Дом теней - Андрэ Нортон

Сьюзан обычно не задерживалась за завтраком, но сегодня она ела овсянку медленно, а оладьи откусывала «мышиными укусами», как это называли Виланы. Она была совершенно уверена, что Майк не забыл о своём намерении отыскать истоки «проклятия». И никакими рассказами о дурном сне, вызванном бумажными куклами, его не отговоришь.

Такер надулся.

—  Не хочу смотреть старые книги!

И прежде чем Сьюзан и Майк смогли его остановить, он бросил ложку овсянки в Джошуа. Липкая каша попала коту в грудь, и тот отскочил со своего места на ковре перед очагом, на котором с достоинством сидел. К счастью, миссис Кингсли в это время повернулась спиной, а Майк сразу перехватил запястье брата и отобрал у него ложку.

Сьюзан испугалась, что Такер разнообразит их жизнь вспышкой гнева. По утрам он иногда выходит из-под контроля. Майк продолжал держать его за руку. Встав, он потащил за собой брата. Почему-то Такер не начал пинаться. Они благополучно выбрались из кухни и без сопротивления со стороны Такера добрались до библиотеки. Но Такер по-прежнему выглядел сердитым, лицо его начинало предупреждающе краснеть.

—  Послушай, — сказал Майк, закрывая за собой дверь. Сьюзан с опаской смотрела на витрины и полки с книгами. Когда Такер рассержен, он начинает швырять вещи. — У нас будет охота, Такер.

Сьюзан прикусила губу. Неужели Майк нарушит своё обещание и вспомнит о проклятии. Он не должен подсказывать Такеру идеи!

—  Что за охота? В библиотеке Майк выпустил руку Такера. Такер перестал хмуриться и внимательно, со странным выражением смотрел на Майка.

— Мы будем охотиться за знаниями, — ну, по крайней мере Майк не сказал прямо, что они будут искать. Сьюзан надеялась, что он не упомянет проклятие. — Ты ведь хочешь пойти к Джонни?

Такер кивнул.

—  Ну, а если Д.Б. не разрешит, ты не пойдёшь. Она считает, что в доме есть правила поведения, и мы должны их выполнять. Чем больше мы покажем, что делаем это, тем она будет довольнее. И когда мы скажем, что хотим пойти к Флетчерам, она ответит: конечно, идите. Так это бывает, Такер, тебе пора научиться. Ты поступаешь так, как хотят другие, — они делают то, что ты хочешь. Всё уравновешивается, как чашки весов, которые мы видели на аукционе. Положишь слишком много на одну чашку, и другая взлетит и не опустится, пока ты и на неё что-нибудь не положишь. Понятно?

Сьюзан не знала, подействуют ли такие рассуждения на Такера. Иногда в прошлом и действовали. Она скрестила пальцы, надеясь, что на этот раз их пронесёт.

—  На что мы будем охотиться? Как можно охотится зa знаниями?

Такер стоял, заложив руки за спину, с лица его не сходило упрямое выражение.

—  И как же эти? — он словно искал что-то такое, на что Майк не сможет ответить. И ткнул пальцем в ближайшую витрину с бусами. — Она сказала, что они для чтения. Как их читать?

—  Узнаем. Я уже кое-что узнал. Иди сюда, Так. Посмотри на эти пояса — так они их называли — пояса. Выбери какой хочешь, мы узнаем, что он значит, и так удивим Д.Б., что она вечером выскочит из кресла. Может, когда здесь будет тот парень, который много знает. Хочешь?

На Такера это подействовало, он послушно подошёл к витрине. Майк кивнул Сьюзан, и девочка поняла, что собственный план он не забыл. И неохотно направилась к полкам с детскими книгами.

Ещё в воскресенье она обнаружила, что книги расположены не так, как в школьной библиотеке, хотя и стоят по алфавиту имён авторов. Вначале шла полка самых старых книг, расставленных по алфавиту. Потом две с половиной полки других, поновее, тоже в алфавитном порядке; третья часть занимала больше трёх полок. А большие книги на нижней полке, где стоял «Святой Николай», вообще располагались в полном беспорядке.

Можно начать с самых старых книг на верхней полке. Сьюзан взяла толстую книгу. Надпись на корешке давно выцвела, страницы распадались. Ей пришлось загонять их в переплёт, и она опасалась, что книга у неё в руках рассыплется.

«Семья Фэйрчайлдов». Сьюзан взглянула на титульный лист, потом осторожно перевернула страницу. Да, надпись была. Девочка отошла к окну и поднесла книгу к глазам. Почерк очень замысловатый, как на куклах, у самых первых имён, прочитанных ею. И имена здесь... те же!

«Джетро, Эмили и Оррину от мамы. Пусть они так же радуются этой книге, как радовалась я, когда мне впервые читала её дорогая бабушка. 1849».

