Кайа.История про одолженную жизнь(том 1-6) - Александр Алексеевич Иванов

— Уместно! — перебил меня он, — как же я могу не поблагодарить тебя лично, за то, что мой собственный отец не отправился на каторгу! Я кое-что слышал, относительно того, что ты устроила. А если у твоего будущего любовничка, из-за этого растения, возникнут какие-то претензии ко мне, ну что ж, я всегда открыт для диалога.

Услышав про Казуми, он заметно помрачнел, интересно, почему?

— Ага, — ответила Кайа, — но бабуля орать-то, что я — «распутная девка» станет на меня, а не на вас. И вообще, то, что вашего отца признали невиновным, для меня лично — это лишь приятный бонус. Более того, тем, что я сейчас жива — обязана вам, в том числе. Так что, мы просто в расчете…

— Я кое-что знаю о том типе, которому твоя Семья решила тебя отдать и более, чем уверен, что ты не захочешь исполнять волю Семьи, — шепотом мне на ухо сказал он, добавив, — а я могу тебе помочь, если ты сама захочешь этого…

У Кайи участилось дыхание и она, покраснев, как рак, отступила на шаг.

— Кайа… — в разговор вмешалась Лера.

— Все хорошо, Лер, — ответил я, подняв руку, — дай нам поговорить, пожалуйста.

Да! Хочу! Хочу, чтобы ты мне помог избавиться от этого типа! Убей его нахрен или сделай еще что-нибудь! — было первой моей мыслью, однако, затем, мне вспомнилась баллада Шиллера — «Перчатка», и, хотя в данной ситуации было глупо и нелогично отказываться от его помощи, которую он же сам и предложил, но очень-очень не хотелось, чтобы Кайа, в глазах этого человека, выглядела бы, как «красавица» из той баллады…

— Спасибо большое, за ваше желание мне помочь! Я это оценила, честно! — ответила Кайа, глядя «в пол». — Однако, это мое личное дело, а теперь, извините меня, я тороплюсь, до свидания. Спасибо за цветы!

Сказав это, Кайа, схватила в охапку куст, быстрым шагом направилась в здание.

Консультант молча смотрел ей вслед.

Том 3

Глава 49

Имение Семьи Кайи. Домик на островке. За несколько недель до встречи с Консультантом.

— Кайа, проснись, Солнышко! — услышал я сквозь дрему и почувствовал прикосновение к плечу

Открыв глаза, увидел, что перед креслом, в котором я закемарил, стояла «матушка». Одета она была, вопреки обыкновению, ибо предпочитала носить военную форму, во вполне цивильное зимнее пальто, нараспашку, однако, к воротничку ее блузки, выставленному напоказ, уверен, что нарочно, был прицеплен «глаз Гора», а значит, «матушку» все-таки не «попросили» со службы. Однако ее лицо! Вернее, его выражение…

Всего на какой-то миг(!), но я успел «разглядеть» отголосок мыслей относительно меня, отразившийся на лике этой женщины. И я явственно испугался этих ее мыслей, ибо подобное выражение лица вряд ли могло быть предвестником чего-то хорошего для меня. Однако, мой испуг было возможно принять за обычное выражение недоумения на лице человека, которого внезапно разбудили, а потому, он вряд ли был замечен, но все же…

Безусловно, «матушка» была в курсе произошедших с Аркадием Станиславовичем и его супругой печальных событий и моей роли в них, а также, вероятнее всего знала о том, что я позаимствовал у «бывшего папочки» его базу данных, а это, естественно, четко указало на мою непосредственную причастность к случившемуся в Пансионе. А произошедшее там, в свою очередь означает, что я преступник. И не только в своих глазах, но, что хуже, и в ее тоже. По итогу, даже несмотря на то, что часть моих преступлений была совершена в ее с «папаней» благо и естественно выдавать меня она никому не станет, но все же…

Хотя, так ли уж «естественно»? Неизвестно…

Кайа — ребенок для нее приемный, то есть не родной. А что простится матерью ее родному дитя, не простится Кайе — это очевидно. Эта женщина для меня слабо предсказуема, особенно теперь, когда ее душевное состояние на фоне беременности нестабильно, но даже потом, когда и если она благополучно разрешится от своего бремени. Стоит в ее голове лишь только зародиться мысли о том, что я могу стать угрозой ее собственному ребенку и все. Совсем все. Для меня. И права сотню раз была Ядвига, говоря о том, что хоть «папенька», да и «маменька» тоже, и получше, в чем-то по крайней мере, большинства членов этой Семейки, но…

Впрочем, понять ее нетрудно. Если представить, гипотетически, конечно, что в том мире удочеренная девочка устроила хотя бы одну десятую от того, о чем стало известно «матушке», то эта девочка, в лучшем для нее случае, тут же отправилась бы обратно в детский дом.

— Мам, ты наконец-то вернулась, — протерев глаза и улыбнувшись той, встал с кресла и подойдя, обнял ее так, чтобы ей не было видно выражения моего лица, мне необходимо успокоиться, да и «переигрывать» перед ней явно не стоит, все-таки она совершенно точно не наивная простушка, лучше всего показывать простые и понятные эмоции.

— Ты почему на ногах?! — спросил с деланной суровостью я, отстраняясь от нее, — Папа же говорил, что тебе положен постельный режим! С моим братом или сестрой все хорошо?

— Все хорошо, — улыбнулась она мне, — опасный период миновал, по крайней мере со слов доктора, так что, мне снова можно ходить, не злись.

Она взяла мою левую ладонь в свои руки и осмотрела мизинец.

— Уже не болит? — спросила она

Я не нашел ничего лучшего, нежели зарыдать в ответ, замаскировав слезами свои истинные эмоции, которые едва-едва не проявились на лице, несмотря ни на какой свой самоконтроль, от воспоминаний о тех ужасных событиях на «узле», виновником коих стал я.

Мы присели на мою кровать, и я, рыдая, положил голову на «матушкино» плечо, только теперь заметив еще троих женщин, что были в помещении. Прислужницу матушки и двух женщин, мне незнакомых, пришедших, очевидно, вместе с ней.

— Палец не болит, — ответил я через некоторое время, шмыгая носом, — но моя кисть…изуродована!

Я снова разревелся.

— Тебе очень повезло остаться живой, это настоящий подарок высших сил, — вздохнув, негромко произнесла она, поглаживая меня по голове, — прости, пожалуйста, нас с папой за то, что мы оказались никчемными родителями, раз в конечном итоге оставили тебя беззащитной, заставив пережить весь тот кошмар. Более такого не повторится, я тебе обещаю…

Ага, такое может и не повторится, но долбанная Семейка приготовила для меня кое-что другое. Впрочем, случившееся тоже дело рук отдельных представителей этого Семейства, в том числе, так что…

— …а что до пальца…мы обязательно что-нибудь придумаем…