Газета Завтра 925 (32 2011) - Газета Завтра Газета

Наказать строптивых сагринцев и поддержать исконный цыганский бизнес, наркоторговлю, — собралось шестьдесят человек на пятнадцати машинах. Не заметить налётчиков было сложно — по пути те нападали на мирных жителей, избив мотоциклиста и жёстко блокировав несколько частных автомобилей. Милиция по какой-то причине не заметила разгулявшихся бандитов, но колонну карателей увидели друзья 17-летнего Григория Зубарева. Они позвонили юноше и предупредили о нападении. Тот рассказал о звонке старшему брату. Тогда Сергей Зубарев и несколько других жителей посёлка вооружились двумя охотничьими ружьями и обрезом, а также вилами и другим подручным инструментом.

Разумеется, как только был получен сигнал о карателях, сагринцы постарались вызвать милицию — но тщетно.

Поздно вечером сагринцы встретили автомобили "карателей" на въезде в поселок. Бандиты с самого начала вели себя дерзко и спровоцировали драку. В тот момент, когда нападавшие пришельцы практически окружили сагринцев, один из безоружных оборонявшихся, от отчаяния, схватил еловую шишку и бросил её в машину нападавших. При этом крикнул: "Граната!" Каратели бросились врассыпную, засели в кусты и начали палить, не разбирая, кто свои, а кто — чужие. В результате драки и перестрелки большинство нападавших вскоре бежали. Нескольких приезжих сельчане смогли задержать, но спустя несколько часов после приезда милиции они были отпущены (по некоторым данным, это произошло после звонка задержанных главе районного ОВД Халимову).

Зато милиция задержала Сергея Зубарева и еще одного местного жителя, Виктора Городилова, обвинив последнего в убийстве.

Когда стало ясно, что милиция занимается не сбором доказательств по налёту бандитов на деревню, а выстраивает свою версию, по которой виновность сагринцев очевидна, как и наличие у них умысла на убийство мирного члена этнической вооруженной банды, сагринцы обратились в самую авторитетную общественную организацию Екатеринбурга и области — в фонд "Город без наркотиков".

Ребята из фонда "Город без наркотиков" мало того, что предали дело широкой огласке, так ещё практически выполнили работу правоохранительных органов по поиску улик и выяснению картины произошедшего. Потому что местные правоохранительные органы сделали всё, чтобы банда ушла от возмездия. Её не перехватили возле Сагры и не преследовали по горячим следам. Коллективное заявление сагринцев в прокуратуру Свердловской области просто не приняли. Прокурор Свердловской области, начальник ГУВД области и начальник областного Следственного комитета в течение недели не имели представления о размахе сагринских событий, поскольку им сообщили, что произошла обычная драка на бытовой почве.

Не поднимись шум в прессе, не подключись к делу экс-депутат Госдумы Евгений Ройзман, адвокат Анастасия Удеревская, уполномоченная по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова, другие честные люди (то самое гражданское общество, о котором так любит поговорить президент), Зубарева с Городиловым сломали бы, повесив на них убийство, а каратели так и остались безнаказанными.

Совершенно непонятна для обычного законопослушного гражданина логика областных правоохранителей, которые сочли возможным проигнорировать существование и активные действия реально существующей этнической банды, поддержав выдуманную на ходу версию Вали Лебедевой о том, что, дескать, конфликт носил экономический характер — и во всём виноваты злые сагринцы, которые хотели отобрать у неё с братом, трудолюбивых и законопослушных цыган, некую лесопилку (которой отродясь не было в Сагре).

Также нормальному человеку неясно, почему некоторые центральные СМИ не извинились за тиражируемую ложь хотя бы теперь, когда известно, что Валя Лебедева через уголовников, сидящих на зоне, организовала бандитский набег на Сагру для того, чтобы защитить право своего родственника, разыскиваемого за нападение на сотрудника милиции Вячеслава Лебедева, торговать наркотиками.

Но совершенно ясно, что подобные действия местных правоохранителей и СМИ вызывают опасную девальвацию доверия к власти, и как следствие — ослабление государства в целом.

