Дневник, 2006 год - Сергей Есин

Вечером ходил в училище Гнессиных. Давали «Евгения Онегина», где Паша Быков поет заглавную партию. После первого отделения уехал, потому что собрался на дачу в Сопово. В какой-то момент причудилось, что нахожусь на премьере оперы в Малом театре; тогда, правда, пели студенты консерватории. Пели ребята все мило, но в опере молодость, оказывается, совсем не главное свойство. Паша по сцене ходил очень надутый. Молодой артист немедленно веселел и становился естественным, когда его ария уже пропета. Таки милым оказался Ленский в первом акте, когда пропел ариозо «Я люблю вас, Ольга», до этого выхаживал, как школьный учитель..

Когда в ночь и в дождь уезжал на дачу, вынул из почтового ящика «Труд»: на первой полосе огромный портрет нашего вице-спикера и аншлаг «Слизкины дела». Положил в рюкзак рядом с компьютером.

28 октября, суббота. Одно плохо — не гулял, не выходил во двор, а весь день был занят печкой, перекладкой книг, потому что еще летом свез в Сопово свой институтский архив. Вряд ли здесь есть много интересного, но при моей любви к бумажкам, выбросить что-нибудь жалко. Нашел, правда, папку с рецензиями на дипломные работы прошлого выпуска, какие-то еще интересные по прошествию времени дела, когда-нибудь все может пригодиться. Вопрос стоит так: успеет ли пригодиться? А живу я по-прежнему не в духовном, а в материальном, да так, будто собираюсь еще прожить лет сто. Столько денег и сил уходит на переоборудование дачи в Сопово. Ну, не буду я часто ездить сюда зимой, а вот уже два года делаю водяное электрическое здесь отопление. Зачем, кому?

«Труд» довольно крепко взялся за инцидент со Слизкой. Видимо, давняя неприязнь к той власти, в которой нет культуры, полета и у которой — журналисты это видят, при всей зависимой сложности их профессии, — отсутствие интеллигентности.

«Весть об ограблении вице-спикера Госдумы Любови Слиски три дня не сходит с газетных страниц. Случай действительно не рядовой: и потерпевшая — не последний в стране человек, и дом на улице Улефа Пальме в Москве, где живут народные избранники, охраняется спецслужбами, и слухи о похищенном поражают воображение. Но за всеми деталями, впечатляющими обывателя, есть вопросы, представляющие действительно общественный интерес. Например, кто подарил сугубо гражданскому человеку боевое оружие и откуда у Любови Слиски столько денег».

В статье два раздела: «Откуда взялся пистолет?» и «Откуда взялись деньги?». Кое-что по этому поводу если не объяснено, то поведано. В частности страна наконец-то узнала то, что ее давно интересовало: роскошные и разнообразные прически госпожи вице-спикера. Я сам много раз, встречаясь с Любовью Константиновной, задавал себе разные технологические вопросы: сколько на это уходит времени и приходит ли парикмахер на дом? Журналисты область моих догадок расширили: «стрижет, красит и укладывает Любовь Константиновну одна из самых дорогих мастеров в Москве. «Только подравнять волосы у мастеров из салона «Долорес» стоит 5500 рублей, вместе с покраской — 10 тысяч. Завсегдатаи салона видят здесь известного политика по два раза на неделе — перед пленарными заседаниями Госдумы». Что касается «откуда деньги, Зин?» в газете довольно много информации, есть даже сведения о двух пакетах акций, о которых госпожа вице-спикер сама поведала журналистам. А о скольком не поведала? Сумма материального ущерба от дерзкого ограбления колеблется от 250 тысяч до полумиллиона долларов. Сообщена и сумма небольшой на этом фоне зарплаты народной избранницы от «Единой России» — 100.000 рублей. Но зачем ей пять наручных часов, каждые по 30 тысяч долларов?

Пишу обо всем этом с элементом мелкой мстительности: три человека долго вели со мною, когда я был ректором, переговоры о встрече со студентами, но не нашли времени, чтобы придти в институт: Любовь Константиновна, спикер Московской думы Платонов и любимец народа Сергей Кежугетович. Чья очередь?

Вечером в Сопово звонил из Нью-Йорка по мобильной связи Миша Цукерник, бывший студент-заочник, с которым я довольно долго раньше переписывался. Очень милый парень, работает в Нью-Йорке врачом-анестезиологом. В свое время Миша эмигрировал откуда-то из Сибири, дела у него складывались хорошо, но русская культура тянула: Литинститут, связи. Во время встреч с ним много раз говорили об его сыне, который очень хорошо вписался в обстановку, современный, яркий.

К русской культуре Мишу по-прежнему тянет. Говорит, что уже написал письмо БНТ, с которым в Нью-Йорке встречался, когда тот ездил туда. Я кажется, с Мишей БНТ и знакомил. Теперь Миша, со следующего года, хочет на ВЛК. По тону я сразу понял, что у Миши не все в порядке и сразу же попал в точку: сын! Дело не в том, что, я, кажется, угадал, а во фразе, которую дальше Миша произнес: «Эмиграция мстит через детей».

Спать ложусь рано, это значит, проснусь в четыре или в пять утра.

29 октября, воскресенье. Как же я люблю Сопово, тишину близкий лес, почти полное отсутствие голосов осенью и никаких электричек. Здесь, в отличии от Обнинска, низко стоящий почти на земле дом: нет никаких ступенек; уже желтая трава, опавшие листья, запах земли. Проснулся очень рано, по старому времени еще не было пяти, включил электричество, перевел на один час назад часы, отодвинул занавеску — первый снег. Наверное, с час занимался романом, какие повороты приходят в голову, когда чувствуешь себя свободным! Я впрочем, чувствую всегда последнее время лишь отсрочку. Какую гадость еще мне приготовят коллеги?

До сих пор под впечатлением беседы со Стояновским. Нам обоим кое-что удалось друг другу сказать. Все слишком долго, чтобы об этом писать в дневнике со многими подробностями. Но кое-что, оказывается, Миша не знал, я его со временем просвещу. Так бы все тихо и мирно существовало, если бы меня не трогали, теперь я начинаю копать вглубь. По моим сведениям, Ю.И. Минералов плохо говорил обо мне шоферам. Ему что высказаться некому?

Уехали из Сопово около 3-часов и произвели необходимые замеры: до Москвы, до дома 103 км., ну, на 2-З км. больше, чем от Обнинска и в пути по более сложной трассе Горьковского шоссе всего 2 часа 20 минут.

Два дня подряд читал переписку Кузмина и Нувеля. Уж коли «Литературная Россия», разбирая мой роман, пишет о моем особом интересе к этому гениальному писателю, то не стану их разочаровывать. В романе у меня будет обязательно Кузмин присутствовать: героиня пишет пьесу по мотивам его дневников, которые я сейчас и читаю. У нее есть даже мысль сыграть эту пьесу, где Кузминым станет она, а всеми его друзьями ее собственный любовник. Анализируйте! Инсценировки, правда, не фирменное блюдо драматургов в Лите, но Розов поступал к нам именно с инсценировкой по Гончарову.