Тысяча восемьсот сорок девятый год, это надо запомнить. Поставив книгу на место, Сьюзан подошла к столу и взяла листок, один из тех, на которые указала бабушка Хендрика. Записала имена и дату. Конечно, тут ничего не говорится о дне рождения или Рождестве, но, может, Майк разберётся. Подняв голову, она увидела, что её братья по-прежнему стоят у витрины. В руках у Майка тоже бумага и карандаш, он перерисовывал рисунок на поясе.

Сьюзан взяла книгу из второго ряда — «История плохого мальчика». Она была больше по формату, и страницы, хоть и пожелтели, не распадались, когда её раскрываешь.

«Ричарду на десятый день рождения. 1878. От сестры Бесси. Поздравляю дорогого брата с днём рождения»,

Сьюзан записала эти два имени и дату. День рождения, хорошо. Майк сможет отсчитать десять лет.

Теперь перед нею самый длинный ряд. Она положила руку на книгу в красном переплёте, вытащила её и раскрыла.

«Всадники с равнин». Надпись гораздо отчётливей и черней.

«Весёлого Рождества, Джеймс. Превосходная книга. Твой друг Тед. 1914».

Ну, хорошо, у неё теперь есть три даты для Майка. Может, поискать ещё, найти новые даты? Сьюзан разглядывала ряд, стараясь определить, какую книгу могли подарить на день рождения, когда услышала голос Такера:

— И он просто говорил «Красный пояс», и это значило, что будет война?

Младший Вилан проводил пальцами, наверное, ещё липкими от завтрака, по краю витрины, глядя на Майка. Майк был достаточно высок, чтобы смотреть на витрину сверху, а не сбоку.

— Как будто так и было, Так. Племя индейцев посылало вестника с поясами. Он держал в руках пояс и произносил длинную речь. Иногда о прошлом, какое храброе его племя или что-то в этом роде. Потом они ещё долго разговаривали, пока он не доставал пояс с настоящим посланием — красный означал войну, белый — мир.

—  Откуда ты знаешь? — спросил Такер.

—  Я читал старый дневник, а там много такого. Джекоб Кайделл какое-то время жил с индейцами и много о них знал. Но даже он не мог сказать, что значат все пояса, — Майк махнул рукой в сторону витрины. — Некоторые из поясов очень старые, а люди, которые пользовались ими, помнили, что происходило ещё гораздо раньше. И вот, когда племена разошлись, а те, кто помнил, умерли, никто больше не мог прочесть пояса. А эти использовались во время революции, знаешь, при Джордже Вашингтоне и всё такое.

Американцы хотели, чтобы индейцы не воевали ни на чьей стороне. Они посылали посыльных с поясами, чтобы говорить об этом с индейцами. Был такой англичанин, Вильям Джонсон, Кайделлы его знали. Он построил себе большой дом, похожий на этот, и разговаривал с индейцами от лица короля Георга. Он тоже не хотел, чтобы индейцы участвовали в войне. Но он уже был стар и не очень здоров. И вот в жаркий день индейские вожди и воины пришли к нему. Говорят, он весь день разговаривал с ними и пытался убедить сохранять мир. Но для него это оказалось слишком большим напряжением. В ту же ночь он умер.

А те, что пришли с ним, думали совсем по-другому. Они сказали индейцам, чтобы те не верили американцам, что американцы лгут, они стараются избавиться от индейцев и завладеть их землёй. И большинство индейцев поверило им и пообещало воевать на стороне англичан. Только одно племя — онейда — не согласилось. Оно пыталось оставаться нейтральным, хотя позже некоторые его воины воевали на стороне американцев...

Сьюзан так заинтересовалась, что тоже подошла к витринам. И когда Майк остановился, чтобы перевести дыхание, сказала:

—  Кайделлы были в родстве с онейда...

—  Да. Говорят, Хендрик Кайделл удержал племя от перехода на сторону англичан. Именно поэтому его брат Джекоб и отец так на него сердились, когда он отправился воевать на восток. Они хотели, чтобы племя помогало королю. Оба считали, что у американцев нет никаких шансов, и что когда король победит, все, кто воевал против него, потеряют свои земли и, может, даже попадут в тюрьму и будут повешены.

И вот тори — так называли тех, кто выступал на стороне короля, — ушли дальше на север и увели с собой индейцев. Они начали нападать на долины, старались вернуть землю. Это были плохие времена. —   Из-за синеглазых, — вставил Такер, к полному удивлению брата. — Они были хуже всех, потому что это белые, которые одевались как индейцы. Они делали плохие поступки, чтобы в них винили индейцев.

—  Такер, — не подумав, спросила Сьюзан, — откуда ты о них знаешь?

Такер не мог читать разорванную книгу, которую Майк нашёл в коробке. А Майк ему не рассказывал.