Бабочка - Кэтрин Харви

Труди и Джессика познакомились давно, тринадцать лет назад, когда вместе учились в колледже. Казалось, это очевидные противоположности: болезненно застенчивая Джессика Маллиган, только что покинувшая стены католической школы для девочек, и нахальная, дерзкая Труди Штейн. Однако они сразу же почувствовали взаимную симпатию. Джессика еще ни разу не встречала таких вольнолюбивых и сумасбродных людей, как Труди, а Труди внушали благоговейный страх монашеская неискушенность и невинность Джессики. По правде говоря, в те годы Труди завидовала Джессике. После двенадцати лет, про-веденных в католической школе, та была прекрасно образована и развита, что подтверждали высокие оценки и результаты экзаменов. Труди получила весьма неровное образование. В школе она занималась чем угодно: спортом, светскими мероприятиями, могла разобрать автомобиль на части и собрать его не хуже любого мальчишки. Но когда дело дошло до тестов, она с огромным трудом набрала количество баллов, необходимых для поступления в колледж.

Но в то же время она не собиралась стать юристом, как Джессика. В планы Труди входило продолжить дела отца в строительном бизнесе.

В один дождливый вечер незадолго до выпускных экзаменов Труди узнала секрет своей соседки по комнате, отличницы и первой ученицы. Джессика буквально голодала.

— Ты что-то совсем ничего не ешь, — заметила Труди, закусывая сэндвичем с мясом. — Не хочешь?

— Я очень хочу есть, но Джон опять меня донимает, чтобы я похудела.

— Джесс, ты же абсолютно нормальная. Мне бы твои бедра!

— Нет, Джон прав. Я должна лучше следить за собой.

— Я думаю, ты должна ему сказать, чтобы он затк… Джессика улыбнулась.

— Мне меньше всего хочется ссориться с Джоном. Ты знаешь, я не выношу, когда он сердится на меня. Я делаю все, чтобы этого избежать.

— Он тебе голову заморочил, что во всем только ты виновата. Но, между прочим, семья — это два человека.

— Пожалуйста, Труди, давай оставим этот разговор. Ну, так что же это за потрясающая вещь, которую тебе так хотелось мне рассказать? Вчера вечером по телефону ты упомянула какую-то бабочку.

Труди рассеянно теребила длинную сережку. Как начать разговор о «Бабочке»? Она очень хотела, чтобы Джессика тоже вступила в клуб, испытала неописуемое волнение и удовлетворение, которого не встретишь в реальном мире. После встречи с седовласым любовником Труди пребывала в состоянии непреходящей эйфории. Она решила, что, разумеется, «Бабочка» сможет помочь и Джессике.

— Ты помнишь мою кузину Алексис? — спросила Труди.

— Да, помню. Она педиатр.

— У нее есть подруга, хирург, они вместе учились в медицинском институте. В общем, подруга Алексис помогла ей вступить в своего рода частный клуб, а теперь Алексис дала и мне рекомендацию. — Убедившись, что их никто не слышит, Труди наклонилась к Джессике и приглушенным голосом рассказала ей о своих приключениях.

Когда она закончила, Джессика засмеялась:

— Ты шутишь!

— Нисколько, Джесс.

— Но… — Джессика посмотрела через плечо и продолжила тише: — Это что, самый настоящий бордель? Женщины-клиенты, мужчины, там работающие, они… Как они называются?

— Партнеры.

— Не могу поверить. Здесь, в Беверли-Хиллз? Как такое можно удержать в секрете?

— Я не собираюсь трепаться об этом с кем попало. Полагаю, так же думают и другие члены клуба. Мы подвергаем себя риску, поскольку это противозаконно. Желающих вступить в клуб очень тщательно проверяют. Проникновение журналистов или полицейских исключено.

— Но это опасно. А болезни? СПИД?

— Это безопасней, чем случайное знакомство в субботу вечером. Партнеры часто проверяются, они обязаны пользоваться презервативами.

— Зачем ты это делаешь, Труди? Не с твоей внешностью платить за секс.

— Это не просто секс, Джесс, хотя он составляет важную часть. — Труди отодвинула тарелку и взяла чашку кофе. — Это больше. Игра. Видишь ли, в «Бабочке» ты можешь осуществить любой свой каприз. Ненадолго сделать мечты реальностью.

Джессика откинулась на стуле, в темно-карих глазах светился интерес. Она вполне могла поверить, что Труди ввяжется в нечто подобное, она всегда любила рисковать, бросать вызов судьбе, чувствовать опасность.

— Что конкретно так потрясло тебя вчера вечером? Труди нахмурилась, потому что не могла точно ответить на этот вопрос. Собственно, для себя она тоже пыталась определить, почему она получила чрезвычайное удовлетворение и наслаждение от вчерашней встречи.

