Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших [вcтавлен проп. отр.] - Терри Гудкайнд

Никки слабо махнула на просо, в очереди за которым провела полдня. В просо водились жучки и оно было старым. — Я купила проса. Думала сварить тебе суп. — Если хочешь, — пожал плечами Ричард. — Твой суп помог нам пережить довольно паршивые времена.

Никки на мгновение ощутила вспышку гордости, что он оценил ее старания.

Она закрыла окна. На улице было темно. Стоя спиной к окнам и не сводя с Ричарда глаз, она плотно задернула занавески.

Ричард стоял посреди комнаты и смотрел на нее. Он недоуменно нахмурился. Никки подошла ближе. Она отлично осознавала, как вздымается над корсажем черного платья ее открытая грудь. Гейди только что пялился на ее бюст. Она хотела, чтобы и Ричард так же смотрел на нее. Но Ричард смотрел только ей в глаза.

Ее пальцы впились в его мускулистые руки.

— Займись со мной любовью, — прошептала она. Он удивленно поднял брови.

— Что?

— Ричард, я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Сейчас.

Он целую вечность пристально глядел ей в глаза. В ушах Никки грохотала кровь. Каждая частичка ее существа вопила, умоляя его взять ее. Она трепетала в предвкушении.

И он заговорил. Голос его звучал совсем не грубо. Наоборот, очень ласково, но решительно.

— Нет.

Никки показалось, что мириады ледяных иголок вонзились ей в руки. Его отказ поразил ее. Ни разу в жизни ей не отказывал ни один мужчина.

Боль поразила ее в самое сердце, куда худшая, чем та, которую Джегань или кто другой когда-либо ей причиняли. Она-то думала…

Кровь прилила к лицу, холод мгновенно сменился жаром. Никки настежь распахнула дверь.

— Выйди в коридор и жди, — дрожащим голосом приказала она.

Он стоял посреди их комнаты, глядя Никки в глаза. Лампа отбрасывала тени на его лицо. Его плечи были такими широкими, а талия такой узкой… Ей отчаянно хотелось обвить эту талию руками. Никки хотелось завизжать. Но вместо этого она заговорила тихо, но властно.

— Ты выйдешь в коридор и подождешь, иначе…

Никки щелкнула пальцами.

Судя по выражению глаз, он понял, что она не блефует. Сейчас жизнь Кэлен висела на волоске, и если он не подчинится, то Никки, не колеблясь, оборвет этот волосок.

Не сводя с нее серых глаз, Ричард вышел в коридор. Надавив пальцем ему на грудь, она вынудила его отступить, пока он не уперся спиной в стену напротив их двери.

— Будешь ждать здесь, на этом самом месте, пока я не разрешу тебе двигаться. — Она скрипнула зубами. — Иначе Кэлен умрет. Все понял?

— Никки, ты ведь не такая. Подумай, что ты…

— Иначе Кэлен умрет. Понял?

Он вздохнул.

— Да.

Никки направилась к лестнице. На ступеньках сидел Гейди, не сводя с нее темных глаз. Поднявшись, он с наглым видом спустился к ней. Никки прикинула, что он неплохо сложен. Парень подошел почти вплотную, она ощущала жар его тела.

Никки посмотрела ему в глаза. Он был одного с ней роста.

— Я хочу, чтобы ты занялся со мной сексом.

— Что?

— Мой муж недостаточно удовлетворяет мои потребности. Я хочу, чтобы это сделал ты.

Взгляд парня скользнул на Ричарда, и его физиономия расплылась в ухмылке. Он снова посмотрел на ее грудь, пожирая взглядом то, что было открыто взору.

Гейди был достаточно молод, нахален и глуп, чтобы считать себя неотразимым и думать, что его ребяческая кичливость настолько заводит ее, что она сходит с ума от похоти и жаждет заполучить его.

Одной рукой он привлек Никки к себе, а другой убрал в сторону ее волосы и узкими губами коснулся ее шеи. Когда его зубы скользнули по коже, Никки застонала, поощряя его быть грубым. Меньше всего на свете ей сейчас нужна нежность. Нежность не приносит искупления. Нежность не заставит душу Ричарда корчиться в мучениях. Нежность не причинит ему боли.

Гейди сжал ей ягодицы, притискивая к себе. Он похотливо потерся об нее. Никки тяжело задышала ему в ухо, чтобы придать ему уверенности в том, что он может полностью располагать ее телом.

— Скажи мне, почему.

— Меня тошнит от его телячьих нежностей, ласковых прикосновений и внимания. Совсем не это нужно настоящей женщине. Я хочу, чтобы он понял, что может настоящий мужчина. Я хочу того, чего он мне дать не может.

Она чуть не закричала он боли, когда он выкрутил ей сосок.

— Да ну?

— Да. Я хочу того, что настоящий мужчина вроде тебя может дать женщине.

Его грубые руки стиснули ей грудь. Никки изобразила стон. Гейди ухмыльнулся.

— С полным моим удовольствием.

Никки мутило от его улыбки.

— Нет, с моим, — покорно выдохнула она.

Бросив еще один ненавидящий взгляд на Ричарда, Гейди засунул руки ей под подол, желая удостовериться, что она не врет и действительно позволит делать с собой все, что ему заблагорассудится. Его рука скользнула по ее обнаженным бедрам. Никки покорно раздвинула ноги.

Пока он ее лапал, Никки держалась за его плечи. Гейди горделиво усмехнулся. Пальцы безжалостно лапали ее. У Никки на глаза навернулись слезы. Она задрожала и закусила губу — только бы не закричать. Ошибочно приняв ее всхлипы за похоть, Гейди стал еще активней.

Джегань и Кадар Кардиф — и многие другие — брали ее против воли. Но ни разу она не испытывала такого ощущения насилия над собой, как сейчас, стоя в коридоре и позволяя этой ухмыляющейся маленькой гадине делать с ней все, что угодно.

Никки перехватила руку парня.

— Гейди, ты что, боишься Ричарда? Или тебе не хватит мужества взять меня, пока он будет стоять тут, в коридоре, возле нашей двери, все слыша и понимая, что ты ублажаешь меня куда лучше, чем он?

— Боюсь? Его? — хрипло прорычал он. — Ты только скажи, когда.

— Прямо сейчас. Я хочу тебя прямо сейчас, Гейди.

— Так я и думал.

Никки усмехнулась, увидев, как у него глаза горят от похоти.

— Только скажи-ка сперва «пожалуйста», маленькая шлюшка.

— Пожалуйста. — Ей до смерти хотелось проломить его голову. — Пожалуйста, Гейди.

Держа ее за талию, Гейди высокомерно фыркнул, проходя мимо Ричарда. Никки рукой подтолкнула Гейди в комнату, и попросила чуток обождать. Ухмыльнувшись ей через плечо, он выполнил просьбу. Никки ожгла Ричарда взглядом.

— Мы связаны. Все, что происходит со мной, происходит и с ней. Надеюсь, ты не так глуп, верно? Ты ведь понимаешь, что если хоть на дюйм сдвинешься с места, я заставлю тебя жалеть об этом все оставшуюся жизнь. Клянусь, она умрет нынче же ночью, если ты не будешь стоять тут.

— Никки, пожалуйста, не делай этого. Ты ведь только себе сделаешь хуже.

Он говорил так ласково, с таким сочувствием. Она едва не кинулась ему на шею, умоляя остановить ее… Но его отказ все еще жег стыдом душу.