И пожнут бурю - Дмитрий Кольцов

Дижона, ставший свидетелем неудачного покушения, попросил его как можно скорее навести порядок и покинуть город, чтобы не произошло ухудшения ситуации, потому что многие горожане оказались оскорблены тем, что им запретили проводить в последний путь их земляка. А когда повозка с гробом очутилась на улицах города, вокруг нее столпились сотни людей, отчаянно пытавшихся хотя бы прикоснуться к гробу. На кладбище и вовсе собралось несколько тысяч человек, что доселе невиданно было для провинциального городка. И в Дижоне сегодня было гораздо больше красок, пускай и темных, чем в цирке, который Буайяр называл «фабрикой счастья». Серость охватила циркачей. Их Рай потускнел.

С осознанием всего этого Омар и подошел к шатру Альфонса Лорнау. Сам Альфонс, обычно в подобные моменты погруженный в глубокие раздумья, на деле сидел в кресле и читал утреннюю газету, которую доставили ему только после обеда. На небольшом круглом столике стояла чашка с горячим шоколадом (Альфонс не любил кофе и заказывал на кухне только горячий шоколад, за который отдельно платил). Услышав, что в шатер кто-то вошел, Альфонс отложил газету.

– А, это ты, Омар, – произнес он с облегчением. – Я уже боюсь пускать к себе людей, надзиратели и шпионы повсюду.

Омар сел в кресло рядом.

– Это шпионы Сеньера? – просил бен Али.

– Да кто их знает! – воскликнул Альфонс. – Остальные цирковые начальники начали грызню за должности, при этом любому дураку понятно, что займет их Фельон. Но они словно этого не понимают и следят друг за другом. Хотя, может и понимают, и стараются сразу выслужиться и перед Хозяином, и перед Фельоном. Гиены треклятые…

– А ты предпринимаешь что-либо?

– А какой в этом смысл? Я лучше буду просто выполнять свою работу и читать газеты. Мне не хочется попасть под удар Фельона, когда он войдет во вкус. Это при том, что он уже ведет себя, словно «великий визирь»! Ты слышал историю, что он заказал в Лионе костюм с сапфировыми пуговицами?

– Да, говорят, немыслимых денег стоит.

– Сто тринадцать тысяч, Омар! Сто тринадцать тысяч! – взревел Альфонс и едва не вскочил с кресла. – Он такими темпами всю цирковую казну опустошит! А ты представь – он даже не утвержден официально!

– И ты будешь просто работать, ничего не предпринимая?

– Разумеется. Так я окажусь наиболее полезен. Всем.

Разговор их в итоге зашел в некий тупик, выхода из которого найти оказалось немного трудновато. Тем не менее, вскоре закончился дождь, и Омар отправился к себе, попутно думая о Марин.

Назначение Фельона не стало какой-то неожиданностью. С самого начала болезни Буайяра такой исход был всем понятен. Официальное утверждение состоялось вечером того же дня, в который простились с покойным. Отныне Фельону была выделена постоянная охрана – во время передвижения по цирку с ним ходили двое надзирателей, во время передвижения за пределами цирка надзирателей было положено уже четверо. На место главного дрессировщика Фельон, с позволения Хозяина, назначил своего старшего помощника Блеза Фантоша, искусного укротителя и мастера представлений на арене. Сразу после вступления в обе должности, Фельон решил перебраться в шатер, принадлежавший Буайяру. В общем-то, в этом не было ничего плохого, потому как шатры в собственности у людей не находились, а Хозяин мог подарить или отобрать его у кого угодно. И на сей раз также не стал препятствовать переселению нового шпрехшталмейстера. Как ни крути, но по статусу положено – не среди животных и их отходов жить же. Однако не всем пришлось по душе как это перемещение в шатер побольше (а шатер Буайяра уступал лишь апартаментам Хозяина, и то не сильно), так и вообще назначение Фельона на самые высокие посты, доступные сотруднику цирка. Многие были убеждены, что он не справится с обязанностями, поскольку ничего не смыслит в вопросах организации номерной программы и составлении сметы расходов. Другие циркачи и вовсе считали Фельона недалеким человеком, лишь открытой лестью пробравшимся на вершину Рая. На все эти своего рода ненавистнические мнения существовали логичные контраргументы. Приведем лишь один из них, но самый важный. Финансами цирка Фельону заниматься почти не придется, потому что на должность казначея был назначен Жорж Франк, начальник кассы, прекрасно разбирающийся в данной отрасли работы организации. Причем его Хозяин оставил на посту начальника кассы, чтобы все денежные вопросы проходили через Франка, будь то продажа билетов, или же премиальные выплаты сотрудникам. С Фельоном Франк не враждовал, а предпочитал держаться в стороне, хоть и открыто хаял его за излишнюю расточительность. По сути Фельон купил лояльность Франка должностью казначея, по праву считавшейся третьей по старшинству в цирке. Тандем двух «Ф» с самого начала сложился достаточно хорошо. Два жутких растратчика и взяточника на важнейших постах никогда не предадут друг друга. Ведь если одного поймают, он обязательно раскроет второго, понадеявшись на милость правосудия. И такая незамысловатая схема, напоминавшая круговую поруку, отлично работала не только в цирке, но и на уровне даже государственном. О чем явно знал император, но либо не желал терять верных соратников, поддерживавших существующий строй, либо же и сам был замешан в масштабной коррупции наверху и боялся потерять трон. Скорее всего, отчасти верны были оба варианта. Однако мы собрались не для того, чтобы обсуждать политические события и трения во французской элите.

Через два дня, как и было объявлено, цирк уехал из Дижона. Во время переноса шатров и предметов мебели погода благоволила, и ничего не намокло. Фельону был выделен вагон, принадлежавший Буайяру. И если с тем, что шатер новому шпрехшталмейстеру достался от предыдущего, циркачи смирились и не стали сильно возмущаться, то после того, как десятки сундуков с вещами Фельона начали переносить в голову поезда, – многие открыто выразили недовольство таким решением Хозяина. Уже второй раз произошла настоящая стачка сотрудников Большого шапито, столпившихся перед вагоном покойного Буайяра. На сей раз надзирателям был дал четкий приказ – прекратить волнения любыми средствами. Ну и средства применили. В несколько минут разогнали всю толпу, некоторых особенно рьяных протестующих поколотили. Пришлось смириться и с этим. Отныне вагон Буайяра официально стал именоваться «вагоном управляющего» и не был прикреплен к конкретному человеку. Это означало, что в случае потери поста управляющего (но не шпрехшталмейстера), Фельону пришлось бы освободить данный вагон. Поэтому его прошлый вагон, что он занимал, будучи главным дрессировщиком, остался в его распоряжении.

Сразу после завершения погрузки вещей на «Гору», Поль Роже направил поезд к поворотному треугольнику, находившемуся в нескольких лье от Дижона по направлению к Бургундскому каналу. Сделать это необходимо было для того, чтобы развернуть поезд, следуя указаниям комиссара Обье. Развернув