Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди - Фёдор Раззаков

"Тебе, как члену-корреспонденту немецкой Академии художеств… несомненно, интересно будет узнать, что одним из "гвоздей" было забивание гвоздей в жюри на предмет записи "Гойи" в выдающиеся (из ряда — какого? — вон — куда — вон?) произведения. Хотя в фильме есть и несомненные достоинства (трактовка популярного художника в духе популярных произведений Птушко), но цветовое решение ("по решению" ихней Академии художеств) в духе немецких олеографий конца века, а также излишнее оригинальничанье в показе Испании (кастаньеты, раз; гитары, два; бой быков, три — и обчелся), кроме того — спорный выбор артистки Чурсиной (последний раз я видел аккуратно такую испанку в Рязани) вызвали некоторые разногласия среди присутствующих, что не помешало всем им признать кинофильм твоего уважаемого председателя дерьмом…"

Чтобы пропихнуть "Гойю" на "золото" фестиваля, чиновники из Госкино предприняли массу всевозможных шагов (уговоры, различные посулы членам жюри), а когда это не помогло, настучали в ЦК КПСС. В итоге Козинцева, как главного смутьяна, в первых числах августа вызвали на Старую площадь, в отдел культуры, и стали уговаривать не упорствовать в своем неприятии фильма: мол, это же наши коллеги из братской социалистической республики, их надо поддержать и т. д. и т. п. Но Козинцев был неумолим. Более того, устав выслушивать нотации из уст чиновников, он заявил, что, если "Гойю" будут продолжать тянуть в фавориты, он немедленно выйдет из состава жюри и уедет в родной Ленинград. Видимо, это заявление отрезвило чиновников, поскольку они действительно отстали от Козинцева, а "Гойя" получил то, что заслуживал, — всего лишь Серебряный приз. А обладателями Золотых призов стали безусловные шедевры: "Белая птица с черной отметиной" (СССР, режиссер Юрий Ильенко), "Сегодня жить, умереть завтра" (Япония, реж. Канэто Синдо), "Признание комиссара полиции прокурору республики" (Италия, реж. Дамиано Дамиани).

И еще о делах фестивальных. В эти же дни в испанском городе Сан-Себастьян проходил международный кинофестиваль, на котором Советский Союз был представлен фильмом Андрея Михалкова-Кончаловского "Дядя Ваня". Самое интересное, что создателя фильма на фестиваль не послали, отправив вместо него кого-то из чиновников Госкино. А отсутствие создателя объяснили просто: мол, приболел Кончаловский. Такое хамство в те годы весьма часто практиковалось в киношной, да и в любой другой среде.

Между тем "Дядя Ваня" неожиданно завоевал награду — "Серебряную раковину"! Кстати, об этой победе сам Кончаловский узнал случайно. Как-то вечером он вышел подышать воздухом на улицу (он тогда с женой-француженкой Вивиан жил в доме на Новослободской), подошел к газетному щиту и обомлел: на четвертой полосе в уголочке была помещена малюсенькая такая заметочка о том, что советский фильм "Дядя Ваня" получил "Серебряную раковину" на фестивале в Сан-Себастьяне.

Другой известный кинорежиссер — Василий Шукшин — в те дни снимал картину "Печки-лавочки". Павильонные съемки проходили в Москве, там же записывалась музыка к фильму. На запись песни была приглашена мало кому в те годы известная 22-летняя певица Алла Пугачева. Два с половиной месяца назад у нее родилась дочь Кристина, поэтому Алла сильно волновалась, получится ли запись, — все это время она сидела с дочкой дома, не пела, да и с голосом после родов могло произойти всякое. Видимо, поэтому маленький музыкальный фрагмент записывали целый день.

Из-за всех этих беспокойств у нее вскоре пропало молоко. К счастью, примерно в это же время родила ее соседка с первого этажа, у нее грудного молока было — хоть упейся, вот она и кормила им своего ребенка, да еще и пугачевскую Кристину.

Между тем будущий президент России Владимир Путин с горем пополам сумел вернуться из Гагры, где он отдыхал с двумя приятелями, в родной Ленинград. Почему с горем? Дело в том, что за время отдыха троица умудрилась промотать все свои деньги (а это почти 3 тысячи рублей!) и в итоге с трудом наскребла гроши на обратную дорогу домой. Денег хватило только на самый дешевый способ проезда — палубные места на теплоходе. Тот шел до Одессы, а дальше ребятам предстояло пересесть на поезд и трястись в общем вагоне на третьей полке (была раньше такая услуга, называлась "смешанная перевозка"). На оставшиеся после покупки билетов гроши друзья купили несколько банок тушенки.

