Сердце феникса - Елена Белова

Они прощались.

Слово «прощай» не прозвучало ни разу, но они прощались. Прощание было во всем: в том, как бережно и нежно кольцо скользнуло ей на палец, в том, что они медлили на этой скамейке, смотрели друг на друга и не могли оторваться, в его неловкой шутке… В том, как Алексей закрыл глаза и прижался к ней — голова к голове — бережный, сокровенный, только их жест. И в том, как он промолчал — только вздохнул еле слышно…

Она старалась сдержаться, не стоит сейчас выдавать свою боль, он же прочитает, она правда старалась… Только… чья это на самом деле боль? Она ведь теперь одна на двоих. И Лина старалась вспоминать хорошее, перебирая, как драгоценности, одно воспоминание за другим. Алекс на пляже, заплетенные волосы, смешливое «Ой, а я это сказал?»… Ужин, взобравшаяся ему на плечи… их первое общее утро, его неловкое «Ты выспалась?» Она вспоминала и вспоминала, целую минуту, пока Алекс не улыбнулся.

Вот так…

Ей придется жить без него, но еще есть время присоединить к своим драгоценностям еще одно воспоминание. Его взгляд, его теплый голос, его руки, охватывающие ее ладонь…

Они прощались.

Зонд вынырнул из-за стены неожиданно и почти беззвучно, описал короткую дугу и мгновенно включил сканер. Считывающий луч прошел по лицу холодной жалящей волной, и зонд качнулся, зависая напротив. Короткое жужжание…

— Алекс! — вскрикнула она, холодея…

Слишком целеустремленное движение у этого механического шпиона. Никогда раньше они не реагировали так на нее. Или… не на нее? Лёш!

Сбить! Сейчас же!

Она не помнила, как вскочила. Как потянулась к ножам — скорее, скорее, ско…

Сильная рука толкает ее в сторону. В сторону и назад — назад, за спину, она едва успевает сдержать нож…

Ладонь Алексея рвется навстречу диску, навстречу промелькнувшему хищному блеску, и зонд, кувыркнувшись, буквально врезается в полуразрушенную стену…

Взрыв, короткая вспышка пламени, ошеломленное лицо «женщины» у колонны.

— Алекс?

— Сейчас, — юноша торопливо разворачивает ее лицом к себе, — Лина, ты цела?

— Да…Как ты думаешь, зонд успел передать сигнал в Службу? — все еще чужим голосом спрашивает девушка. Она цела, и он цел. Но медлить больше нельзя.

— Нет. Не уверен. Он атаковал. Ты видела?

— Да.

Зонд не просто считывал — он атаковал Алекса… но ведь тот в маскировке! Это значит… значит, зонды теперь могут видеть сквозь маскировку? Очередная модернизация, а она не в курсе. Вся Темная лига не в курсе… Алекс проводит ладонью по виску:

— Значит, теперь и маскировка бесполезна. Надо предупредить всех.

— А еще это значит, что ты тоже в базе данных. Повелитель все еще надеется… Нам пора уходить. Срочно.

Медлить нельзя.

У всех станций — стандартная планировка. Лина бывала почти на всех, особенно вначале, когда их только строили. Устанавливали аппаратуру, набирали персонал, тренировали. Тогда еще персонал нуждался в защите, и на каждом «пункте» ставили охрану. В безлюдных местах, например, в горах, в пустыне, в океане хватало десятка, в населенных пунктах приходилось набирать десятка три, причем человекоподобных, да еще и форму шить. Чтоб не привлекать внимания. А человекоподобных тогда было еще не так много. Вот и мотались фениксы со станции на станцию. Так что планировку она представляла.

Каждая станция была чем-то вроде ореха. Двойного…

Сердцем-ядрышком был терминал. Именно там в три смены дежурили операторы, в любой момент готовые засечь и стихийный портал из иного мира, и намеренный пробой. Стихийные затем отслеживались, в них могли послать исследовательскую миссию, на это в Службе Ресурсов даже отдел особый был, засекреченный.

Зал терминала охватывали два кольца — внешнее и внутреннее. Внутреннее было одновременно и жилым (для персонала), и хорошим барьером на случай прорыва незваных гостей. Внешнее представляло сплошной барьер с массой ловушек и блокираторов. Конечно, достаточно целеустремленные «гости» прошли бы и его, но пока они разбирались бы с многочисленными сюрпризами, на сигнал пробоя обязана примчаться развернутая боевая часть. Словом, неудивительно, что пробои прекратились…

План был простой.

Добиться разрешения на экскурсию. Больше пяти человек разом ни на одну станцию не пропускали, но им больше и не надо. Сначала. Главное проникнуть. Разобраться с дежурной сменой. Пробить портал в Ангъя. Отправить команду… и, сбив настройку, устроить на станции мини-взрыв — причем так, чтоб большая часть заряда не сработала. Имитировать действия психованных террористов, не подозревающих, что они творят.

Их задача — уничтожить только аппаратуру слежения, чтоб никто не понял, что прошел несанкционированный пробой. Не разрушать же всю станцию. Это все равно, что плотину взорвать.

Для штурма выбрали станцию Север14, в довольно крупном украинском городе. Не столица, но здесь всегда было полно народа, разноязыкого, разноплеменного и любопытного. А экскурсии на станцию проводились почти ежедневно (ходили слухи, что не только санкционированные, что начальство немного подрабатывает), и персонал привык и не хватается за оружие при каждой попытке гостей достать носовой платок.

Здесь было еще теплее, на чистые, умытые дождем улицы, высыпали местные жители. Предприимчивые горожане, видимо с позволения командира станции, наладило для господ экскурсантов что-то вроде импровизированного рынка:

— Арбузы, господа! Сладкие, сахарные!

— Сувениры из ракушек! Госпожа, не проходьте мимо! Есть ракушки с другого мира. Гадом буду, правда! У меня родич на станции работает…

— А позолоти ручку, яхонтовый! Хочешь, на судьбу погадаю? Всю правду скажу!

— Нет, спасибо, — Алекс успел убрать руку. Нарядная цыганка, ничуть не огорчившись, тут же вцепилась в Лину:

— Красавица! Позолоти ручку, дорожку в будущее открою, всю правду ска… — она замолкла так неожиданно, что феникс невольно остановилась. Что такое?

Лицо цыганки помертвело… огромные черные глаза испуганно метнулись вправо-влево, и снова всмотрелись в лицо Лины…

— Что?.. — феникс не договорила. Встревоженное лицо Алекса, испуганные глаза цыганки, небо, зелень деревьев — все стремительно растворялось, уплывало непонятно куда, а вместо этого…

Танцующее пламя расступается, пропуская Хранительницу Анну с младенцем на руках, и в детских глазах пляшет отражение первого в ее жизни огня…

Дочь Беллы?… Она не успевает всмотреться — перед глазами плывет и туманится новое видение… цепь видений…