Право на меч - А. Л. Легат
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Победитель из Содружества, первый мечник. Показал всем пример честного бойца, мастера клинков. Достойно получил славу и нашел свой дом. На зависть отцу, на радость матери…
В воде отражалось лицо самого мерзкого человека во всей Воснии. Слабака с покрасневшими глазами.
За моей спиной что-то зашаркало.
– Молодой господин, вы, эта, – прошамкал какой-то старик, – ежели тонуть собралися, будьте милы, скиньте сапожки с ножнами, вам они там ни к чему…
Я резко поднялся, схватил шлем и подошел вплотную к старику. Тот попятился и начал мазать лоб пятерней, припоминая двойное солнце.
– Не дождетесь, скоты, – отчетливо произнес я ему в лицо и отпихнул с дороги.
Первая забегаловка на пути называлась крайне непристойно. А может, я совсем плохо читал по-воснийски.
– Прочь, – бросил я проституткам, которые терлись у ближнего к выходу столика.
Положив шлем перед собой, я стал стирать с него брызги грязи. Натирал чистым краем плаща. Снова и снова.
– Милорд?
Сталь отразила силуэт. Низкий рост, писклявый голос. Мальчишка пришел за заказом.
– Плевать. Что угодно, – я махнул рукой, даже не посмотрев на подавальщика.
– Т-тогда подам лучшее, вот увидите, милорд!
Я пожал плечами. Лучшее мне уже подарила чертовка Восния, валун Вард и безусый сопляк на ристалище.
Казалось, время летело быстрее, чем во сне. Шлем давно заблестел. На крупном блюде остыла какая-то местная птица. Мальчишка сиял, улыбался и страшно желал подачки.
Зашарив ладонью по поясу, я вспомнил, что не взял с собой ни медяка.
– Проклятье! – Я потер переносицу.
На плечо мне опустилась ладонь. Легко, без угрозы.
– Я тут слышал, что какой-то полоумный боец ворвался на пристань, распугал портовых девок и хочет прыгнуть в воду. – Я узнал Рута по голосу.
Только его болтовни не хватало в этот час. Я огрызнулся, сразу позабыв про деньги:
– Ты откуда всплыл?
– Матушку родную мне в свидетели, я опять стал жертвой чужой трагедии! – Рут поднял лицо к небу и всплеснул руками. – Во всем городе не найти человека более обиженного, чем ваш покорный слуга!
Я глянул на него исподлобья и поднялся из-за стола. Рут встал передо мной, растопырив руки.
– Ладно-ладно, я рад, что ты просто собрался выпить. Так же? – Он ткнул пальцем в блюдо. – Так?
Вблизи я заметил, что Рут устал не меньше, чем я. Может, долго шатался, пока пытался меня отыскать. Скривившись, я неуверенно кивнул и вернулся за стол. Есть совершенно не хотелось.
– Между прочим – вещь! Рябчик что надо. – Приятель уже расчистил стол под свои локти да уселся напротив. – Я два раза пробовал. Многовато на одного, скажу я тебе. Ты не против?
Я отвернулся и жестом дал добро. Здоровый аппетит – удел победителей. Или, по крайней мере, не проигравших.
Жареная тушка уменьшалась, а Рут болтал. Он что-то нес про Эми, сестриц какой-то танцовщицы и ее обманутого мужа. Про желудевую настойку в предместьях и сыпь на шее. Вероятно, это должно было мне чем-то помочь.
– … Я и представить не могу, сколько нужно храбрости, чтобы так выйти и кому-нибудь открыто навалять. – Рут успокаивал меня паршивой лестью. – Ты дрался, как зверь!
– Куропатка, – ответил я.
– Это птица, – уточнил Рут и продолжил мозолить мне глаза своей рожей напротив. – Птица не зверь…
Не хватало еще, чтобы со мной принялись спорить. Еще одно поражение? К дьяволу.
– Ты что, следишь за мной? – я нахмурился.
Рут уже любезничал с подавальщиком:
– Лучше две сразу неси, ага? Вот умница. – Рут отправил мальчишку прочь и посмотрел на меня без доли сочувствия. – Мы же условились выпить!
– За победу, – я скривился.
– Врешь! Условились так: еще две кружки после боя. Я и дождался. Сам же звал: иди, мол, Рут, посмотри на гвардейцев Крига. Вот я на трибуне и сидел. В портках, как ты и просил.
Я свел брови. Не помнил, как выходил на улицу.
– Мы разминулись?
– Ага. Ну и заставил ты меня побегать…
Не то чтобы в Воснии было много бойцов с двумя клинками и турнирным плащом. Спроси любого – признают. Я тяжело вздохнул.
– Да и… – Рут явно колебался, выглядя еще большим болваном, чем обычно, – у меня не так уж много друзей.
– Я заметил.
Мой сосед закивал головой, совершенно не сопротивляясь. Я почувствовал себя подлецом, отлупившим беспомощное – да еще и чужое! – дитя.
Я принял новый заказ, зажал кружку в ладонях и долго смотрел внутрь. Вино беспокойно лизало стенки сосуда. Я спросил шепотом то ли у вина, то ли у Рута, а может, у самого себя:
– Да что со мной не так, черт дери?..
Рут сказал едва слышно:
– Тебе сказали слить бой?
Я поднял глаза на него. Только сейчас осознав, что придурковатый восниец меня не пугает. Хотя должен бы.
– Нет.
И сделал глоток. Вино на вкус здесь еще ужаснее, чем дешевая брага у Шторха. Но Рут вздохнул явно не из-за качества выпивки – к своей кружке он и не притронулся.
– Эх, матушка, меня всю жизнь пытаются надурить в Криге, но так откровенно – впервые, – Рут продолжил паясничать. – Я был на трибуне и видел…
– Просто я дерьмо, а не боец, – я перебил Рута и поморщился от горечи. – Это чистая правда.
Он выдержал паузу. Нетронутое вино и восниец – невозможная категория.
– Не води за нос. Ты мог победить. Всем нужны деньги и добрая слава, – Рут развел руками. Затем придвинулся и зачесал волосы на затылок. – Но жизнь нужнее. Не подыхать же из-за гребаного турнира?
Я молчал. Кажется, Руту только это и нужно было.
– Могу поставить серебряк, что синяки после южного квартала с тебя еще не сошли. Нет, даже два серебряка! – Он положил монеты на стол.
Мне почему-то захотелось смеяться. Не вышло. Веселья во мне не больше, чем на погосте.
– Ну, смотри сам. Нет в тебе торговой жилки, дружище! Потому и прозябаешь. – Рут пожал плечами, одним движением спрятал монеты. Я прикинул, что так ловко он мог бы обчищать карманы. – Чего теперь собираешься делать?
Я через силу пил худшее вино в своей жизни. Пил, морщился. И это заслужил.
– Есть у меня одна идея. От сердца отрываю. Послушаешь? – Мой ответ Руту не был нужен. – Повремени, остынь…
– Остывают в канаве! – прорычал
