Бомба замедленного действия - Тимоти Зан

— А я вас недооценил, — произнес наконец Дэвидсон. Гарвуд уловил в его тоне не столько возмущение, сколько печаль. — Вы болтали об ответственности перед человечеством, и я поверил. Выходит, напрасно.

— А вы? — тихо спросил Гарвуд. Его уже начал покидать страх. Раз Дэвидсон склонен разговаривать, то, возможно, сумеет его выслушать. — Подумайте о последствиях своих действий. Вы нарушили все предписания, вы проникли сюда. И собираетесь меня убить. На что вы рассчитываете после этого?

Лицо Дэвидсона превратилось в маску.

— В отличие от вас, док, мои понятия об ответственности не сводятся к болтовне.

Гарвуд помимо воли улыбнулся.

— Знаете, майор, я рад, что вы пришли. Я снова начинаю надеяться на лучшее, когда вижу, что даже среди поколения «А мне какое дело?» есть люди, для которых существуют не только их собственные шкурные интересы.

Дэвидсон презрительно фыркнул.

— Напоминаю вам, док, что уже внимал вашим монологам, пронизанным благородством. Больше я их слушать не желаю.

— А вы все-таки прислушайтесь.

— К чему? — недоуменно спросил Дэвидсон.

— К тишине.

— К чему?.. — До него уже начала доходить суть происходящего. — Действительно, совершенно тихо! — Он произнес это почти шепотом, словно не хотел нарушить тишину, от которой на «Бэкдроп» успели отвыкнуть. Его взгляд остановился на машине.

— Где же «эффект Гарвуда»? Вам удалось его победить?

Гарвуд покачал головой.

— Не совсем. Но теперь я лучше понимаю его природу. — Он обвел жестом сборочную площадку. — Проблема заключается в том, что я не вовремя родился. Появись я на свет лет сто назад, человечество просто не сумело бы найти практическое применение моим математическим выкладкам. Напротив, лет через сто у него хватило бы сил, чтобы разработать безопасный метод путешествия во времени. Мои уравнения могут быть видоизменены — с учетом развития физики и математики.

— Но ведь они и сейчас работают, — возразил Дэвидсон.

— Да нет же, они работают только на поражение! Разве вы не заметили, как тяжело было собирать модули для этой машины?

— Нельзя не заметить, — согласился Дэвидсон. — Но если разваливались сами модули…

— …то как мне удалось собрать действующий агрегат? — Гарвуд похлопал свое детище по сверкающему боку. — Если честно: я всех обманул. А научили меня вы.

— Я? — ошеломленно переспросил Дэвидсон.

— Да. Всего одним саркастическим замечанием, сорвавшимся с ваших уст в моей квартире в Шампейне. Ответьте, в чем главная опасность «эффекта Гарвуда»?

Дэвидсон не торопился с ответом, подозревая ловушку.

— Вы сами мне сказали, что она — в возможности безответственного использования путешествия во времени для изменения прошлого. — Он вскинул голову: его посетила невероятная догадка. — Вы хотите сказать…

— Именно! Прошлое не изменится, если машина способна перебросить меня только в будущее!

Дэвидсон недоверчиво уставился на машину.

— Как вам это удалось?

— Повторяю, идея принадлежит вам. Помните, я боялся возвращаться самолетом, и вы пригрозили установить под моим креслом мину, чтобы я не выжил в катастрофе? — Он указал Вверх. — Видите кресло? Под ним укреплены три емкости с ацетиленом, чтобы испепелить пилота и саму машину, если будет включен «задний ход».

Дэвидсон долго разглядывал конструкцию: кажется, Гарвуд не лгал.

— Такой простой способ?

— Представьте себе! Пока я не установил «мину», мы ничего не могли поделать с модулями: они рассыпались у нас в руках. Зато после этого все пришло в норму. Думаю, если отсоединить систему — я называю ее «камикадзе», — машина рассыплется у вас на глазах.

Дэвидсон кивнул.

— С машиной все более или менее ясно. Но я еще не понял, почему исчез ваш собственный «эффект Гарвуда».

— Вам действительно хочется это знать? — спросил Гарвуд.

— Вы не ведаете, как это сработает, — заметил майор. — Откуда вам известно, какие побочные эффекты последуют?

Эта мысль беспокоила и самого Гарвуда.

— В конечном итоге, это не так важно. Ведь я покидаю «Бэкдроп» раз и навсегда. Уравнения я забираю с собой. — Он указал на мусорную корзину за спинкой кресла. — Пусть Сандерс и его команда трудятся хоть до Второго Пришествия — им все равно не удастся их воспроизвести.

— Им известно, как сделать модули для машины, — возразил Дэвидсон.

— Только второстепенные. Главные модули я делал самостоятельно. Вся документация исчезнет вместе со мной. Но даже если они, покопавшись в компьютерах и сопоставив разрозненные данные, сумеют восстановить мои уравнения, все равно машину времени не создать. «Эффект Гарвуда» будет работать против нее.

— Гарвуд обвел глазами видеокамеры, бесшумно записывающие происходящее. — Слышите меня, Сандерс? Бросьте это дело! Сначала выведите уравнения, обеспечивающие безопасное путешествие во времени! В противном случае вы напрасно потратите время и деньги.

Он сел в кресло.

— Что ж, майор, настало время прощаться. Я рад нашему знакомству.

— Бросьте, док, — отозвался Дэвидсон. — Желаю вам удачи.

— Спасибо. — Гарвуд стал нажимать многочисленные кнопки, потом, чувствуя, как вибрирует машина, и вслушиваясь в мерный гул, потянулся к главной красной клавише.

— Док!

Рука ученого повисла в воздухе.

— Я вас слушаю, майор.

— Спасибо, что помогли мне бросить курить. — Дэвидсон не сдержал улыбки. Гарвуд ухмыльнулся.

— Не за что.

Он вдавил красную клавишу в панель.