Образование Русского централизованного государства в XIV–XV вв. Очерки социально-экономической и политической истории Руси - Лев Черепнин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Характерно, что оценивая московско-тверскую войну 1375 г., даже тверское летописание, вообще говоря сочувственно относящееся к Михаилу Александровичу, видит причину похода на Тверь совокупных сил ряда земель в антинациональной политике этого князя, в том, что он действовал в союзе с татаро-монгольскими ханами и литовскими феодалами. Поражение Тверского княжества, по Рогожскому летописцу, — это божье наказание, «суд господень», произведенный в интересах «истинны». В религиозном обрамлении перед нами выступают прогрессивные идеи, отвечающие настроениям передовой части феодалов и горожан, осуждавших князей, которые в своих усобицах использовали помощь иноземных захватчиков. Защита «истинны» в данном случае — это защита национальных интересов Руси[1841].
Но национальное объединение происходило в рамках феодально-крепостнического государства и проводилось жестокими методами. Не только иноземные феодалы, которых приводили с собой на Русь враждовавшие друг с другом князья, но и сами русские князья выжигали села и города своих противников, вырезали и угоняли в плен население. Поэтому и городское и сельское население объективно ощущало все большую потребность в такого рода политическом порядке, при котором исчезли бы условия, вызывавшие постоянные внутренние феодальные войны.
В длительной феодальной междоусобице Московского и Тверского княжеств 60–70-х годов XIV в. выявились некоторые новые моменты, отличающие ее от аналогичной усобицы начала XIV в. Это прежде всего увеличившаяся сила Московского княжества и его возросшая политическая роль среди других земель Северо-Восточной Руси, что и привело его к победе над Тверским княжеством. Далее следует отметить активизацию участия торгово-ремесленного населения в политической борьбе на Руси, в силу чего победа в этой борьбе обычно оставалась на стороне тех князей, которых поддерживали горожане и которые сами находили умелые формы союза с последними. Бросается в глаза постепенное ослабление власти Золотой орды над Русью, объясняемое двумя причинами: во-первых, внутренними процессами в жизни Золотоордынского ханства, приводившими к его распаду; во-вторых, политическим укреплением ряда русских земель, подготовленным их экономическим развитием. И последний, чрезвычайно важный момент: феодальные междоусобия на Руси сопровождались вторжением в ее пределы иностранных захватчиков, в союз с которыми вступали русские князья. Особенно усилилась в конце XIV в. агрессия на Русь Литовского княжества. В силу этого национально-освободительная борьба русского населения против иноземных вторжений одновременно направлялась и против тех русских князей и феодалов, которые таким вторжениям содействовали. Этим в значительной мере объясняется поражение Тверского княжества в борьбе с княжеством Московским.
В то же время некоторые литовские князья стали связывать свои судьбы с судьбами Московского княжества.
§ 9. Борьба русского народа с Ордой в конце 60 и в начале 70-х годов XIV в.
С конца 60-х — начала 70-х годов XIV в., когда усилились татарские набеги на русские земли, активизировалось и сопротивление русского народа ордынским захватчикам. Центром народно-освободительной борьбы было главным образом Нижегородское княжество, где пытались хозяйничать ордынские князьки и царевичи. В 1367 г. князь ордынский Булат-Темир, захвативший города и улусы по Волге, утвердившийся в Болгарах и державший в своих руках весь Волжский путь, «пограбил» вместе с «ратию татарскою» села нижегородского князя Бориса Константиновича. Тогда князья Дмитрий и Борис Константиновичи, «собрав воя многы», вышли «на брань» с Булат-Темиром. Последний «не ста на брань», но бежал за реку Пьяну. Русские войска, преследуя Булат-Темира, «множество татар останочных избиша». Большое число татарских воинов утонуло в реке «и по зажитиемь множьство их побиени быша, им же несть числа». Булат-Темир бежал в Орду, где был убит ханом Азисом[1842].
Из летописного рассказа достаточно отчетливо видно, что не только нижегородские князья оказывают сопротивление грабителям. Указание на то, что множество татар было перебито «по зажитиемь», дает право говорить о подлинно народной войне. Надо думать, что на освободительную борьбу поднялось население как нижегородских городов, так и тех сел, на которые совершил набег Булат-Темир.
