Плоть - Портия Коста

Полли схватила со стоящего у кровати стула маленький серебряный поднос для корреспонденции и протянула его Беатрис, на которую водопадом обрушились события вчерашнего вечера.

Лицо Ритчи. Его улыбка. Его руки.

Его темно-синие глаза, горящие, точно угли. Да он же сущий дьявол во плоти!

Но хотя Эдмунд Эллсворт Ритчи и был, по ее мнению, второсортным джентльменом, Беатрис не могла представить, чтобы он удовольствовался предложением подождать ответа на свое письмо на кухне. Ведь там непрестанно болтают вздор кухарка и Энид, клубится дым, сушатся скатерти и тряпки – в общем, царит беспорядок, который обычно заводится в доме с недостаточным количеством слуг.

Беатрис схватила письмо, ни секунды не сомневаясь, что оно от него. Ритчи относился к типу людей, привыкших требовать немедленного ответа. Он был заносчивым, вечно пребывающим в спешке и заставлял всех вокруг плясать под свою дудку. Он хотел купить ее тело на условиях, выгодных лишь ему одному, и жаждал подписать соглашение и скрепить его печатью до того, как у нее возникнут хоть какие-то соображения по этому поводу, не говоря уже о сомнениях. Удивительно, что Ритчи не прислал нотариуса для официального заверения договора. Или, возможно, второй человек как раз и есть адвокат? Ее ничуть не удивил бы такой поворот дел.

Как бы то ни было, держа в руках его послание, Беатрис не осмеливалась сломать печать, невзирая на то что Полли прямо-таки пританцовывала от любопытства, стоя рядом с кроватью. Прочесть предложение значило сделать его реальностью. Прошлой ночью, окутанная сиянием бальных огней, Беатрис дала Ритчи согласие, но теперь все это казалось ей не более чем возбуждающим сладострастные желания представлением, показанным диапроектором, таким же фантасмагорическим, как эротический сон, от которого она только что пробудилась.

Холодным канцелярским языком письмо сообщало об омерзительном соглашении, по которому Беатрис продает свое тело, чтобы избавиться от долгов. Она была столь «удачлива», что ей посчастливилось стать объектом желания мужчины, который обладает огромным состоянием. Но самым тревожным для нее было то, что мужчина этот оказывал на нее возбуждающее воздействие.

– Эти мужчины, Полли… Как долго они у нас пробыли? Полагаю, они слуги, а не джентльмены? А если они и в самом деле джентльмены, то о чем ты думала, не проводив их в приемную?

– Они прибыли не более пяти минут назад, мисс Беатрис. Стали стучать в дверь кухни… напугали кухарку, и Энид впустила их, прежде чем я успела ее остановить. Я хотела было сбегать за Фредом, но потом передумала. Каждый из наших непрошеных гостей стоит десяти таких, как Фред. – Комкающая фартук Полли, казалось, была охвачена таким же возбуждением и беспокойством, которые владели и Беатрис. – Светловолосый тип заявил, что не уйдет до тех пор, пока не получит ответ, написанный вашей собственной рукой.

Светловолосый? Властный и напыщенный? И ведет себя по-хозяйски, следовательно, этот мужчина…

Но при здравом размышлении Беатрис не назвала бы Ритчи напыщенным. Он был слишком умным, чтобы опускаться до подобного поведения, и ловким, умеющим убеждать развратником, который заставил ее вести себя самым скандальным и чувственным образом, внушив, что именно этого ей в действительности и хочется.

Вынудив ее допустить, нет, признать, что именно этого она и хочет.

Беатрис отложила конверт на стеганое покрывало и попыталась сосредоточиться. Какие точно слова она произнесла прошлой ночью?

«Чего я позволила ему от меня ожидать? – мучительно соображала она. – Почему я не могу вспомнить те самые слова?»

Но вот действия накрепко отпечатались в ее памяти… и собственная на них реакция. Все прочее было покрыто восхитительной и слегка волнующей дымкой. Она же не пила много шампанского? Тот стакан бренди, что она так отважно проглотила, можно было счесть скромным.

Дело было вовсе не в алкоголе. Если бы она пребывала в состоянии опьянения, то не сумела бы сегодня припомнить физические подробности. Прикосновения Ритчи, то, что он делал с нею, и то, как она ему отвечала. Но все произошедшее до сих пор в подробностях проигрывалось в ее сознании с кристальной чистотой и ясностью.

– Этот мужчина, ну, который со светлыми волосами, он не говорил, кто его послал? Выглядит ли он так, будто находится в услужении у джентльмена?

Полли прищурилась, и ее полные губы непристойно изогнулись. Беатрис сразу поняла, что этот загадочный посыльный и его приятель произвели на ее игривую горничную большое впечатление, раззадорив ее.

– Ну, он кажется парнем сообразительным. На франта вроде не похож, но держится с достоинством. С большим достоинством. – Склонив голову набок, Полли облизала губы. – Они оба такие, мисс Беа. Если бы я была знатной дамой, которой присылают письма, я бы, должна признаться, с радостью получила послание от любого из них.

Неужели Полли подмигнула, произнеся эти слова? Беатрис могла поклясться, что так оно и было. Она строго посмотрела на свою горничную, и та, избалованная до невозможности, пожала в ответ плечами.

– А не сказал ли этот человек, от кого письмо?

– Он сообщил, что оно от джентльмена, с которым вы познакомились недавно. Добавил еще, что вы ожидаете этого послания. – Полли кивнула в сторону конверта, все еще лежащего на одеяле, точно зажигательное устройство в нарядной упаковке. – Разве вы не собираетесь вскрыть его, мисс?

– Всему свое время, всему свое время. – Беатрис не подняла глаз, потому что у прозорливой Полли интуиция была острой, точно бритва. Особенно когда она чувствовала, что назревает что-то скандальное. – А теперь можешь отправляться вниз и передать этому твоему «тому, кто главный», что ответ я дам, когда буду готова. Он и его приятель могут оставаться на кухне, если им так этого хочется, но предупреди, что могут прождать целый день, а тому, кто их послал, наверняка еще требуются их услуги.

– Да, мисс, так ему и скажу. – Когда Беатрис наконец встретилась взглядом со своей горничной, глаза той сияли и она спешно поправляла чепец и одергивала фартук. – Но в действительности я вовсе не считаю, что это мой «главный» мужчина, мисс. Мне больше по душе его приятель. Он немного грубоват, но на все готов, долго упрашивать не придется, а я таких люблю.

– Полли!

Беатрис прекрасно знала, кто нравится ее горничной, и это далеко не всегда были грубоватые, но на все готовые мужчины, как она только что заявила.

– Не хотите ли чаю, мисс? Пока будете письмо читать.

Беатрис подавила улыбку. Полли, конечно, безнадежна, но сердце у нее доброе. Эта девушка находилась в услужении у Беатрис долгое время, и обстоятельства соединили их узами гораздо более крепкими, чем те, что обычно связывают служанку и госпожу. Беатрис испытывала искушение рассказать обо всем Полли, но прежде ей нужно было самой ознакомиться с содержанием письма и понять, что именно в нем говорится. Она не хотела, чтобы горничная отвлекала ее.