Кризис - Генри Киссинджер

Кр: Разумеется.

К: Будем ждать. Я дал ему [Добрынину] время до 17:00, и мы подождем еще час, до 6 часов этого вечера, чтобы передать нам ответ из Москвы. Если нет, то президент попросил меня попросить посла Скали созвать заседание Совета Безопасности. Мы не будем никого осуждать на этой встрече, до тех пор пока Советы не станут на сторону арабов. Будем очень признательны, если Вашему представителю будет поручено координировать поддержку.

Кр: Я сразу займусь этим.

К: Дайте мне знать, что поручено вашему представителю.

Кр: Это было как гром среди ясного неба, совершенно неожиданно, как и для меня?

К: О да, поначалу – и это для Вашего премьер-министра – мы запрашивали […] сведения, даже вызвали израильского посла […], они предсказывали полностью оборонительные приготовления. Я получил сообщение сегодня утром. Они все еще стояли на своем прошлой ночью. Сегодня утром мы получили первое подтверждение. Потом я стал звонить, всех заверил – но через три часа это началось.

Кр: У вас есть друзья, как, например, в Северном Вьетнаме и в других частях света; они немного ненадежны.

К: То есть Вы имеете в виду в Москве?

Кр: Нет, я имею в виду среди арабов. Вам не кажется, что они были умны?

К: О да, очень умны. Совершили ли они самоубийство, – зависит от того, как пройдет военная операция. Наша информация, хотя у нас нет полной картины, состоит в том, что они пересекли границу в пяти точках, осталось только два [плацдарма].

…

Поздно днем мы получили первое сообщение из Москвы по существу.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ

Суббота, 6 октября 1973 года

17:45

Д: У меня есть ответ из Москвы в связи с двумя или тремя переговорами с президентом о созыве Совета Безопасности. Вот краткое изложение.

У нас есть серьезные сомнения в том, каких результатов можно было бы добиться в случае поспешного созыва заседания Совета Безопасности именно сейчас. Насколько нам известно, ни одна из сторон не просила созыва Совета Безопасности от имени конфликтующих сторон. Во-вторых, обстоятельства не совсем ясны в том смысле, что еще нет четкой связи с конфликтующими сторонами. Мы полагаем, что ни у нас, ни у вас нет никаких обстоятельств, чтобы иметь хорошие связи со сторонами конфликта, чтобы узнать, что происходит. В этих обстоятельствах мы считаем, что проведение заседания было бы весьма нежелательным, поскольку эта встреча привела бы к открытой полемике между вами и нами, все знают, что наша позиция по Ближнему Востоку известна. И наши позиции не изменились бы именно к этому конкретно заседанию Совета Безопасности. Мы будем вынуждены заявить о нашей известной позиции и открыто противостоять вам.

Наша позиция на Ближнем Востоке на протяжении многих лет с 1967 года – Израиль, который оккупировал арабские земли, и жертвы агрессии, арабские страны, территории которых были оккупированы. Мы не думаем, что это куда-то приведет. Мы будем вынуждены сказать, что в ООН уже есть хорошие резолюции. Дело в том, чтобы они выполнялись. Считаем нежелательным созыв Совета Безопасности. В то же время в сложной и довольно опасной ситуации между нами продолжаются тесные консультации по вопросу урегулирования ближневосточной проблемы. Это краткое содержание телеграммы. Я буду на месте. Я доступен.

МИНИСТР ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ЭБАН – КИССИНДЖЕР

Суббота, 6 октября 1973 года

18:00

Э: Подробный отчет…

К: Если бы Вы могли передать его мне как можно скорее. Если Вы отдадите это нашим людям в… они сделают копии, и они будут иметь это в Дамаске еще прежде, чем я это увижу.

Э: Сирийское наступление прекратилось из-за наступления темноты. Гарнизон окружен у горы Хармон[2]. Никакой связи с людьми в нем нет. Мы уничтожили шестьдесят танков. Несколько наших вышли из строя. Сирийцы сделали три ракетных выстрела ракетами типа «Лягушка»[3], то есть…

К: Я знаю, что это такое.

Э: Они упали не там, где предполагалось. Упали в небольшой долине [Микал]. Обстреляли кибуц – десять убитых на севере и тридцать раненых.

К: Сколько самолетов было сбито?

Э: Я этого не знаю. На египетском фронте мы оказались в трудном положении. Они закрепились на восточном берегу. Получили плацдарм и ночью постараются перебросить через них войска. Выпустили одну ракету класса «воздух – земля» в сторону Тель-Авива. Один из наших самолетов сбил – сбил, – когда она была еще в воздухе. Сбили около пятнадцати их вертолетов. На египетском фронте потеряны три самолета. Пятьдесят человек убитых и сто сорок раненых.

К: Это информация что надо – у вас есть какое-то представление о каких-либо планах, наступательных…

Э: Наш министр обороны сказал, что это займет несколько дней, но мы вернем наши позиции. Я уверен, что мы их восстановим.

К: Вы думаете, что мы не должны торопиться. Каково ваше личное мнение?

Э: Это мое личное мнение.

К: …чтобы не торопиться? Способность нашего правительства не быть опрометчивым хорошо проверена жизнью.

Э: Есть все степени поспешности, даже когда дебаты начинаются.

К: Я думаю, поехать ли сегодня вечером или завтра.

Э: Я бы сказал – завтра…

ГЕНЕРАЛ ХЕЙГ – КИССИНДЖЕР

Суббота, 6 октября 1973 года

18:05

К: Мы рассматриваем возможные шаги, которые предпринимаем. Добрынин говорит, что мы услышим новости еще раз через час. В Нью-Йорке египтяне против заседания Совета Безопасности. У Советов нет указаний. Британцы струсили. Я подожду до 18:00 информации от Советов. Если не получим, то созываем Совет Безопасности. К завтрашнему дню, если нам не удастся остановить это, нас обвинят в сговоре. [Затем] начнется бешеное пропагандистское сражение на Генеральной Ассамблее; мы отключим наши телефоны. Им лучше обратиться к нам сейчас – минобороны хочет наехать на израильтян…

Х: Похоже на [заместителя министра обороны Уильяма] Клементса.

К: Здесь все под контролем. Около 18:00 созываю заседание Совета Безопасности. В Нью-Йорке, когда я уходил, передо мной возник микрофон. Я сказал им, что президент поручил мне вернуться в Вашингтон. Как бывший мой заместитель согласны ли Вы с таким подходом?

Х: Думаю, это нормально. Единственная оценка, о которой нам нужно беспокоиться, – это то, как нас понимают Советы.

К: В этом случае мы не можем быть простаками и хорошими парнями…

Х: Нет, мы не можем быть мягкими.

ПОСОЛ ДОБРЫНИН – КИССИНДЖЕР

Суббота, 6 октября 1973 года

18:20

К: Я еще не видел текста вашего сообщения. Дайте мне Вашу интерпретацию. Что Вы думаете? [Что Вы] на самом деле говорите? Это будет полемично.

Д: