МИР ПРИКЛЮЧЕНИЙ 1989. Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов - Сергей Абрамов

Алиссон напряг зрение и через минуту в хаосе коричнево-черных бугров и рытвин под самолетом разглядел маленькое облачко зеленовато-желтого свечения.

— Что это?

— То самое, из-за чего я тебя оторвал от комфортного туалета. Держись крепче, сейчас немного протрясет.

«Ишак» резво завалился влево, нырнул вниз, земля и вечереющее небо поменялись местами, но ненадолго. Когда Алиссон сориентировался, самолет уже катился по твердому грунту, подпрыгивая на неровностях почвы, вонзая вперед столбы прожекторного света. Остановился, пробежав метров двести. Кемпер выключил моторы, и наступила пульсирующая тишина.

— На место пойдем завтра, — сказал Вирджин, снимая шлем. — Посиди, пока я поставлю палатку.

— К черту, — сказал Алиссон, проведший в воздухе в общей сложности одиннадцать с лишним часов. — Я усну и так. Разбудишь завтра к вечеру. Что там светилось так красиво? Радиация?

— Фон, конечно, выше, чем везде в пустыне, кроме «нулевых точек» [5], но в костюмах, которые выдаются нам на время испытаний, мы пройдем. Отдыхай и не забивай голову вопросами, сам все увидишь и пощупаешь.

Алиссон кивнул и провалился в сон. Он не проснулся даже тогда, когда Кемпер перенес его из кабины в палатку и впихнул в спальный мешок.

Летчик поднимался первым, и Алиссон видел только склон горы и подошвы его сапог. Несмотря на включенные системы терморегуляции, оба обливались потом, облаченные в блестящие антирадиационные балахоны с яйцевидными шлемами. Идти мешали россыпи крупных валунов, собиравшиеся в длинные моренные гряды.

Солнце еще не встало, но было уже светло, рассвет в горах занимался рано. Воздух на высоте двух тысяч семисот метров был прозрачен и чист.

— Не понимаю, — пропыхтел Алиссон.

— Ты о чем? — обернулся Кемпер.

— Не понимаю, зачем ты сорвал меня с места.

— Если бы не эти камни, мы были бы на месте.

— Это не камни — эрратические валуны.

— Какие валуны?

— Принесенные и обточенные ледником. Видимо, ледник был мощный и растаял недавно — не больше двух десятков тысяч лет назад.

Кемпер взобрался на гребень перевала и показал вниз:

— Вот оно, чуть ниже, видишь?

Алиссон остановился рядом, перевел дух.

С этой стороны склон горы без единого намека на растительность уступами спускался в долину древнего водного потока — сейчас там тек ручей с густой коричневой водой, а на площадке первого уступа располагался длинный каменный вал необычной формы с выступающими из камней толстыми дугами и столбами серебристого и белого цвета. Что-то он напоминал, этот вал; смутные ассоциации пронеслись в голове Алиссона — где-то он видел нечто подобное, странно знакомое и волнующее. Он достал бинокль, подкрутил окуляры.

Кемпер щелкнул футляром дозиметра.

— Фон вполне сносный — двадцать два рентгена. Вблизи будет около сорока, но я долго прохлаждаться там не собираюсь, покажу кое-что — и назад. Отсюда, кстати, видно лучше. Ну, что тебе эта осыпь напоминает?

— Кладбище динозавров? — сообразил Алиссон, у него даже дух захватило. — И ты молчал?!

— Во-первых, мог бы и сам догадаться, что я не поволоку палеонтолога в горы любоваться рассветом, а во-вторых, здесь не стадо динозавров, а всего один.

Алиссон хмыкнул скептически, но чем дольше рассматривал останки, тем больше убеждался, что Вирджин прав. Перед ним лежал наполовину забитый землей и камнями скелет чудовищного, неизвестного науке гиганта, достигавшего в длину не менее двухсот метров! Колосс лежал на спине, раскинув лапы (их было почему-то пять, как показалось Алиссону) и откинув назад голову, почти полностью скрывавшуюся в почве. Форма конечностей была, в общем-то, понятной, мало отличающейся от известных Алиссону форм скелетов древних пресмыкающихся, но все же хватало и деталей, назначение которых было неизвестно палеонтологу с первого взгляда. И еще пятая конечность, не хвост — хвост был виден: сорока метровой длины, из позвонков размером с туловище человека, с шипами, раздваивающийся на конце, — а именно скелет лапы, странной, напоминающей скелет зонтика.

— Вот это да-а! — сказал наконец Алиссон, опуская бинокль. — С ума можно сойти! Или это потрясающее открытие, сенсация века, или снова твои шутки.

Кемпер засмеялся:

— Как говорил Дидро: неверие первый шаг к философии. Скептицизм — худшее из мировоззрений, хотя, с другой стороны, ученый обязан быть замешан на изрядной доле скепсиса. Пошли, покажу главное.

Они спустились на сто метров ниже и приблизились к полузасыпанному, вернее, наполовину вылупившемуся из почвы скелету отжившего свой век исполина. Обошли кругом, прислушиваясь к треску счетчика Гейгера в руке Вирджина: радиация вблизи скелета достигала сорока пяти рентген в час.

Цвет костей был серебристо-белым, словно они были покрыты инеем, но пальцы Алиссона в перчатке защитного комбинезона ощутили твердый монолит, похожий на гофрированную сталь. Кемпер остановился возле пятиметрового бугра с тремя ямами, расположенными на одной линии, и стукнул в макушку бугра кулаком.

— Череп полностью в земле, придется очищать. Чувствуешь, какая громадина? Что тебе ковш двадцатитонного экскаватора!

Алиссон с дрожью в коленях погладил торчащий из-под каменной осыпи снежно-белый шип, похожий на бивень мамонта.

— Что-то не припомню подобных находок… да и не знаю, могли ли такие гиганты жить на Земле. Он же должен был весить не менее тысячи тонн! Как он себя таскал?

Кемпер пожал плечами:

— Спроси у него самого. Факты — упрямая вещь. А теперь загляни сюда.

Летчик взобрался на груду камней, протиснулся между двумя изогнутыми столбами и посторонился, пропуская палеонтолога вперед. Счетчик Гейгера в кармане его комбинезона заверещал сильнее.

Алиссон остановился на краю громадной ямы, метров двадцати в диаметре, окруженной частоколом наклонившихся серебристых столбов, — это явно была грудная клетка исполина, внутри которой свободно уместился бы железнодорожный вагон. В центре ямы, глубина которой достигала семи метров, среди крупных и мелких камней выдавались три граненые глянцево-черные выпуклости, заросшие щетиной отсвечивающих серебром шипов. Над ними струилось марево нагретого воздуха, словно они были металлическими болванками, вынутыми из электропечи после нагрева. Макушки двух бугров, похожих на многогранные кристаллы, были срезаны, открывая отблескивающие зеленым внутренности. У Алиссона внезапно родилось ощущение, что эти черные «кристаллы» — живые, и он сглотнул ставшую горькой слюну.