана Муху Алиев, касаясь удручающего положения в республике, сотрясаемой     бандитскими разборками, указывал на разросшийся теневой сектор экономики, порождающий вооруженные вспышки насилия. «В базовых, бюджетообразующих отраслях господствуют криминальные силы, группировки. Значительная часть экономики находится в неформальном секторе»,- говорил с плохо скрываемым отчаянием Алиев.