Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

– Поцелуй меня, мотылечек, – пробубнил он, вытягивая к ней губы.

– Чтоб ты себе язык откусил, – прошипела Арлин, отворачиваясь, и с силой ударила его коленом между ног.

Профессор согнулся пополам и застонал.

Это был шанс!!! У нее получилось!

Однако, не успела она обрадоваться, как Кейлер распахнул руки и всей своей тушей навалился на нее, не давая сбежать. Выпрямиться он пока не мог, но, видимо, нежелание отпускать добычу было в нем столь велико, что он любым способом готов был ее удержать.

Вместе они упали, и теперь проклятый профессор корчился от боли прямо на стонущей от удара об пол Арлин.

В этот момент дверь кабинета распахнулась, и раздался громкий рычащий голос:

– Что здесь происходит?!

Фея повернула голову, не веря собственным ушам. Но она не ошиблась.

На пороге стоял пылающий яростью Рейнар Рес.

– Ой, кто это у нас тут? – раздался сдавленный голос Кейлера над Арлин. Он упер руки по обеим сторонам от ее лица, но физиономию свою тоже повернул к Рейнару. – Неужели сам виновник торжества пожаловал?

– Хватит нависать надо мной, мерзкое существо! – крикнула фея, не в силах больше терпеть близость отвратительного человека, который все больше напоминал ей насекомое.

У нее все дрожало внутри от того, что он прикасался к ней. Такого сильного отвращения она не испытывала никогда в жизни. Казалось, что даже радость от появления Рейнара по силе была не так велика, как эта кипящая в ней ненависть.

Поэтому она отвернулась от ректора академии, снова взглянув на своего похитителя, а затем со всей мощи уперлась ногами в его грудь и толкнула.

Этот маневр оказался таким удачным, что Кейлер, охнув, отлетел на два метра в сторону, сильно ударившись головой об пол, и… замер.

В тот же миг Рейнар оказался возле Арлин и помог ей подняться. А затем просто прижал к себе, тяжело дыша.

Фея закрыла глаза, касаясь ухом его груди и слушая, как быстро и громко бьется его сердце под тонкой рубашкой, втягивая его дикий аромат, напоминающий пылающий костер на снежной горной вершине.

И успокаивалась.

Она боялась, что ее дракайн решит, что она ему изменяла. Боялась, что он снова что‑то нелепое придумает у себя в голове и оттолкнет ее. А он – совсем наоборот. Словно даже и не думал ни о чем подобном.

Сердце медленно затихало, сменяя бешеный бег, на тихий ритм.

Арлин казалось, что после нападения Кейлера, если бы ей удалось спастись, она долго не смогла бы прийти в себя. Что нервный стресс превратился бы в истерику, а сама она много часов затем отсиживалась бы в горячей ванне, смывая следы от его влажных ладоней.

Но вот широкие ладони Рейнара мягко коснулись ее, осторожно, словно он мог причинить ей боль, провели по спине, снимая напряжение – и ужас стал отступать, а спокойствие разлилось в груди живительным теплом.

– Я так испугался за тебя, – прошептал он вдруг, медленно погладив фею по голове.

Его голос постепенно возвращал Арлин в реальный мир ко всему тому, что только что произошло и все еще продолжало происходить.

– Как ты тут оказался? – тихо спросила она, не желая открывать глаза и опасаясь, что вот сейчас он вспомнит, что едва ли не выгнал ее из своих комнат. А возможно, вспомнит, что она ему не нужна.

Но Рейнар снова удивил ее. Он только прижал ее к себе еще ближе, словно боялся, что она растворится в воздухе.

– Я… думал о тебе. Постоянно с того самого момента, как ты ушла из ректората. Не мог даже на секунду отвлечься, хотя дела академии и требовали моего безраздельного внимания. В результате я плюнул на все и пошел смотреть на то, как ты проводишь лекцию.

– Ты следил за мной? – ахнула фея, отстранившись немного от мужчины и взглянув ему в глаза.

Рейнар виновато улыбнулся.

– И не в первый раз, – кивнул и тут же коснулся губами ее лба. – Я хотел быть уверен, что с тобой все в порядке. Что ужасно благородные и такие же ужасно высокомерные дворяне тебя не обижают.

