Благороднейший жулик, или Мальчишкам без башенки вход запрещен! - Ксения Зацепина

Я одарила Рафу ледяным взглядом, который означал «кто это тебя сделал главным», но решила, что спорить в такой щекотливой ситуации не стоит. Я выбежала во дворик кафе вперед Бонда с женщиной в сильных руках и остервенело стала давить на все кнопки на маленьком черном пультике, что нашелся в кармашке ее сумки от «Прада» из змеиной кожи.

«Ниссан» завизжал где-то в десяти метрах от нас. Автомобиль был припаркован недалеко от трассы. Я, опять же потыкав на кнопочки, умудрилась открыть машину и услужливо распахнуть заднюю дверцу для тела хозяйки.

Рафа осторожно положил даму на сиденье, оценивающе ее оглядел, как будто удостоверяясь, все ли конечности на своем месте, и сел за руль. Я устроилась рядом с Бондом, стараясь не выдавать своего восторга по поводу его силы. Это же надо, некоторые женихи буквально надрываются, когда переносят пятидесятикилограммовых невест через порог шириной в десять сантиметров. А Рафа нес Аллу на руках не меньше двадцати метров, да еще и по собственной инициативе. На его лбу не появилось ни капли пота, и он не издал ни одного кряхтяще-шипящего звука. Вот это мужчина!

Я старалась сохранять ледяное спокойствие и сильно не восторгаться бицепсами Бонда, которые было видно даже через олимпийку. Все же Олеська была права: мы для таких парней, как этот новоиспеченный спаситель, практически никто. Если у нас нет модельной внешности или богатых родителей, нам не стоит предаваться мечтам о том, в каком месяце следует играть нашу с ним свадьбу.

– Подай, пожалуйста, телефон, – попросил Рафа после того, как мотор «Ниссана» взревел, готовый к бою с колдобинами на российских дорогах.

Аллина сумка была у меня на коленях. Я снова вытащила сотовый и передала его водителю. Рафа потыкал в кнопочки и приложил трубку к уху.

– Михаил Иванович, мы уже в машине, – информативно отчитался парень, – говорите адрес.

Мы выехали на шоссе и развернулись. Жилище нашей больной находилось не очень далеко по московским меркам – в сорока минутах езды от «Техаса».

Я следила за мелькающими огнями светофоров и собиралась с силами задать вопрос, который мучил меня с того момента, как я узнала, что у нашей хрупкой Аллы есть законный супруг.

– Ты думаешь, у нее был роман со Славкой?

Рафа какое-то время сохранял сосредоточенное молчание и, сузив глаза, не отрываясь следил за дорогой.

– Мы не можем быть уверены в этом на все сто процентов, – наконец-то ответил он, и мне показалось, что эти слова дались ему нелегко, – но этот вариант вполне возможен. Мы знаем, что чуть больше недели назад она нашла Славу и чего-то от него хотела. Он отказал ей при первой встрече, но кто знает, что было дальше? То, что друг ни о чем таком мне не рассказывал, не значит, что этого не было вовсе.

– У нее есть муж, – осторожно проговорила я.

Рафа быстро глянул на меня – «да, есть», говорил его настороженный взгляд.

– Выводы делать пока еще рано, – серьезно подытожил Бонд, и я замолкла.

Рано, но не лишне.

Что же получается?

Алла, красивая, видная супруга одного очень состоятельного человека (а то, что он состоятельный, видно из того, как одевается его жена), запала на стриптизера – молодого парня, у которого, кстати, уже имелась девушка. Алла сначала нашла Славу вне клуба, а потом попыталась с ним познакомиться. Славе такие нахальные притязания не понравились, и он быстро ретировался. Но потом у данной ситуации может быть два варианта продолжения: первый – Калинин так и не принял предложение Аллы, в чем бы оно ни заключалось. И второе – пара встретилась позже, на следующей неделе.

От таких мыслей у меня зашумело в ушах.

А мог ли богатый супруг Аллы узнать про молодого любовника его жены? Разумеется, мог. Сейчас столько устройств выдумано для того, чтобы проследить за своими домочадцами, – ручки-фотоаппараты, пуговицы-камеры и прочее. А частный детектив мог выявить наличие «друга» у жены клиента за два дня. Вот вам и плоды цивилизации. В Средние века пудрить супругам мозги было намного проще.

Я не знала, о чем думал в тот момент Рафа, но мне казалось, он проследил логическую цепочку до конца и пришел к такому же выводу, что и я.

Этому Михаилу Ивановичу невероятно повезло, что Алла больше никогда не увидится со Славой. Или тут сработало не одно простое везенье?

Пока я кусала губы от напрашивающихся вопросов, мы уже подъехали к высотному дому с элитными квартирами. Конечно, а разве могут состоятельные люди жить в какой-нибудь двухкомнатной хрущевке? Мне всегда было интересно, чем элитное жилье отличается от неэлитного. Теперь я могу удовлетворить свое любопытство.

