Точка возгорания - Кристи Голден

— Сэр, «Геракл» идет к «Белой Звезде» на полной скорости, — сказал кто-то. — До столкновения… семь секунд.

Инстинктивно Аннабель коснулась ноги штурмана. Ей надо было ощутить простое человеческое тепло. Девушка приготовилась к тому, что он резко отодвинется, но юноша протянул свою руку и коснулся ее ладони. Она молча сжала его пальцы, а он ответил ей тем же. Странно, она даже не знала, как его зовут…

В этот момент Аннабель увидела отблеск вспышек, ознаменовавший окончание таранного удара.

Воцарилась тишина. Потом принц вздохнул.

— Итак, — вымолвил он, — «Белая Звезда» сильно повреждена.

— Валериан, из тебя бы вышел прекрасный актер, — послышался знакомый протяжный голос Джима Рейнора. — Он клюнул и увяз..

— Как там дела у моих ребят?

— Они удивлены, но пока спокойны. Никто не лезет в драку без причины. Тесновато у нас будет с тремя тысячами народу дополнительно, которых и кормить придется. Ничего… справимся.

— Что? — вырвалось у Аннабель прежде, чем она успела сообразить. Штурман наклонился к ней, откинув назад темные волосы. Спустя миг она увидела и самого Престолонаследника. Валериан присел перед ней на корточки, его убранные в хвост светлые волосы упали через плечо.

— Мисс Аннабель, — произнес он. — Боюсь, вы не расслышали конца разговора. Приношу извинения.

Девушка не шевелилась. Оба глядели на нее с сочувствием.

— Я… это была уловка?

— И она сработала, — пояснил Валериан. — Мы смогли перевести экипаж «Геракла», понесший, к моему сожалению, тяжелые потери, на «Буцефал» и «Гиперион». Капитан был в безопасности. Он говорил о своем намерении пойти на таран, когда находился в моей каюте. Вел корабль на «Белую Звезду» робот-адъютант. Теперь Арктур не будет нас преследовать хотя бы некоторое время. «Геракл» уже сильно пострадал, но с его экипажем все в порядке.

— Ой, — тихо ответила Аннабель. Вытерла наполненные слезами глаза и внезапно густо покраснела.

— Какая же я дура, — пробормотала она.

Штурман сжал ее руку, которую так и не выпускал из своей.

— Нет, — произнес он. — Истина в том, что эти мужчины и женщины были готовы погибнуть за Престолонаследника. Просто им не понадобилось совершать такой подвиг. И если уж ты поверила, то Арктур, конечно, попался на удочку…

Убедившись, что Аннабель успокоилась, Валериан кивнул.

— Пожалуйста, продолжайте, мисс, — сказал он. Невероятно… но чем быстрее мы доберемся до Мертвецкого порта, тем лучше.

— Почему ты поступил… так? — спросила Аннабель у штурмана, показывая на его руку. — В смысле… ты был в курсе насчет корабля..

Он сочувственно поглядел на нее темными глазами и улыбнулся.

— Думаю, ты сама знаешь, — ответил он.

Когда Джим вернулся на «Буцефал», Сара выглядела ничуть не лучше. Он подумал, что тут уж ничего не поделаешь. Ему нельзя преждевременно радоваться, хотя он почему-то надеялся, что медицинское оборудование ей поможет. Когда он вошел в лазарет, Фредерик кивнул ему:

— В отключке, но стабильная.

— Хорошо. Просто хочу еще немного посидеть с ней.

— Пожалуйста.

Стул слегка скрипнул под ним. Джим вздрогнул, но Сара не пошевелилась. Он снова взял ее за руку. Ведь даже находясь в коме, люди чувствуют прикосновения. Оставалось надеяться и ждать.

Затем Джим вернулся к недавним событиям. Он старался не терять доверия к Валериану. Пока мальчишка был верен своему слову. План с «Гераклом» предложил Мэтт. Сначала они решили, что придется оставить на корабле небольшой экипаж, но, к удивлению Джима и Мэтта, Валериан сразу же отказался.

— Я и так потерял сегодня слишком много верных мне людей, — заявил принц. — Может, отец и обращается со своими последователями, как с туалетной бумагой, но я не собираюсь брать с него пример. Если мы не можем спасти корабли, то должны попытаться спасти экипажи. Другого приказа я не отдам.

И они начали масштабную эвакуацию, соблюдая немыслимые предосторожности. Запрограммировали робота-адьютанта, чтобы вести на таран «Геракл». Обрекая тем самым «Белую Звезду» и Арктура Менгска.

Но Джим уже давно распрощался с наивными надеждами. Даже если корабль не переживет столкновения, то Менгск выйдет сухим из воды. Он словно таракан — мерзкий, но выживающий везде. Несомненно, он снова настигнет их. Увы, это лишь вопрос времени.

