Сборник рассказов «Из записок врача» - Татьяна Падерина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не поняла, Дмитрий Павлович, в чём вы меня обвиняете?
– Ну как? После твоей домашней стряпни ни у кого в группе язва не обострилась.
– А-а-а, это вы по этому поводу негодуете? Тогда все претензии к моей маме. Я здесь ни при чём.
С той самой минуты внимание Дмитрия было приковано к этой дерзкой и одновременно необыкновенно милой особе.
А Маша по-прежнему молчала. А что тут скажешь? Зойка, её боевая подруга Зойка, которая в один миг превратилась… В кого превратилась Зойка в тот злополучный вечер в Херсонесе? Во врага? Нет!
Зойка не враг… Маша до сих пор не могла дать определение Зойке и её поступку.
Лёша пришёл к ней вдрабадан пьяный выяснять отношения. Что она могла ему сказать? Он клялся ей в любви, умолял не бросать его, а она не могла подобрать слова, чтобы объяснить ему, почему вынуждена прекратить их отношения. Он стал ругаться:
– Да пошла ты! Всю душу ты мне вымотала! Уходи! Иначе я за себя не ручаюсь!
На крики прибежала Зойка.
– Ребята! Вы что, с ума сошли? Лёшик, пошли отсюда, – Зойка пыталась изо всех сил утащить упирающегося Лёшку. – Машка! Ну будь ты человеком, уйди! Видишь, человек не в себе!
Маша опрометью бросилась в сторону моря, Лёшка вырвался из рук Зойки и бросился за ней. Зойка стала кричать:
– Машка! Лёшка! Остановитесь!
Он догнал её и сбил с ног. Маша вырывалась из его рук, но он был сильнее.
– Прости, – тихо заплакала она. – Прости, я не могу.
Лёшка зарычал, как раненый зверь, грубо оттолкнул её от себя и ушёл прочь, оставив её распластанной на берегу. Маша с трудом встала и пошла в сторону лагеря, где располагалась их съёмочная группа.
В свете уличного фонаря она увидела двоих: они обнимались. Это были Зойка и её Лёшка.
Утром Зойка пришла к ней попрощаться.
– Марусь, я знаю, ты вчера нас видела. Ты ничего плохого не подумай. Лёшка вчера взбесился, и я, чтобы он не натворил бед, пыталась его остановить…
– Зоя, не надо передо мной оправдываться. Лёша мне не муж и даже не жених, – Маша, как могла, говорила спокойно, а на душе кошки скребли.
– Машунь, Лёшка хороший! Ты не сердись на него.
– Зоя. Прощай.
– Ты вот так и уедешь? Ни адрес, ни телефон не оставишь?
– Нет. Прощай, – Маша не оборачиваясь направилась к машине, в которой ждал её Митя.
Двадцать лет эта история не давала Маше покоя. Елизавета Петровна, которая была в курсе этих событий, называла Машу «собакой на сене».
– И сама не ам, и другим не дам, – Зойка, по рассказам Митьки, очень нравилась Елизавете Петровне. – Машка, твоё поведение – это махровый эгоизм, вот что я тебе скажу.
За окном послышался звук мотора.
– А вот и наши приехали, – Зоя поспешила открыть ворота.
Скоро послышались весёлые голоса, и в дом вошли трое: молодая девушка, без всяких сомнений, эта была дочь хозяйки, Алексей и незнакомый мужчина.
– Здравствуйте. Я Настя. С мамой вы уже познакомились. Это мой отец – Бакановский Антон Андреевич, – Настя подошла к незнакомому мужчине, – а это мой дядя, Бакановский Алексей Андреевич, он же мой крёстный отец.
– Меня зовут Дмитрий, – Митя встал и подошёл к вошедшим. – Мужчины обменялись рукопожатием.
– Дмитрий, представьте меня своим дамам, – Антон Андреевич подошёл к Маше и Елизавете Петровне.
– Пап, ну что ты, в самом деле, как на приёме в английском посольстве, – Настя незло хихикнула, подошла к Мите и поцеловала в щёку. – Привет, Мить. Расслабься. Папу иногда заносит.