Рафа припарковался недалеко от подъезда. Выбравшись на улицу, он небрежно кинул мне ключи вместе с этим ненавистным мне брелоком с тысячей маленьких кнопочек и, нежно обвив сильными руками нашу недвижимую Аллу, понес ее к дому.

Я, в душе завидуя этой психической даме, быстренько захлопнула заднюю дверцу, закрыла машину на замок и, резво потыкав на кнопочки в желании включить сигнализацию, пустилась вслед смуглому Бонду. Парень задержался на пару секунд у входа в подъезд. Большая железная дверь, которая на вид была внушительнее ворот Форт-Нокса[1], не могла отвориться, если вы не знали кода или номера квартиры, чтобы вызвать хозяев.

Рафа осторожно освободил одну руку, другой продолжая удерживать обмякшее тело женщины, и набрал пару цифр, которые, очевидно, супруг Аллы сообщил парню сразу после своего адреса. Дверь тихонько пискнула, как будто желая нам приятного времяпрепровождения, и радушно отворилась, чтобы впустить нас в здание.

Я обогнала своего спутника с тяжелой ношей в руках и подбежала к лифту. Лифт оказался на первом этаже через десять секунд. Пока Рафа подбирался к подъемной машине, я вовсю крутила головой. Это ж надо, в каких чистых, светлых и убранных подъездах живут люди! Не то чтобы у нас в доме воняло и всегда было темно, но в последний раз стены белили там, наверное, сразу после дуэли Пушкина.

Забравшись в лифт – тоже до неприличия чистый и отмытый, без единой корявой надписи внутри, я прижала сумку Аллы к груди как самое дорогое сокровище и подняла взор под потолок, к мигающим циферкам этажей. Ехали мы на 21-й.

Когда зажглось число 21 и лифт тихонько звякнул, сообщив о прибытии, его двери бесшумно разъехались, мы вышли на лестничную площадку.

– Квартира 67, – подсказал мне Рафа, казалось, нисколько не уставший от своей ноши. Ясное дело, ведь этот парень наверняка практически живет в тренажерном зале, по несколько часов в день поднимает штанги и гантели весом не легче среднего слоненка.

Не успела я нажать на пупочку звонка, как на пороге показался высокий мужчина с обеспокоенным выражением лица. Его темные, седые на висках волосы были взъерошены, как будто в последний раз он расчесывался на прошлое Рождество. Светло-голубая рубашка немного вылезала из-за пояса черных шерстяных брюк и тем самым создавала неопрятный вид. В обычной жизни мужчина казался бы довольно милым и представительным, если бы не его затравленный взгляд и вспотевший лоб.

– Наконец-то, – нервно, но с радостью заговорил он, – пожалуйста, проходите.

Я пропустила Рафу вперед, потому что именно он доставлял ценный груз домой.

– Будьте добры, вот туда, в ее спальню, – засуетился хозяин, бегая кругами вокруг Бонда и показывая направление комнаты, – вон туда, налево, снова налево…

Рафа, Алла и хозяин потерялись у меня из виду, пропав в недрах нескончаемых апартаментов.

– Лида, кофе! – заорал откуда-то мужчина с седыми висками.

Я же, пройдя несколько метров в первую гостиную (не сомневаюсь, что это была лишь одна из десяти гостиных, которые имелись в этом скромном жилище), медленно осматривала помещение. Квартира была невероятно стильная, видимо, над ней поработала команда опытных дизайнеров. Никакой помпезности, кичливых золотых королевских кресел и тяжелых рамок, обрамляющих портреты, где хозяин дома позирует в образе Наполеона и т. д. Квартира походила на оживший каталог «Икеи» – строго, но со вкусом. На книжных полках стояли многочисленные рамки с фото Аллы. Фотографироваться дама любила и получалась довольно мило. Сама она почти никак не менялась, кроме прически, лицо женщины всегда оставалось юным, незагорелым и нежным. Но фон фотографий всегда был разный – то египетские пирамиды, то римский Колизей, то Великая Китайская стена. В свои сорок (или тридцать пять, как уж тут определить?) Алла объездила весь мир. Волей-неволей позавидуешь счастливой путешественнице.

– Здравствуйте, – услышала я сзади себя вкрадчивый женский голос и обернулась. Передо мной стояла низенькая женщина в белом платье до колен и бирюзовом переднике, – пожалуйста, следуйте за мной.

Я безропотно повиновалась и пошла за идущей впереди меня Лидой. Мы миновали коридор, где через каждые три метра появлялась дверь в новую комнату, и наконец-то пришли на кухню – просторное помещение, в центре которого стоял большой дубовый стол, а около стены разместился гарнитур цвета молочного шоколада.