Неужели он, Джим Рейнор, действительно был убежденным сторонником императора? Рейдер медленно расставался с иллюзиями насчет «верного союзника», который всегда говорил то, что хотел услышать собеседник. Но сколько бы он на него ни злился, Джим, в общем-то, не ожидал предательства.

Ни он, ни Сара, храни Бог ее измученную душу…

*** 2500 год ***

Когда Антига Прайм попала под власть зергов, с лица Сары пропал её естественный румянец. Сине-зеленые круги под глазами, казалось, впечатались в ее кожу как татуировка. Джим все время был рядом, и их обоюдное влечение возрастало. Однажды они решили немного отдохнуть и выпить кофе. Рейнор запомнил тот день до мельчайших деталей. Сару явно мучила не физическая усталость, но он не хотел беспокоить ее бесконечными расспросами. Оба чувствовали приближающуюся опасность, но Сара совершенно вымоталась, запуская псионный излучатель. Они отбросили тревожные мысли и просто наслаждались моментом.

Их вызвали к Менгску. Это была их первая встреча после Антиги Прайм. Менгкс выглядел расслабленным и отдохнувшим. Он горячо поприветствовал их и вручил обоим по бокалу бренди. Керриган начала возражать.

— Я настаиваю, — сказал Арктур, сердечно улыбнувшись молодой женщине. А когда Менгск-старший вел себя таким образом, люди обычно уступали.

Он махнул рукой в сторону кресел, и они сели.

— Где Майк? — спросила Сара. Репортер Майкл Либерти — «домашний любимец» Арктура. Он уже стал другом Керриган и Рейнора. Хотя, подумал Джим, если Майк и был «ручным и смирным», то он — из тех псов, которые иногда рычат на хозяина.

— Я всегда с огромным удовольствием беседую с вами, друзья мои, — заметил Менгск. — Но преданность Либерти нашему делу, так сказать… условна. После недавних событий я хочу поговорить с теми, кто… ближе к моему пониманию наших идеалов. Хочу вас поблагодарить. Нам многое предстоит… но никто не знает, когда настанет наш час. Сейчас самое важное — сплотиться. Мы трудились без передышки ради свободы и блага человечества.

Он ухмыльнулся. Аккуратно подстриженная черная, с проседью, борода и усы разошлись, обнажив белые зубы.

— И мое сердце очень радует то, что между вами обоими тоже все хорошо.

Рейнор считал Менгска закоренелым циником, но от таких слов покраснел. Кстати, Керриган читала все мысли Джима и не нуждалась в очевидных подтверждениях.

Сара на мгновение отвернулась, а потом спокойно посмотрела на рейдера.

— Полагаю, вначале мы составили ошибочное мнение друг о друге, — пояснила она. — Я рада, что Джим с нами.

— Вашими совместными усилиями мы добьемся того, к чему стремимся. Если не мы — то кто? — заявил Менгск убежденно и с энтузиазмом. — Мы построим лучший мир, без Конфедерации. Сбросим жестокую и устаревшую систему правления. Светлая и достойная цель. Вы — мои лучшие воины, мои ангелы.

Джим рассмеялся и почесал затылок.

— Много кем меня уже называли, Арктур, только не ангелом.

Менгск усмехнулся и отпил бренди.

— Иногда со стороны виднее, что у человека на сердце. Я хорошо разбираюсь в людях, Джим Рейнор. И моя проницательность позволила мне продвинуться столь далеко, чтобы избавить наш сектор Галактики от Конфедерации. Я основал здесь иное сообщество, справедливое и долговечное. Ты, друг мой, в глубине души являешься идеалистом. И ты, Сара.

Последние слова он произнес с особенной теплотой.

— Ты — мой ангел мщения.

Сара опустила голову. Джим почувствовал ее боль. Ему даже телепатия не потребовалась. Но Керриган не стала возражать и промолчала. Присутствующие знали, что это — правда.

Но Джим решил ответить.

— Ты не ошибся в своих расчетах, — произнес, отхлебывая бренди. Жидкость приятно обожгла горло. — Надо их остановить. Необходимо. Если существует загробный мир, они наверняка попадут прямиком в ад. Их политика состоит в одном — набивать собственные карманы. А это стоит жизней многих людей — честных и достойных. Они надеются, что правительство будет кормить их нормальной пищей, а не отравой. Они готовы воевать и погибнуть в сражениях. И они уповают на то, что о них позаботятся, если они вернутся домой изувеченные. И еще они верят, что лидеры ценят их больше, чем крысиный хвост.

Его голос задрожал, но ему было плевать. Сара и Менгск потеряли дар речи и забыли о бренди.

— Вы тоже это понимаете, — сказал он обоим. — Они называют тебя террористом. Но ты превратишься в героя, если выполнишь свое обещание. В истории останется твое имя, да и нас не забудут. Никто не осмелится нас в чем-либо обвинять.