– Да уж, – весело рассмеялась Зоя.
– Меня зовут Елизавета Петровна, я бабушка Дмитрия. А это, – Елизавета Петровна, изящно указала рукой на Машу, – Мария Александровна, мама Дмитрия.
– Не может быть! – искренно удивился Антон Бакановский. – Вы меня разыгрываете!
– Это правда, – сказал Алексей.
– Откуда ты знаешь? – ещё больше изумился Антон Андреевич.
– А мы знакомы двадцать лет.
– Надо за это выпить! – подвёл черту под всем вышесказанным глава семейства.
– Я уж, грешным делом, подумала, что это не случится никогда, – выдохнула Елизавета Петровна.
Все дружно засмеялись.
За столом было шумно и весело. После выпитого вина все расслабились. Стол ломился от разных блюд и дорогих напитков.
– Да у вас тут коллекционные французские вина и коньяки, – тоном знатока приговаривал Дмитрий.
– Это подарки от благодарных больных и их родственников, – Зоя с любовью смотрела на своего мужа. – Дорогие мои, у нас ещё десерт.
– Торт «Наполеон» – по фирменному рецепту нашей мамы, – Настя вся сияла от счастья.
– Признаюсь. Этот рецепт я слизнула у Маруси, тогда ещё, в Крыму.
– А я про него совсем забыла. Дома почти к плите не подхожу. А рецепт не мой. Это всё от моей мамы, Елизаветы Петровны.
– Прошу без аплодисментов и оваций, – Елизавета Петровна встала и царственно поклонилась.
Бурные рукоплескания взорвали тишину, а Елизавета Петровна всё кланялась и кланялась.
– Вы актриса! – восторженно заявил Антон Бакановский.
– Нет, мой дорогой. Я учитель словесности. Но театр – моя любовь. Моя несбывшаяся мечта.
Долго не расходились. Елизавета Петровна и Антон Андреевич делились впечатлениями о новой постановке, Зоя убирала со стола, Митя с Настей уединились на втором этаже и не могли дождаться, когда же все угомонятся и разбегутся по комнатам.
– Настя, мои меня раскололи в два счёта. Я рассказал о нас и нашем будущем ребёнке. Насть, давай поженимся, а то мои девчонки съедят меня с потрохами за совращение малолетки.
– Это я тебя сейчас съем, если не перестанешь молоть ерунды, – Настя тихонечко куснула Митьку за мочку уха.
– Ах! Ты коварная соблазнительница! Сейчас ты получишь по заслугам, – Митька «страшно» зарычал…
Послышались шаги. Митя и Настя притихли, как школьники, которых внезапно застукали, потом уткнулись в подушку и чуть не задохнулись со смеху.
– Мить, дай слово, что уговоришь свою маму пойти на приём к дяде Лёше, иначе никогда не выйду за тебя замуж.
– Шантажистка, – Дмитрий Турбин тяжело вздохнул.
– Мить, ну пожалуйста, у дяди волшебные руки, может, и операция не понадобится, – Настя умоляюще посмотрела на будущего отца своего ребёнка.
– Постараюсь. Давай лучше твой сценарий дочитаем, а то концовку я так и не понял. Что там наши герои, будут вместе или как?
– Очень хочется, чтобы остались вместе.
– Я тоже за этот вариант.
Маша и Алексей вышли на веранду.
Маша куталась в тёплую шаль, но от волнения не могла согреться.
– Как удивительны бывают повороты человеческих судеб, – Маша тяжело вздохнула.
Алексей молча закурил.
– Я думала, Настя твоя дочь, – продолжила Маша.
– Зоя и Антон познакомились тогда, в Херсонесе. Мы с братом со студенческих лет по очереди ездили на раскоп, копили деньги на иномарку. Кстати, ты её видела в Гомеле.
– Эту древнюю старушку, которая неприлично тарахтела и была готова развалиться на первой же кочке?
– Не надо грязи. Несмотря на почтенный возраст наша «крошка» крепкая, шустрая, очень надёжная и даст фору любой новой модели.
– Прости, прости. Была не права, беру свои слова обратно, – Маша улыбнулась