— Он прекрасный любовник, — сказала она тихо, и взгляд ее стал отсутствующим. — Очень внимательный. Делал только приятное мне. Но… — Пальцы ее пробежали по светлым волосам. Было нечто большее, что она не могла сформулировать. — Может быть, элемент фантазии. Сознание, что мы не знали друг друга, не собирались обмениваться телефонами и притворяться, что еще увидимся. — Она посмотрела на Джессику и покачала головой. — Я в самом деле не знаю. Только когда я вошла в комнату и потом появился он, ощущение было такое, как будто реальный мир перестал существовать. На несколько часов мои неприятности, опасения, разочарования растворились. Я была свободна и жила в придуманном мной мире.

Некоторое время подруги смотрели друг на друга. Вокруг шумела ресторанная суета. Спустя несколько минут Джессика тихо сказала:

— Я счастлива за тебя, если все так, как ты говоришь. Труди наклонилась над столом.

— Я хочу, чтобы ты тоже попробовала, Джесс. Испытала то же счастье.

— Я! — Джессика засмеялась, встряхнула волосами. — Я бы никогда не смогла, Тру.

— Почему?

— Не смогла бы и все.

Несмотря на все протесты подруги, Труди уловила огонек интереса в ее глазах. Она почувствовала, что отчасти Джессика заинтересована этой идеей. Врожденная любовь Джессики к риску сейчас боролась со здравым смыслом. Джессика Фрэнклин была таким хорошим адвокатом, потому что могла и умела рисковать.

— Я замужем, Тру. С какой стати я пойду в «Бабочку»?

— Но у тебя же есть свои фантазии, правда? Только потому, что ты замужем, не значит, что ты больше не мечтаешь.

— Нет, не значит, — тихо произнесла Джессика. У нее действительно была тайная фантазия. Иногда, поздно ночью, когда Джон и остальной мир спали, она лежала без сна, обеспокоенно думая о предстоящем процессе. Тогда к ней приходила одна и та же фантазия: ковбой в баре с бархатным голосом. Она представляла себе всю сцену и облик мужчины до мельчайших подробностей, как он смотрит на нее, дотрагивается, целует… обычно на этом месте она засыпала, фантазия продолжалась во сне.

Но это был лишь сон. Она никогда не сможет сделать это.

Труди молчала, потихоньку отхлебывала кофе и рассматривала посетителей в ресторане. Она не собиралась давить на Джессику. В «Бабочку» приходят, потому что хотят этого, потому что это необходимо. Несмотря на внешние проявления — успешная карьера, красивый, преуспевающий муж, чудный дом в престижном районе, — Труди знала, что в жизни подруги не хватает чего-то существенного. Джессика еще с детства страдала от какой-то проблемы, которая чуть не привела ее к смерти тринадцать лет назад.

Труди заметила, что Джессика почти не дотронулась до салата, и вновь почувствовала тревогу. Она вспомнила кошмар, пережитый тогда, когда Джессика страдала отсутствием аппетита и умерла бы, если бы не быстрое вмешательство подруги. Труди не хотела, чтобы кошмар повторился. С тех пор Джессика каждый день боролась с преследовавшим призраком, страхом растолстеть, и Труди помогала ей пережить периоды голодания и самоистязания. Глубоко укрыта потребность снискать одобрение проявлялась в издевательстве над своим собственным телом. Джессика голодала первый год в колледже, но потом ситуация вошла в норму. Сейчас она была стройной, но не худой, в своем нормальном весе. Тем не менее, когда она смотрелась в зеркало, то видела там что-то свое и приходила от этого в ужас.

— Не думай, что это бордель, Джесс, — спокойно сказала Труди. — Это место, где хранятся мечты, где фантазии становятся явью.

— Поэтому клуб называется Бабочка?

— Я не знаю.

— Чей это клуб?

— Понятия не имею.

— Ох, Труди, — сказала Джессика, покачав головой. — Это опасно.

— А приводить домой незнакомца, с которым только что познакомилась, не опасно?

— Я не делаю этого. У меня есть Джон.

— Нет. Ты есть у Джона. В этом вся разница. Джессика посмотрела на часы и потянулась за счетом. Но Труди схватила его первой, сказав при этом:

— Плачу я. Джесс, я просто хочу, чтобы ты подумала о нашем разговоре, ладно? Даже если бы я поговорила о тебе завтра, ты бы получила браслет лишь через пару недель.

— Нет, — сказала Джессика, надевая сумку через плечо и отставляя стул, чтобы подняться. — Это просто не для меня, Тру. Ты одна. Это совсем другое дело.