– Я способна сама разобраться со своими студентами! – возмутилась девушка, ощутив укол обиды от мысли, что Рейнар ей не доверял. Однако этот укол серьезно сглаживался тем, что он все же думал о ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но почему тогда все произошло так… странно вчера утром?

Рейнар в это время продолжал:

– Я знаю, что ты способна справиться с чем угодно, моя сильная фея, прости, – ответил он, осторожно погладив девушку по спине. – Просто я беспокоился. И злился.

– Злился? – удивленно приподняла брови она.

Рейнар глубоко вздохнул:

– Через два часа после того как занятие закончилось, я решил наведаться в твои комнаты, чтобы разобраться с тем, с чем у меня не хватило выдержки разобраться сразу…

– С чем же? – Арлин еще сильнее нахмурилась, а затем складка между ее бровей внезапно разгладилась. Она вдруг поняла все сама: – Ты видел брачную печать фей! – воскликнула, когда внезапное озарение расставило все по местам. – Ты… ты не понял, что это твоя собственная печать!!!

– Моя? – Рейнар казался ошеломленным до предела. Гораздо сильнее, чем была сейчас ошеломлена сама Арлин.

Он опустил взгляд на ее грудь, а фея снисходительно изогнула губы. А затем медленно, нарочито неторопливо коснулась выреза на своей ужасной алой сорочке и оттянула его вниз.

– Черно‑золотая, – не веря своим глазам, выдохнул он, а потом вдруг тихо рассмеялся, прижав к себе девушку. – Я такой дурак, Арлин… Такой дурак, что не понял сразу.

– Да, есть немного, – фыркнула она, не в силах сразу забыть то утро, когда он так сильно расстроил ее своей холодностью.

– Но как это вышло, почему я… – пробубнил он, а затем вдруг его черные зрачки увеличились, почти целиком заполонив радужку. Он вдруг посмотрел на Арлин совсем иначе. Так, как никогда не глядел прежде, но так, как глядел много лет назад, когда они оба были совсем другими.

Его взгляд вспыхнул золотом.

Арлин улыбнулась, впервые по‑настоящему узнавая в уверенном в себе, серьезном и властном ректоре Королевской Вечерней академии того беззаботного и веселого парня, который когда‑то спас ей жизнь.

Мелькнули в памяти тогда еще совсем короткие волосы дракайна, его игривая улыбка и заразительный смех.

– Вишневый пирожок! – почти выкрикнул Рейнар, схватил фею и поднял в воздух, смеясь и кружа ее вокруг себя, кажется, под самым потолком.

– Пожалуйста, сьер Рес, никогда больше не зовите меня так, – сказала наигранно серьезно Арлин, выставив перед собой указательный палец, но не переставая улыбаться.

– Теперь уже и не знаю, – весело ответил он, покачав головой. – Я еще не решил, какое прозвище подходит тебе лучше: “пирожок” или “жемчужинка”.

– Зато я знаю, – в шутку шлепнула она его по груди ладошкой, а он прижал ее к себе и поцеловал с такой страстью, словно впервые видел ее за долгие годы разлуки.

Впрочем, частично так оно и было.

– Я уже и не ожидал, что когда‑нибудь найду тебя… – прошептал он, на миг отрываясь от ее губ.

Арлин хотела ответить что‑то ехидное, но не успела. Потому что в стороне от них вдруг вновь раздался ненавистный голос, услышать который фея хотела бы меньше всего на свете:

– Какая трогательная сцена, – хрипло проговорил Кейлер, окзавшийся вдруг совсем не там, где они его оставляли. Сумасшедший профессор стоял со стороны клетки с горгоном и теребил задвижку. С его затылка на шею капала кровь, одно плечо было залито багрянцем, но держался он пугающе бодро. – Я, конечно, планировал иной исход этой игры, но и то, что произойдет сейчас, меня вполне устраивает. Джек прикончит феечку, а доблестный ректор Вечерней академии наверняка погибнет, пытаясь спасти слабое звено в битве с монстром Разрыва.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Стой! – рявкнул в то же время Рейнар и резко рванул к нему, пересекая разделяющее их расстояние буквально за несколько долей секунды.

Однако он все равно не успел. Кейлер открыл решетку, и в следующий миг горгон навалился на дверцу, сшибая собой невовремя подоспевшего Рейнара.

– Нет! – ахнула Арлин, и ее сердце едва не разорвалось.