Год Мамонта - Владимир Романовский

— Какое? — спросил Хок, просветляясь.

— Оппозиция существует не только в Рядилище. Она существует также в народе, и даже среди аристократии. Плохо то, что оппозиция эта стихийна. У нее нет настоящего лидера. Его обязательно нужно создать, в кратчайшие сроки, и чтобы он служил нам. Есть у вас на примете кто-нибудь?

Хок подумал.

— Есть несколько человек.

— Выбирайте сами. Я полностью доверяю вам. Если понадобятся деньги, не стесняйтесь и не торгуйтесь. Мы заплатим столько, сколько он запросит. Все, можете идти. Приходите завтра к завтраку. Мы позавтракаем вместе и обсудим кандидата.

Хок встал. Он был почти счастлив. Чувство облегчения пьянило.

— Комода позвать? — спросил он.

Великий человек, подумал Хок. Великий и справедливый. Что мы без него.

— Комод, я полагаю, уже сидит в заведении, и гусь уже на вертеле, — Фалкон усмехнулся. — У всякого свои слабости.

Хок вышел. Фалкон сел к столу и снова взял в руки список лояльных членов Рядилища. Обмакнув гусиное перо в мраморную чернильницу, он подчеркнул третье сверху имя. За окном мелькнула какая-то тень. Подозрительный по натуре, Фалкон встал и подошел к окну.

Окно было на втором этаже. Птица пролетела, подумал Фалкон. На всякий случай, он открыл окно и посмотрел на улицу — направо, налево, вниз. Никого. Ну и ладно.

Зигвард держался за выступы и щели в стене пальцами, ногами, чуть ли не зубами. Наконец Фалкон прикрыл окно. Зигвард передвинулся к горголе, взялся за ее нижнюю зубастую челюсть, нащупал ногой щель в стене, и разом скользнул на несколько футов вниз, после чего он просто прыгнул на землю, стараясь приземлиться мягко. Совсем мягко не получилось. Припадая слегка на подвернутую ногу и стараясь не завыть от боли, Зигвард добежал до угла, повернул, отвязал коня, и только после этого разжал зубы. Спрятав кинжал обратно в голенище сапога, он вскочил в седло. Были ранние сумерки. Дневные толпы разошлись, а вечерние еще не собрались, на улицах не было людно. Зигвард пролетел Кружевной Мост, повернул, проехал вдоль набережной, и вскоре был у Северных Ворот. Караул только что сменился. Весть об отречении еще не распространилась по городу, и Великого Князя узнали и поприветствовали. Галопом он вылетел из города и не замедляя хода направился по кронинской дороге на север. Миновав предместья, он перешел сперва на рысь, а потом на шаг, давая коню отдохнуть.

Стало заметно холоднее. Сумерки сгущались. Скоро редкий лес по обеим сторонам дороги станет непроглядным. До ближайшего селения, где Зигвард намеревался заночевать, пятнадцать верст.

На левой обочине кто-то сидел, обхватив колени руками. Какой-то человек. Зигварду не было до него никакого дела, и он проехал мимо. Через две сотни шагов он вдруг сообразил, что сидящий у обочины человек одет вовсе не по погоде, слишком легко. А кругом ни людей, ни домов. Зигвард остановил коня и повернул обратно.

Сидящий оказался мальчиком лет девяти или десяти. Зигвард спешился.

— Ты что тут делаешь?

Мальчик не ответил. Он дрожал от холода. Зигвард тронул его за плечо. Мальчик попытался отодвинутся, но не смог. Совсем замерз сопляк, подумал Зигвард.

— Ты все-таки ответь. А? Как это тебя сюда занесло?

— Не пойду я обратно.

— Тебя никто и не заставляет.

— Ты… кто… такой? — спросил мальчик, стуча зубами от холода.

— Я взрослый дядя, очень умный и добрый, — ответил Зигвард. — Благосклонно отношусь к детям и никогда их не обижаю. Вот что мы с тобой сейчас сделаем — мы тебя завернем в шаль.

Зигвард вытащил из походного мешка, привязанного к седлу, грубой отделки шерстяную шаль, и, присев на корточки, укутал в нее мальчишку. Тот поежился и отвернулся.

— Так теплее? — спросил Зигвард.

— Холодно. А теперь чего? — спросил мальчишка.

— Теперь ты мне скажешь, где твой дом, и я тебя, так и быть, туда подвезу.

— Нет у меня никакого дома, — сказал мальчик. — Там, где я жил, все кругом — нестоящие люди, противные и трусливые.

— Даже мама с папой?

— Не знаю я, где мама с папой. Мне нужен колдун. Он где-то здесь живет, в этих местах.

— Зачем тебе колдун?

— Я его обману и отберу у него все золото. Куплю себе коня и поеду искать приключений.

— Не дури, — сказал Зигвард. — С коня ты свалишься, шишку набьешь. Вот и все приключения. Как тебя зовут?

— Никак меня не зовут.

— Вообще никак? А если кому-то что-то от тебя нужно?

— Там, где я жил, меня звали эй-ты.

— А где ты жил?

— В доме одного гада. Главы какого-то.

Что-то знакомое. Зигвард пытался припомнить какие-то детали. Артанские князья… дети прислуги…

— Позволь, не главы ли Рядилища, часом?

Мальчишка молчал. Зигвард припоминал разговоры с Фалконом годичной давности.

— Волчонок! — вспомнил Зигвард. — Ты — Волчонок, да?

— Я похож на волчонка? — спросил мальчишка саркастически и задрожал. — У меня острые зубы и четыре ноги, да? И шерсть. Сволочи вы все.

Сейчас заплачет, подумал Зигвард. Птица и камень, что же делать? Ну, не бросать же его здесь.

— Так, ладно, — сказал он. — Дай-ка я тебя подсажу на коня. Доедем до… не помню, как деревня называется… там видно будет.

В селении у местного кузнеца нашлась свободная каморка, но не нашлось сдачи с золотой монеты. Пошли на компромисс — кузнец взял себе золотую монету, но уступил свое спальное помещение Зигварду и мальчишке, а сам пошел спать в каморку, оставив гостям кувшин с дрянным пивом и хлеб.

Волчонок поел хлеба и уснул. Зигвард подхватил его в тот момент, когда он начал заваливаться на бок, перенес на кровать, укрыл все той же шалью, а сам устроился на полу перед дверью, держа в кулаке кинжал.

Ночью на улице раздавались голоса. Где-то дрались, какая-то женщина трагически взывала к справедливости в течении получаса и, скорее всего, так справедливости и не получила. Перед рассветом по единственной улице селения с грохотом прокатилась карета. Потом та же карета с грохотом прокатилась в обратном направлении. Оптимистически запели птицы.

Наутро они позавтракали все тем же хлебом.

— Не знаю я, что с тобой делать, — сказал Зигвард.

— Только обратно не отвозите.

— Обратно я не могу, если бы и хотел — нельзя. Я, парень, такой же беглец, как ты.

— Били вас сильно?

— Не очень. Но все равно неприятно. В общем, я направляюсь кое-куда, и могу взять тебя с собой. Это…

Он уже начал было рассказывать про Колонию Бронти, но вовремя спохватился. Мальчишка может потеряться в пути, может отстать, может уйти сам и вернуться в Астафию, а жителям совершенно не нужно знать, куда именно направляется их бывший повелитель. Впрочем, мальчишка не знает, кто он такой. Но мало ли что.