Дело петрушечника - Роман Валериевич Волков

Муха с мухою … дерется, а Петруха, знай, смеется!

У Нестора едва не опустились руки — очевидно, что старик совершенно выжил из ума. Но тем не менее, возможно, от него удастся добиться чего-то или, по крайней мере, поговорить с его учеником, водящим куклами за ширмой.

Он вновь сосредоточился на представлении, с интересом разглядывая кукол, и даже хохотнул пару раз, но когда выступление закончилось, Петрушка немедленно переместился на балкончик, зазывать зрителей, а потом снова без всякой паузы возник за ширмой. Измученному дорогой Барабанову пришлось посмотреть приключения Петра Петровича еще четыре раза по кругу, прежде чем толпа начала расходиться, и ему удалось протиснуться к кукольнику, складывавшему «артистов» в большой короб на колесиках.

Барабанов прокашлялся и поздоровался, стоя у него за спиной, и кукольник обернулся, с удивлением разглядывая пришедшего. Это был молодой мужчина, худой, безбородый и черноволосый, с живым насмешливым взглядом.

— Я Левко, кукловод-марионеточник. Хожу по городам, по ярмаркам, даю выступления, — отрекомендовался он, в ответ на вопрос гостя. — А это дядько Лукаш… Я его с собой вожу. Помощи немного, да не бросать же старика.

Старый шарманщик безучастно сидел рядом на ящике и деловито обсасывал беззубым ртом кусок калача. На пришедшего он не реагировал вовсе, словно того и не было.

— Нестор Барабанов, — представился в ответ гость. — И я… я…

— Сельский врач, попавший в беду? — предположил Левко, скептически оглядывая мятый с дороги костюм Барабанова, видавший виды саквояж и криво сидящие очки.

— Вовсе нет! — возмутился Нестор, спешно оправляя костюм. — Я сыщик, из петербургского управления! По специальному указанию министра!

— Эвона как… — Левко уже более уважительно посмотрел на гостя. — Понимаю-понимаю, конспирация… И что же нужно уважаемому пану сыщику из Петербурга от двух бедных бродячих кукловодов?

Барабанов, как мог, напустив туману, рассказал о компании сыщиков и поисках в К., не упомянув при этом ни убийства, ни свои подозрения, потом долго рылся в бездонном саквояже, пока наконец не извлек из него маленький бумажный кулек. Он развернул его и разложил на облупившейся скамейке балагана зловещие деревянные ручки.

— Люди говорят, что твой дядя Лукаш большой знаток в кукольном и марионеточном деле и может по мельчайшей детальке и куклу, и мастера, ее делавшего, распознать.

Левко, нахмурившись, поднял кукольную ручку к глазам, повертел так и сяк и хотел было показать ее шарманщику, но старик смотрел куда-то в ему одному видимую даль, мычал себе под нос и не проявлял никакого интереса к происходящему. Кукловод с досадой махнул на него рукой и извиняющимся тоном ответил, возвращая детальку Барабанову:

— Одно могу сказать, пан полицейский, работа это не моя, да и не дяди Лукаша, это точно вам говорю, он меня марионетки мастерить учил, рука у нас похожая. Так что мы тут ни при чем. Если не верите — сами гляньте!

Кукольник открыл короб, демонстрируя внушительную коллекцию великолепных, искуснейше сработанных марионеток. Мастерство, с которым были изготовлены куклы, не оставляло сомнений, что они не имеют ничего общего с грубыми поделками, использованными убийцей в К. В довершение Левко достал со дна сундука холщовый мешочек с запасными деталями для марионеток. Барабанов скрупулезно осмотрел деревянную ручку из мешочка, приложил для сравнения одну из принесенных с собой, за неимением лупы сощурил глаз для большей точности, взял напряженную паузу и в итоге со вздохом опустил руки.

— Похоже, да не то… Да, я вижу, что это не ваших рук дело. Но кто же тогда этот мастер? Может, твой дядя Лукаш все же сможет что-то сказать?

— Сказать-то может, — развел руками Лев-ко, — да что толку? Он уж несколько лет как с глузду зъихав. Дядько Лукаш! Посмотри на ручку, может, уже видал такую?

Кукловод, разговаривая со стариком нарочито громко, как с глухим, повертел у того перед носом деталькой. Шарманщик пошамкал беззубым ртом и вдруг закричал обиженным голосом:

— Как у ляшских у собак, да из под носу — табак!

Нестор посмотрел на старика с огорошенным видом.

— И эта бессмыслица что-нибудь значит?

— Иногда значит. — Левко пожал плечами. — А иногда и нет. Он с тех пор как «того» теперь только стишками говорит, не может по-другому. Обычно чепуху всякую похабную, но, случается, и по делу выходит.

— Ясно. Дай-ка я попробую. — Нестор забрал у Левко детальки и наклонился к старику, заглядывая в его выцветшие глаза. — Дядя Лукаш! Ответь, пожалуйста, на вопрос! У одного человека нашли такие вот ручки кукольные, штук пять, а может, и десять. Причем все ручки только правые. Этот человек — кукольник? Он кукольный мастер?

В глазах старика вдруг мелькнула искра интереса, он ловко выхватил детальку у Барабанова из руки и, поднеся к своему сизому носу, принялся пробовать на прочность обломок шарнира.

— Это мастер… — прошамкал Лукаш, и Барабанов весь поднялся в стойку, как охотничья борзая.

— Это мастер не простой, его вдарили доской! —

закончил старик, весьма довольный собой, а Нестор застонал и схватился руками за голову.

— Ну это уж точно ерунда! Никакого смысла!

Однако старый Лукаш продолжал с большим интересом гнуть и мять кукольную ручку. Наконец он повернулся к своему ученику и с торжеством заявил, указывая на детальку:

— И не ручкой помахать, и не жопу вытирать!

— Действительно… — согласился Левко, забирая у старика ручку. — Странно шарнир сделан… Так ручка будет гнуться только вверх-вниз, как шатун у паровоза. Для балагана это не годится — как управлять такой куклой? Некрасиво будет… Дядя Лукаш! Где ты видел такую куклу? Помнишь?

Но старик снова впал в прострацию и полностью утратил интерес к разговорам.

— Хм… — Левко нахмурил черные брови. — Странно… Эта работа ему явно знакома, но словно что-то мешает говорить… Может быть, только, если бы…

Он пристально посмотрел на Нестора. Барабанов со вздохом покачал головой и снова полез в саквояж, чтобы выудить из нее слегка початую бутылку коньяка. Он молча протянул ее Лукашу и уселся напротив в ожидании.

Шарманщик просиял, вцепился в бутылку и одним сильным шлепком по донышку умело вышиб пробку. Не медля ни секунды, он закинул голову, отставил руку в сторону для равновесия, как канатоходец, и в несколько могучих глотков выпил добрую треть содержимого. Отерев бороду, он взглянул на Нестора уже с куда большей приязнью. Он жестом подманил гостя поближе и доверительно сообщил ему:

— Как в Варшаве, на Петрашке,

Продаются деревяшки.

Можешь их, ядрена мать,

Себе в жопу запихать!

Барабанов посмотрел на Левко в поисках поддержки, но тот улыбался и кивал, словно все прекрасно понял.

— Ну конечно! Как я сам не догадался! На Петрашке!