Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах - Евгений Юрьевич Спицын

А 22 марта Л. И. Брежнев вылетел с визитом в Ташкент, где во время его визита на Ташкентский авиазавод им. В. П. Чкалова произошло обрушение стропил одного из строящихся самолетов, в результате чего генсек получил перелом ключицы[1207]. Однако несмотря на это обстоятельство, он не улетел в Москву и стойко отработал всю программу своего визита, в том числе и выступление на республиканском партактиве, где вручил очередной орден Первому секретарю ЦК Компартии Узбекистана Ш. Р. Рашидову. Более того, как считает Ф. И. Раззаков, Л. И. Брежнев не покинул Ташкент, поскольку у него был запланирован очень важный разговор с Ш. Р. Рашидовым относительно его перевода в полноправные члены Политбюро и передачи под его кураторство индийско-китайско-афганского направления внешней политики, где «тройка» в составе Ю. В. Андропова, Д. Ф. Устинова и А. А. Громыко уже наломала немало дров[1208]. И только 25 марта, вернувшись в Москву, он наконец-то лег в Кремлевскую больницу на улице Грановского, где пробыл ровно месяц, до 26 апреля 1982 года[1209]. Хотя и там он изредка работал с документами, которые ему привозила личный референт Г. А. Дорошина.

На «хозяйстве» в это время находился К. У. Черненко, который де-факто стал вторым секретарем ЦК. Надо сказать, что для многих авторов своеобразным фетишем стало представление о том, что реальным наследником дряхлеющего генсека станет именно тот, кто займет сусловский пост в партийном аппарате. Но дело в том, что К. У. Черненко, бывший опытнейшим партаппаратчиком, сразу после смерти М. А. Суслова стал вести все заседания Секретариата ЦК, так как на тот момент никто другой из членов Политбюро, бывших одновременно и членами Секретариата ЦК, не мог взвалить на себя эту ношу. М. С. Горбачев по тогдашним аппаратным меркам был еще слишком молод и неопытен, а А. П. Кириленко уже реально впал в старческий маразм и, приезжая на работу в ЦК, сидел за пустым рабочим столом. Более того, как уверяет один из брежневских секретарей О. А. Захаров, уже в апреле 1982 года был поднят вопрос о его отставке, но затем решили отложить решение до осени, до «возвращения из отпусков»[1210]. В связи с этим возникает законный вопрос: а зачем его опять избрали в руководящие органы ЦК? Но ответа на него как не было, так и нет.

И такая ситуация в Секретариате ЦК сохранялась почти три месяца, то есть до конца мая 1982 года, когда был созван запланированный Пленум ЦК, в центре внимания которого был большой доклад Л. И. Брежнева и принятие известного Постановления «О Продовольственной программе СССР на период до 1990 г. и мерах по ее реализации»[1211]. На этом же Пленуме был решен и ряд важных организационных вопросов. Во-первых, в состав Секретариата ЦК был вновь возвращен Ю. В. Андропов, а на пост председателя КГБ СССР утвержден генерал В. В. Федорчук, во-вторых, кандидатом в члены Политбюро ЦК был избран секретарь ЦК В. И. Долгих, и, в-третьих, из состава кандидатов в члены ЦК были переведены три человека, в том числе академик Е. И. Чазов.

Уже утром следующего дня Ю. В. Андропов переехал с Лубянки на Старую площадь, где не только занял сусловский кабинет, расположенный поблизости от рабочего кабинета генсека, но и оставил при себе двух сотрудников из ближайшего сусловского окружения — Б. Г. Владимирова и Б. В. Извозчикова. А через день в андроповский кабинет на Лубянке въехал новый глава КГБ СССР генерал-полковник Виталий Васильевич Федорчук, который был переведен в Москву с должности председателя КГБ УССР. Безусловно, столь неожиданное назначение носило знаковый и совершенно беспрецедентный характер. Дело в том, что последние 12 лет нахождения Ю. В. Андропова у руля КГБ его единственным первым заместителем был генерал армии С. К. Цвигун. Но уже через неделю после его гибели, в день смерти М. А. Суслова, первыми заместителями Ю. В. Андропова стали два выходца из «днепропетровского клана» — генерал армии Г. К. Цинев и генерал-полковник В. М. Чебриков.

Надо сказать, что вопрос о назначении В. В. Федорчука до сих пор до конца не прояснен. Сам Ю. В. Андропов, как утверждают Е. И. Чазов и Л. М. Млечин, желал, чтобы его преемником стал В. М. Чебриков, однако Л. И. Брежнев и его ближний круг, прежде всего генерал Г. К. Цинев, решили иначе и перевели из Киева именно В. В. Федорчука[1212]. Но осторожный Ю. В. Андропов, который, по заверениям М. С. Горбачева, «относился к нему отрицательно», не стал возражать генсеку и на его вопрос о том, «кого бы он хотел видеть в кресле своего сменщика», уклончиво ответил, что «это дело генсека»[1213]. Сам В. В. Федорчук в одном из своих интервью, по сути, подтвердил эту горбачевскую оценку, дословно заявив: «Он меня ненавидел так же, как и я его»[1214]. Возможно, подобная «осторожность» Ю. В. Андропова была вовсе не случайна, поскольку от главы Московского УКГБ генерал-полковника В. И. Алидина его шеф узнал о том, что накануне Л. И. Брежнев тайно летал в Киев для встречи с В. В. Щербицким, где, вероятно, и был решен вопрос о переезде В. В. Федорчука в Москву[1215].

Надо сказать, что многие мемуаристы и историки, в том числе ряд бывших членов высшего руководства, в частности член Политбюро первый секретарь МГК В. В. Гришин и главный партийный кадровик секретарь ЦК И. В. Капитонов, расценили назначение В. В. Федорчука как факт того, что сам Л. И. Брежнев уже окончательно решил передать всю высшую власть Первому секретарю ЦК Компартии Украины Владимиру Васильевичу Щербицкому, который давно и вполне заслуженно пользовался особым расположением генсека[1216]. Более того, бывший сусловский помощник А. И. Байгушев прямо пишет, что генерал В. В. Федорчук появился в Москве «как авангардный полк» В. В. Щербицкого, «который должен был занять плацдарм и обеспечить его переход в генсеки»[1217]. Хотя тот же многолетний помощник В. В. Щербицкого В. К. Врублевский отрицает подобную связь и убежден, что «перевод В. В. Федорчука в Москву с облегчением восприняли на Украине не только творческая интеллигенция, но и лично В. В. Щербицкий», который «не мог забыть того, что к снятию его предшественника с должности Федорчук тоже приложил руку»[1218]. Однако последний довод В. К. Врублевского выглядит совершенно неубедительно с учетом того факта, что В. В. Щербицкий прекрасно знал, кто и зачем перевел В. В. Федорчука в Киев еще в 1970 году. Как бы то ни было, многим стало очевидно, что в мае 1982 года Ю. В. Андропов, уже имевший недруга в лице министра внутренних дел СССР Н. А. Щелокова, приобрел нового недруга уже в лице В. В. Федорчука. А вскоре в Киеве появился и новый глава украинского КГБ — генерал-лейтенант Степан Несторович Муха, который последние семь с половиной лет был первым заместителем у В. В. Федорчука и также числился в рядах «днепропетровского клана». Одновременно С. Н. Муха был введен и в состав Коллегии КГБ СССР.

Между тем, как верно заметили ряд авторов (А. В. Островский, Л. М. Млечин, И. Е. Синицин[1219]), несмотря на то, что Ю. В. Андропов въехал в сусловский кабинет, никакого решения о том, что в отсутствие генсека он ведет заседания