Если же внимательно посмотреть на состав карателей, выехавших из Екатеринбурга в Сагру, становится дурно. Среди них оказались сотрудник исполнительного комитета "Единой России", выпускник Уральского юридического института МВД РФ, ещё один выпускник юридического вуза, сертифицированные инструкторы по рукопашному бою и прочие лица, само присутствие которых в подобном деле должно послужить сигналом о том, что в Свердловской области речь идёт уже не о коррупции, а о слиянии низовых структур правохранительных органов с криминальным миром, происходящим на основе этнической клановой общности.

Хорошо, что в дело, получившее широкую огласку, вмешался федеральный центр. В частности, прямые указания председателя СК России Александра Бастрыкина привели к тому, что дело о нападении бандитов на Сагру не заглохло и не превратилось в очередной юридический фарс: "ну, похулиганили мальчики... ну, с кем не бывает?.."

Сразу же после посещения Бастрыкиным Сагры и общения с местными жителями руководитель следственного управления Следственного комитета России по Свердловской области Валерий Задорин получил дисциплинарное взыскание: он был предупрежден о неполном служебном соответствии за неудовлетворительное, на первоначальном этапе, расследование уголовного дела о перестрелке в поселке Сагра.

В ходе расследования, форсированного СК РФ, были получены данные о том, что лица, прибывшие в Сагру из Екатеринбурга, входят в состав организованной преступной группы.

Также благодаря полученным с помощью фонда "Город без наркотиков" уликам и вещественным доказательствам удалось установить, что команда о сборе членов ОПГ и выезде в поселок поступила по телефону от осужденного, отбывающего наказание в одной из исправительных колоний уральского региона. В связи с этим 27 июля следствием принято решение о переквалификации уголовного дела со статьи 213 УК РФ (хулиганство) на более тяжкую статью Уголовного кодекса РФ — ст. 209 УК РФ (бандитизм).

На данный момент задержано всего лишь два десятка бандитов, многим удалось уйти. Однако и такой исход благоприятен для жителей Сагры. Поскольку федеральная власть дала понять, что не видит в их действиях ничего, кроме вынужденной самообороны.

Остаётся одна проблема: и Евгений Ройзман, и адвокат Анастасия Удеревская, и Александр Бастрыкин существуют в единственном числе.

А регионов у нас, не забывайте, 86.

Алексей Касмынин -- «Эта улица мне знакома...»

В 1965 году в селе Константиново, на родине Сергея Есенина, был создан музей, который разместился внутри родительской усадьбы поэта и включил в себя основной дом вместе со всеми хозяйственными пристройками. В 1984 году он был преобразован в Государственный музей-заповедник, в его состав вошли территории Казанской церкви, земской школы, усадьбы И.Я. Смирнова, барской усадьбы и усадьбы Минакова и Дорожкиных, а также филиал музея в Спас-Клепиках. Тогда же были определены основные охранные зоны и зоны регулируемой застройки.

Задремали звёзды золотые,

Задрожало зеркало затона,

Брезжит свет на заводи речные

И румянит сетку небосклона.

Село Константиново вытянулось вдоль высокого правого берега реки Оки, обращённого на север, изрезанного безлесыми оврагами, спускающимися к реке. С этого места взору открывается величественная панорама лежащей за рекой Мещеры, покрытой заливными лугами, лесами, старицами и озёрами. Жизнь села неразрывно связана с Окой. Там, например, через каждые пять домов были устроены пожарные водоёмы, те самые, постоянно встречающиеся в стихах Есенина затоны с прорезами в сторону реки, а на прибрежных лугах другого берега выпасали скот, имелась и паромная переправа. Чуть ниже по течению, у села Кузьминское, в начале ХХ века построили плотину, шлюз и электростанцию.

Главным архитектурным комплексом села являлась находящаяся в его центре, между единственной улицей и рекой, барская усадьба с Казанской церковью, сооружённая владельцем, известным екатерининским вельможей князем А.М. Голицыным в конце XVIII века. В начале ХХ века домовая церковь стала приходской, затем в ней построили трапезную и колокольню.

В конце XIX века дед Есенина Никита Осипович определил место для своего дома, построив его точно напротив колокольни сельского храма. И это предельно важно: ведь, находясь внутри, можно представить, как, будучи ещё маленьким мальчиком, Есенин впервые подошёл к окну и увидел в деревянной оправе рамы возвышающийся храм, окружающий пейзаж. За храмом на краю оврага стояла часовня, с которой открывался вид на Оку и бесконечность Мещеры. Когда взору предстаёт такой вид, нетрудно представить, откуда взялись эти строки: