Застрявшие в палеолите - Виктор Александрович Маслов

своим воинам. Но в это время в помещение ворвались воины племени Муа. Схватка была быстрой, шамана и пятерых воинов нашпиговали стрелами. Вождь Шерат пригнулся, поднял шкуру, которой была занавешена ближайшая стена, нырнул под нее и скрылся.

— Он приведет все стойбище! — закричал один из связанных воинов. — Забирайте Игану и бегите!

— Пусть только попробует, — с угрозой ответил наездник Урташ, — с нами два Муа и десять лучников.

Он оказался прав. Дома опустели, племя Паука предпочло бегство сражению. Больше на стоянку они не вернулись. С той поры вождя Игану соплеменники стали называть: «Изгнавшая Паука».

Глава четырнадцатая

Цилиндр в лесу

С тех пор в племени Муа ненадолго воцарились тишина и спокойствие. Игана прикидывала, не лучше ли организовать оседлую жизнь, построить дома, обрабатывать землю, выращивая полезные растения, овощи и хлебные злаки. Но каждый раз сама себе возражала. Прокормить огромных мамонтов, сидя на небольшом участке земли, было невозможно. Несколько раз она советовалась по этому вопросу с шаманом. Поначалу старый Угида с ней соглашался, удивляясь, какие полезные мысли посещают ее голову. Но во время обсуждения постепенно не оставлял от данной идеи камня на камне. Все сводилось, конечно же, к проблеме пропитания.

— Мы перемещаемся с места на место только по этой причине, — говорил старик, — но чем тебя не устраивает такая жизнь? Видеть вокруг одну и ту же природу, ту же рощу, скальный хребет и жилища на крепко вкопанных в землю столбах? Что в этом хорошего? Человеку творец на то и дал ноги, чтобы он мог менять место обитания, иначе можно умереть от тоски. Откуда у тебя это, девочка? Не иначе, нашептал смертный дух Ша-увааг, стремящийся погубить людей.

— Дух смерти ни при чем, — отвечала Игана, — недавно я во сне увидела будущее. Через многие зимы люди поселятся в домах, и будут жить оседлой жизнью.

— Но тогда люди не смогут иметь в друзьях могучих Муа, — возразил шаман, — если мы поступим так, что будет с нашим маленьким племенем? Подумай, что стало бы с тобой, не приведи наездники в логово Паука нескольких Муа? И разве бы мы смогли одолеть племя мерзкого Рогана?

Пришлось Талии согласиться с мудрым стариком, она сама прекрасно понимала утопичность своей идеи. Не пришло еще время пещерным людям заниматься сельским хозяйством. Если кто и собирал дикие овощи и корешки, не для посадки, а чтобы сразу съесть. Никому еще не приходло в голову закладывать что-то в землю. Ибо это непременно ассоциировалось у древних людей со словом «потерять». Основа основ в их совместной жизни с Муа было питание. И никуда от этого не деться. Хотя тревожили, вызывали ностальгию, воспоминания о далекой и потерянной прошлой жизни. В то же время девушка должна была признать, что нынешний образ жизни притягателен. Постоянная смена впечатлений, вызывая неподдельный интерес, заставляла забыть о скуке и ностальгии о потерянном. Едва ли не каждый день приносил что-то новое, хотя частенько новизна была связана с опасностью для жизни. Вспомнить хотя бы племя Паука, когда она и два ее охранника едва не пали омерзительной смертью.

«Я зациклилась на потерянном будущем и забыла о том, что жизнь у меня не вечная. И я должна передавать молодым свои знания» — думала она. В далеком будущем люди вплотную подберутся к проблеме телесного бессмертия. Ученые, политики и представители различных конфессий договорились, что пока не получат ответы на вопросы, связанные с проблемой физического бессмертия, нельзя давать людям такой подарок. Существовало сильное подозрение, что обретение телесного бессмертия может означать конец человечества. Решили продлять жизнь до пятисот лет, не больше. Но это можно было проделать только с помощью специальной аппаратуры. Перед своим последним путешествием Игана успела продлить жизнь до ста пятидесяти лет. Казалось бы, немало, но это с какой стороны посмотреть. Когда она уйдет, что оставит после себя? Разве зря она несколько лет занималась восточными единоборствами? Почему бы не обучить хотя бы некоторым приемам будущих наездников. Каждый ведь может оказаться в такой же ситуации, как она в племени Паука? Игана решила, что непременно займется обучением подростков в самое ближайшее время. А знания об окружающем мире? Причины многих болезней? Возможно, ее рассказы о микробах и средствах борьбы с инфекциями в дальнейшем спасут жизни многим членам племени Муа. Надо сказать, шаман тоже обладал сокровенными знаниями. Когда она принялась рассказывать ему о мельчайших животных, не видимых глазом и о том, что именно они являются причиной большинства болезней, старый Угида не удивился, а сказал: «Я знаю». Но откуда? Он не стал объяснять, просто намекнул, что это древние знания, полученные от тех, кто жил на земле раньше. «Неплохо бы сделать доклад в Академии времени о древних цивилизациях, — подумала она, — хотя, насколько мне известно, дальше ста тысяч лет никто в прошлое не погружался. Говорят, это связано с какими-то техническими трудностями». Шаман иногда читал молитвы духам на незнакомом древнем языке. Когда она попросила перевести, он заявил, что не знает его сам, просто выучил тексты, записанные на стене в священной пещере. У Иганы, как и у большинства, ученых будущего, в мозге имелся биокомпьютер с множеством программ. Слушая молитвы, которые читал старик, она активировала перевод. Но из этой попытки мало что получилось. Насколько она поняла, речь шла о высших сущностях, которые, путешествовали между мирами, в виде света пронзая вселенную. Именно к этим сущностям были обращены древние молитвы. Один раз Игана услышала упоминание о некой земле Маэгэй, обители этих существ. Но кто они такие, откуда пришли и куда, затем подевались, не было сказано, ни слова.

«Это даже не Атлантида, — расстроено думала девушка, — в моем будущем в точности определили ее местоположение, в Африке, напротив дельты Нила. Насколько мне известно, туда уже отправили группу историков, с глубиной погружения в прошлое всего-то около пятнадцати тысячелетий. Вот только экспедиция еще не вернулись, и я теперь не узнаю ее результатов. Что касается земли Маэгэй, дело пахнет миллионами лет, никак не меньше. Так что, историки доберутся туда не раньше, чем преодолеют стотысячелетний рубеж». Еще она подумала о том, нужно ли вообще лезть в такую даль, тревожить тех, кто жил тогда, питал надежды на будущую счастливую жизнь и вдруг получит информацию, что от их цивилизации не осталось ни малейшего следа. С точки зрения общемировой этики это, не что иное, как безобразное и шокирующее вмешательство в чужую жизнь.

Игана отвлеклась от научных и этических размышлений, когда к ней вместе со старым Шэрен-батом