Кровь и туман - Анастасия Усович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Главное, чтобы не слишком поздно, — заключает Слава.
И больше, вроде, не обижается.
Наши с ней пути расходятся в квартале от кофейни, и за остаток расстояния я успеваю проверить телефон и ещё раз оставить несколько пропущенных на глухие для меня телефоны родителей.
— А где Слава? — первое, что Прохоров спрашивает у меня, когда мы встречаемся.
И то ли в шутку, то ли действительно думая, что я могу спрятать Славу за спиной, Бен вертится вокруг меня и даже умудряется заглянуть в карманы моей куртки.
— Дурак, что ли? — я смеюсь. — Что творишь?
— Ну а что? Она ж коротышка. — Наконец осознав, что Славы нет нигде, Бен разочарованно цокает языком: — Мы вдвоём завтракать будем?
— Раньше тебя моё общество устраивало, — напоминаю я и легко бью Бена кулаком в плечо в попытке растормошить.
Но сейчас, кажется, даже песня из «Бременских музыкантов», которой Бен так любил раньше меня доставать, ситуацию бы не исправила.
— Ладно, чего мёрзнуть, — я подталкиваю Бена в сторону двери. — Пошли есть. Нам, в конец концов, больше достанется.
— Угу, — летит в ответ скорее лишь формально.
Потому что физиономия говорит об обратном. И здесь уже ни песни, ни прямой в челюсть не помогут. Остаётся только оплатить ему кофе, чтобы не терпеть эту кислую мину, портящую аппетит. Тут уж он точно не откажется.
Отправляю Бена к прилавку со скрипом на душе и моим кошельком в качестве компаньона. Себе прошу чёрный кофе, остальное, говорю, мол, на твой вкус и за мой счёт. Опрометчиво, но возможность поесть нахаляву Бену всегда настроение поднимает.
— Кофе и вкусняшка тебе, — по возвращению, Бен ставит передо мной большой картонный стаканчик и тарелку с рогаликом. — И какой-то супер калорийный молочно-кофейный коктейль, из-за которого, скорее всего, моя совесть будет мучить меня ближайшую неделю — мне.
Я беру стаканчик двумя руками. Высокая температура чувствуется даже через его картонные стенки. Поднимаю, прислоняю к губам, но глоток не делаю. Секундная пауза — уже привычка. Так о себе напоминает когда-то серьёзно портившая жизнь случайность: отравление, ожог, почти что кома и как результат — чувствительный к горячему пищевод.
Но не в этой жизни. Не в этой реальности. Я не без наслаждения делаю огромный глоток кофе, и, несмотря на обжигающее чувство, не могу ощущать себя счастливее.
— Я и так набрал пару килограммов, — жалуется Бен. — На мне джинсы с трудом сходятся.
— Купи на размер побольше.
— Ты не понимаешь…
— Андрей, — перебиваю я. — Ну правда. Прекращай. Я буду любить тебя, даже если ты в обхвате будешь равен своему росту. Эдакий куб, — щёлкаю пальцами, пытаясь вспомнить ускользающее из памяти слово. — Или шар! Точно. Шар.
— Это меня совершенно не подбадривает, — сообщает Бен, не отрываясь от потягивания коктейля через трубочку. — А вот это, боже, этот коктейль — что-то действительно волшебное!
Бен оборачивается на стойку, за которой стоит Рэм. Салютует ему коктейлем, попутно рассыпаясь в каких-то нереально фантастических комплиментах относительно золотых рук баристы. Я прикрываю глаза ладонью, качаю головой.
— Я женюсь на этом коктейле, — Бен снова поворачивается ко мне. — Конечно, он нравится мне меньше Славы, но по крайней мере именно у него нет проблем со своим идеальным до мозга костей бывшим.
Бен перестаёт пить. Скребёт пластиковую крышку ногтем. Со вздохом поднимает глаза на меня, но я в ответ не выражаю никакого удивления в ответ на его слова. Лишь веду бровью, снова прикладываюсь к своему кофе и после пары глотков говорю, что это глупо.
— Что именно? — уточняет Бен.
— Твоё поведение. Если ты хочешь заполучить девчонку, не ныть нужно, а действовать.
— Сказала та, которая всё, что делает — это расстаётся и сходится с одной и той же, — ворчит Бен.
За свои слова он получает пинок под столом точно в коленную чашечку.
— Ты сама мне это рассказала! — восклицает он, поскуливая.
Пытается пнуть меня в ответ, но промахивается, попадая в металлическую ножку стола. Я удовлетворённо хмыкаю.
— Да, но это не значит, что теперь ты имеешь право меня в чём-то там обвинять. Тем более, — я со вздохом опускаю подбородок на кулак руки, локтем упёртой в столешницу, — там всё не так однозначно.
— Сначала ты увела её у жениха, потом случайно затусила с одной волчицей в клубе, потом вы снова сошлись, потом опять расстались, потом сошлись, — Бен говорит нараспев, словно какую-то считалочку. — Я о таких отношениях со времён «Санта-Барбары» не слышал.
— Зато я точно знаю, что Шиго ко мне что-то чувствует. А ты… не спросишь, знаешь, так и останешься лопухом, который, быть может, проворонил лучшую девчонку в своей жизни.
— Лучшую? — Бен меряет меня озадаченным взглядом. — Мне стоит беспокоиться о том, что ты захочешь её отбить?
— Ничего не имею против Романовой, но, ты же знаешь, мне нравятся барышни с огоньком. С перчинкой, если хочешь. Я бы, скорее, приударила за её ведьмой Лией.
— Тогда тебе бы пришлось противостоять Марку, — подмечает Бен. — Этот неугомонный всё никак не может оставить её в покое.
— Ну, без обид к твоему другу, но выбор между мной и ним очевиден. Марк всего лишь милый, а я, — я машу рукой возле своего лица, — ты видишь сам. Плюс, в детстве я занималась художественной гимнастикой, и это ещё десять очков в мою пользу.
Бен смеётся, и, — ура! — в это мгновение он забывает о том, что влюблён в девчонку с разбитым сердцем.
— Может быть, — протягивает он. — Что ж, знаешь… по крайней мере, у меня точно всегда будет друг в её лице.
— О, в этом можешь не сомневаться! — уверенно заявляю я. — Слава любит тебя, просто не так, как тебе бы хотелось. Но от этого любовь не становится менее ценной.
— Ты права.
— Разумеется, я права, балда.
И чтобы окончательно закрыть эту тему, толкаю в сторону Бена свою тарелку с рогаликом. А он, сволочь, словно только этого и ждал, потому что сразу приступает к поеданию моего завтрака, лишних вопросов не задавая.
— Ты подумала насчёт предложения Славы, кстати? — спрашивает.
— Нет, потому что я всё того же мнения, — я отбиваю барабанную дробь по столу. — Предложение — дерьмо.
— Почему? Мы ведь и так уже некоторым рассказали. Будет гораздо проще, если знать будут все.
— Во-первых, трепались направо и налево вы оба: парочка, Абрам да Сарочка, блин. Я не сказала