Примерно за час до отплытия друзья пришли на пристань. Там они узнали, что первыми должны подняться на борт те, у кого на руках билеты в каюты. Палубные должны были подняться вслед за ними. Но это была хитрость команды, которая таким образом хотела отсечь палубных от поездки — их было так много, что команда боялась перегрузки. Путин с друзьями так и остался бы в Гагре, если бы один из приятелей не проявил завидную сообразительность. Заподозрив неладное, он предложил друзьям пробраться на борт вместе с каютными. Путин, будучи уже тогда человеком законопослушным, испугался скандала и стал уговаривать друзей не пороть горячку. Но те его не послушали. В итоге будущему президенту пришлось подчиниться.

Смельчакам повезло: из-за сутолоки стоявший на входе боцман не сумел тщательно разглядеть их билеты, и они просочились на борт вместе с каютными. После чего была дана команда поднять трап. Как вспоминает сам В. Путин: "Резко начали поднимать трап, и тут такое началось! Обманули, в общем, людей. Они же деньги заплатили. Как потом объясняли, с ними перегруз был бы. Если бы мы не сели, так бы на причале и остались. Потому что денег уже ни копейки не было из тех, что мы в тайге заработали. Последние ушли на тушенку и билеты. И куда бы мы делись без денег, непонятно.

А так расположились прямо в спасательной шлюпке, она над водой висела. И плыли как в гамаке. Я две ночи в небо смотрел, не мог оторваться. Пароход идет, а звезды как будто зависли, понимаете? Ну, морякам это хорошо известно. Для меня же это было любопытное открытие.

Вечером разглядывали пассажиров из кают. Почему-то немного было грустно смотреть, какая там красивая жизнь. У нас ведь только шлюпка, звезды и тушенка…"

Тем временем зять генсека Юрий Чурбанов продолжает свое восхождение по ступеням служебной лестницы. 6 августа начальники Главного управления внутренних войск и Политуправления ВВ МВД СССР бьют челом самому министру Н. Щелокову: "Просим войти с ходатайством в Совет Министров СССР о том, чтобы засчитать т. Чурбанову Ю. М. в стаж службы во Внутренних войсках МВД СССР (для выплаты процентной надбавки и последующего пенсионного обеспечения) его работу в комсомольских органах (9 лет 1 месяц 19 дней)".

Щелоков ставит на документе свою размашистую подпись: "Согласен". И на 1 августа 1971 года выслуга лет Чурбанова на офицерских должностях "автоматом" составляет 12 лет. Плюс 10 месяцев и 22 дня. Как говорится, без комментариев.

В субботу, 7 августа, в Москве на заполненной до отказа Большой спортивной арене в Лужниках состоялся финальный матч Кубка СССР по футболу между московским "Спартаком" и ростовским СКА. Матч сложился на удивление драматично. Уже на третьей минуте игрок гостей Кучинскас забил первый гол в ворота спартаковского голкипера Кавазашвили. Однако москвичам понадобилось всего лишь три (!) минуты, чтобы восстановить равновесие. Гениальный Гиля, он же Галимзян Хусаинов, сравнял счет. Затем в течение почти часа ни одной из команд не удавалось выйти вперед. Но за 22 минуты до конца игры ростовчанину Зинченко все же повезло, и мяч, пущенный им, вновь пересек линию спартаковских ворот. 2:1. "Спартак" бросился отыгрываться, однако все попытки хозяев расквитаться заканчивались неудачно. Казалось, что почетный Кубок впервые за историю отечественного футбола уедет в Ростов-на-Дону. Однако…

Вспоминает тогдашний тренер "Спартака" Никита Симонян: "В первом матче мы проигрывали 1:2. Секундная стрелка делала последний оборот. Геннадий Логофет, правый защитник, выбрасывал мяч из-за боковой линии. Вбросил его Джемалу Силагадзе, нашему нападающему, и я, сидя на тренерской скамье, про себя кричу: сделай передачу, сделай передачу!

И вдруг вижу. Логофет мчится по правому флангу, и Силагадзе передает мяч ему. Геннадий, в свою очередь, делает пристрельную передачу. Кажется, и по воротам не бил, но вратарь СКА пропустил этот легкий мяч. 2:2! В дополнительное время счет не изменился, и была назначена переигровка на следующий день…"

В то самое время, когда ростовские армейцы бились в Москве за союзный Кубок, на их родине разворачивались еще более драматические события. Там КГБ готовил акцию по физическому устранению нобелевского лауреата, писателя Александра Солженицына. События развивались следующим образом.

По словам самого писателя, в то лето ему впервые за много лет плохо писалось. Живя на даче Ростроповича, он нервничал, пока наконец не пришел к мысли съездить на юг, решив совместить приятное с полезным: во-первых, навестить родную тетку, которую не видел вот уже 8 лет, во-вторых — собрать необходимый материал для своей новой книги. Из Москвы Солженицын выехал в начале августа вместе со своим приятелем, инженером-механиком, на его стареньком "Москвиче". Вечером 7 августа они подъехали к городу Каменску, однако заезжать в него не стали, а расположились на ночлег в сосновом бору в нескольких километрах от города.