В этой связи представляется чрезвычайно показательным сообщение летописи под 1372 г. о том, что в Нижнем Новгороде «позвонил сам о собе трижды» большой колокол у Спасского собора[1843]. Можно думать, что в иносказательной форме здесь речь идет о том, что участился пульс жизни горожан, что нижегородские посадские люди более активно стали проявлять свою инициативу в борьбе с ордынскими военными отрядами, что в какой-то мере возродились вечевые порядки, о которых возвестил якобы самопроизвольно зазвонивший большой спасский колокол.
Не без участия горожан стали крепить оборону своего княжества нижегородские князья. В 1372 г., по повелению князя Дмитрия Константиновича, был заложен каменный кремль в Нижнем Новгороде, а по приказу князя Бориса Константиновича возведен город Курмыш на реке Суре[1844].
Итак, в Нижегородском княжестве поднималась народная война против Орды. Местные князья принимали меры к укреплению обороноспособности Нижегородской земли. В то же время нижегородские князья соблюдали известную осторожность в отношениях с ордынскими правителями, в ряде случаев поддерживая с ними связь. Так, в 1370 г. князь Дмитрий Константинович направился с большим войском в сопровождении Ачихожи, посла, присланного к нему Мамаем, к Болгарам, где после смерти Булат-Темира укрепился ордынский князь Асан. Последний был изгнан русскими войсками, а в Болгарах при их помощи водворен ставленник Мамая[1845]. Ясно, что этот поход был совершен в интересах Мамая. Но из сопоставления с последующим видно, что для нижегородских князей это была своеобразная разведка, совершенная, может быть, не без ведома московского князя, для того, чтобы проложить путь к последующему укреплению в Болгарах русского влияния.
В 1373 г. в Орде снова поднялась «замятня», «мнози князи ординскиа межи собою избиени быша, а татар безчислено паде»[1846]. Усобицами среди ордынских феодалов воспользовался великий московский князь Дмитрий Иванович и в 1374 г. порвал мир с Мамаем («а князю великому Дмитрею московьскому бышеть розмирие с тотары и с Мамаем»). Тогда же в Нижнем Новгороде вспыхнуло антитатарское народное движение. «Новгородци Нижьняго Новагорода» (т. е., очевидно, посадские люди) перебили послов Мамая, а вместе с ними большое число татар (по одним данным, до тысячи, по другим, до полутора тысяч человек) и захватили («руками яша») их «старейшину» Сарайку с дружиною. Князь Василий Дмитриевич (по другим данным. Дмитрий Константинович) велел своим воинам «Сарайку и его дружину розно розвести», т. е., по-видимому, хотел их посадить под стражу, может быть, имея при этом в виду спасти их от расправы со стороны горожан. Но Сарайка с дружиной убежали на двор епископа, подожгли хоромы последнего и открыли стрельбу по населению. Действия ордынского «старейшины» послужили для народа сигналом к новому антитатарскому выступлению. В результате все татары были перебиты, «и ни един от них не избысть возмездия»[1847].
Это было настоящее народно-освободительное восстание, хотя летопись, изображая его, несколько затемняет его подлинно гражданский смысл рассуждениями церковно-религиозного характера по поводу чудесного спасения епископа от стрелы, пущенной в него рукой Сарайки. На народный характер движения указывают такие летописные выражения, как, например: «и собрашася людие и убита Сарайку и дружину его». Я думаю, имеются все основания сопоставить (по силе и значению) восстание в Нижнем Новгороде 1374/75 г. с тверским антитатарским восстанием 1327 г. Это была, пожалуй, высшая точка народно-освободительной борьбы начала 70-х годов XIV в.
Феодалы «мамаевой Орды» ответили на избиение русскими людьми послов набегом на нижегородские владения «и взяша Кишь, и огнем пожгоша…и за-Пиание (т. е. места за рекою Пьяною) все пограбиша и пусто сотвориша, и людей посекоша, а иных в полон поведоша»[1848].
Московская великокняжеская власть использовала результаты народного восстания в пределах Нижегородского княжества, с тем чтобы взять под свой контроль Волжский путь и подчинить своему влиянию Болгары. Великий князь московский Дмитрий Иванович в 1377 г. послал к Болгарам войско под предводительством князя Дмитрия Михайловича Волынского. Поход был организован согласованно с нижегородским князем Дмитрием Константиновичем. Последний отправил вместе с московским войском рать, во главе которой поставил своих сыновей Василия и Ивана Дмитриевичей. Сам Дмитрий Иванович с военными силами двинулся к Оке, чтобы предотвратить возможный удар Мамая на русские рати с этой стороны. Таким образом, Русь явно переходила в наступление на Орду.
