Сборник "Последнее желание" - Анджей Сапковский

Он посмотрел ей в глаза, низко поклонился.

— Королева. Шесть лет назад я доказал тебе, что есть нечто более могущественное, нежели королевская воля. Ради богов, ежели таковые существуют, докажу тебе это еще раз. Ты не принудишь меня сделать выбор, делать который я не хочу. Прости за форму, не за содержание.

— Под моим дворцом есть глубокие ямы. Предупреждаю: еще немного, еще слово — и ты закончишь в них свою жизнь.

— Ни один мальчик из тех, что играют во рву, не годится на роль ведьмака, — медленно проговорил он. — И среди них нет сына Паветты.

Калантэ прищурилась. Он даже не дрогнул.

— Пошли, — сказала она наконец, развернувшись на каблуках.

Он последовал за ней между рядами цветущих кустов, между клумбами и живыми изгородями. Королева прошла в ажурную беседку. Там, вокруг стола из малахита, стояли четыре больших плетеных ивовых кресла. На покрытой жилками плите, поддерживаемой четырьмя грифонами, стоял кувшин и два серебряных кубка.

— Садись и налей.

Она выпила, подняв в его сторону кубок, резко, солидно, по-мужски. Он, не садясь, ответил тем же.

— Садись, — повторила она. — Я хочу поговорить.

— Слушаю.

— Откуда ты знаешь, что среди детей во рву нет сына Паветты?

— Я не знал. — Геральт решился на откровенность. — Я бросил наобум.

— Так. Можно было догадаться. А то, что ни один из них не годится на роль ведьмака? Это правда? И как ты определил? С помощью магии?

— Калантэ, — тихо сказал он. — Мне не надо было ни определять, ни проверять. В том, что ты сказала раньше, была чистая правда. Годится любой ребенок. Все дело в селекции. Последующей.

— О боги моря, как говаривал мой вечно отсутствующий муж, — рассмеялась она. — Так все это неправда? Все пресловутое Право Неожиданности? Легенды о детях-нежданчиках, о тех, кто встречается первым? Так я и думала! Все — игра! Игра со случаем, забавы с судьбой! Но это чертовски опасная игра, Геральт.

— Знаю.

— Игра с чьим-то несчастьем, несправедливостью. Зачем, скажи мне, заставлять родителей или опекунов давать такие трудные и тяжелые клятвы? Зачем отбирают детей? Ведь кругом полно таких, отбирать которых нет нужды. По дорогам шастают ватаги бездомных и сирот. В любой деревне можно чуть не даром купить ребенка, в голодную пору любой кмет охотно продаст, что ему, он тут же заделает другого. Тогда зачем же? Зачем ты заставил поклясться Дани, Паветту и меня? Зачем явился точно через шесть лет после рождения ребенка? И почему, черт побери, не хочешь его взять, почему говоришь, что он тебе ни к чему?

Геральт молчал.

— Молчишь, — отметила Калантэ, покачав головой и откидываясь на спинку кресла. — Подумаем над причиной твоего молчания. Логика — мать знания. И что же она нам подсказывает? Что мы, так сказать, имеем? Ведьмака, ищущего Предназначение, укрытое в странном и сомнительном праве Неожиданности. Ведьмак находит это Предназначение. И вдруг отказывается от него. Ему, видите ли, не нужен Ребенок-Неожиданность. Лицо у него каменеет, в голосе — лед и металл. Он считает, что королева — как ни говори, женщина — даст себя обмануть, сбить с толку кажущейся мужской твердостью. Нет, Геральт, не жди от меня пощады. Я знаю, почему ты отказываешься выбрать ребенка. Потому что ты не веришь в Предназначение. А когда ты в чем-то не уверен… тебя охватывает страх. Да, Геральт. Тобой руководит страх. Ты боишься. Скажи — нет?

Он медленно поставил кубок на стол. Медленно, чтобы звоном серебра о малахит не выдать дрожь рук, которую унять не мог.

— Нет?

— Ты права.

Она быстро наклонилась, схватила его руку. Сильно сжала.

— Ты вырос в моих глазах, — сказала она и улыбнулась. Улыбка была хорошей. Невольно, наверняка невольно, он ответил улыбкой.

— Как ты догадалась, Калантэ?

— Я не догадалась, — она не отпустила его руку. — Бросила наобум.

Они одновременно рассмеялись. Потом долго и молча сидели среди зелени и запаха черемухи, тепла и бренчания пчел.

— Геральт?

— Да, Калантэ.

— Ты не веришь в Предназначение?

— Не знаю, верю ли я вообще во что-нибудь. А что до Предназначения… Боюсь, одного его недостаточно. Нужно нечто большее…

— Хочу тебя спросить. Что с тобой? Ведь вроде бы ты и сам был Неожиданностью? Мышовур утверждает…

— Нет, Калантэ. Мышовур имел в виду совершенно другое. Мышовур… Он-то, пожалуй, знает. Но пользуется удобным мифом, когда ему выгодно… Неправда, будто я был тем, кого застали дома, хоть и не ожидали. Неправда, будто именно поэтому я стал ведьмаком. Я самый обыкновенный подкидыш, Калантэ. Нежеланный, незаконнорожденный сын некоей женщины, которой я не помню. Но знаю, кто она…

Королева проницательно взглянула на него, но ведьмак не продолжал.

— Неужто все рассказы о Праве Неожиданности — легенды?

— Все. Случай трудно назвать Предназначением.

— Но вы, ведьмаки, не перестаете искать?

— Не перестаем. Но это бессмысленно. Вообще бессмысленно все…

— Вы верите, что Дитя Предназначения пройдет через Испытания без риска?

— Мы верим, что такому ребенку не понадобятся Испытания.

— Один вопрос, Геральт. Совершенно личный. Разреши?

Он кивнул.

— Как известно, нет лучшего способа передать наследственные свойства, чем естественным путем. Ты прошел Испытания и выжил. Если тебе так нужен ребенок с особыми свойствами и сопротивляемостью… Почему бы тебе не найти женщину, которая… Я бестактна, да? Но, похоже, я отгадала?

— Как всегда, — грустно улыбнулся Геральт, — ты безошибочно делаешь выводы, Калантэ. Угадала, конечно. То, о чем ты говоришь, для меня недостижимо.

— Прости, — сказала она, и улыбка сошла с ее лица. — Что ж, это по-людски.

— Это не по-людски.

— Да?.. Значит, ни один ведьмак…

— Ни один. Испытание Травами, Калантэ, ужасно. А то, что с мальчиками происходит во время Трансмутации, еще страшнее. И необратимо.

— Только ты уж не раскисай, — буркнула она. — Это тебе не к лицу. Неважно, что с тобой вытворяли. Результат я вижу. На мой вкус, вполне удовлетворительный. Если б я могла предположить, что ребенок Паветты когда-нибудь станет таким, как ты, я не колебалась бы ни минуты.

— Слишком велик риск, — быстро сказал он. — Как ты и думаешь. Выживают самое большее четверо из десяти.

— Черт возьми, разве только Испытание Травами рискованно? Разве только будущие ведьмаки рискуют? Жизнь полна риска: в жизни тоже идет отбор, Геральт. Селекция. Зачастую все решает скверный случай, болезнь, война. Сопротивляться судьбе, может быть, не менее рискованно, чем отдать себя в ее руки. Геральт… Я отдала бы тебе этого ребенка… Но… Я тоже боюсь.