Он опасен для меня (СИ) - Мар Ясмина

— Ромик, тебе что-нибудь заказать? — проворковала вдруг подружка Марка жутко приторным тоном, изучая меню.

Просто шикарно! Что за цирк они устраивают?!

— Закажи себе для начала мозги, пожалуйста, — прошипела я и вышла из-за стола, надеясь, что брат последует моему примеру.

— Разве я могу отказать старому другу? — Марик размял плечи. — Идем выйдем… Ромик.

— Выйдем, — согласно кивнул Бритый. — И я наконец-то разукрашу твое смазливое личико.

— Думаешь? — как-то даже лениво вопросил брат. — Ну надейся. А… черт, стой, "надейся" — это ведь твой девиз по жизни? Надейся, и что-нибудь перепадет. Да, Даша?

— Я Олеся, — вспыхнула девушка, покраснев.

Марк проигнорировав ее поправку, продолжил:

— Надейся, и найдешь момент ударить в спину. Идем.

Я растерялась и не вмешалась, и парни покинули кофейню. Блин! Что делать? Не в полицию же звонить, правда? Быстро взяла куртку Марка и хотела было уже броситься к дверям, как снова активизировалась Олеся:

— Он оставил меня из-за тебя, маленькая дрянь. Думала, я тебе это так просто оставлю?

Боже! Какой же надо быть гадкой и беспринципной, чтобы вот так вот сталкивать людей?! Мне стало противно от нее и от ситуации в целом.

— А ты уверена, что вы встречались? Знаешь, когда люди встречаются, они запоминают хотя бы имя партнера. Поразмышляй об этом на досуге, — и больше немедля, направилась на выход.

Только бы успеть, пока он не натворил бед!

Не успела. Я бежала, как могла, но все равно не успела: Бритый, одной рукой вытирая кровь из, скорее всего сломанного, носа, уходил от точных ударов Марка.

— Хватит! — я вцепилась в руку брата, чтобы он прекратил. — Прошу тебя, Марик. Оставь его, а?

— Какая вы милая парочка, — расхохотался Бритый. — Лишь нюанс в том, что вы родня… Но в семье не без уродов, верно?

— Поля, отойди, — он расцепил мои пальцы со своего запястья, но я, не сдавшись, обняла его за спину. — Твою мать, Поля!

— Меня сейчас стошнит радугой, — осклабился Рома, стирая рукавом кровь и продолжая провоцировать. Он специально злит брата. Только чего добивается?! — Какая любовь! Какие…

— Полина, не вмешивайся, — Марк оторвал меня от себя и сделал шаг в сторону Бритого.

Я снова попыталась его остановить, но, запнувшись о какой-то камень, упала прямо на колени, больно ударилась об асфальт и счесала ладони, которыми уперлась в землю.

Не успела осознать, что произошло, как Марик уже поднимал меня с твердой поверхности.

— Ты как? Где болит? Сильно больно? Прости… — проговорил он виновато, осматривая мои коленки. — Здесь больно?

Если честно, больно было в момент столкновения, а сейчас она притупилась, но… Я оглянулась на ухмыляющегося Бритого и с уверенностью соврала:

— Очень больно! — всхлипнула, чтобы было более убедительно. Что-то во мне требовало увести Марка, пока ничего не произошло: Бритый ведет себя более чем странно. — И ладони…

Показала немного кровящие царапины и тихонько выдохнула. Кажется, лишь за это мне должны вручить "Оскар".

— Отвези меня домой.

И в итоге у меня получилось: проигнорировав очередную хлесткую насмешку со стороны бывшего друга, брат сел со мной в машину. Злой, напряженный и еле сдерживающий себя. Рома поступил подло и жестко, но при этом… Почему чувствовала себя виноватой я?

— Давай сначала уедем отсюда? — попросила, когда он достал аптечку, чтобы обработать мои ранки.

— Нет, — уверенно ответил Марк.

Промокнул вату перекисью — быстро, резко, а затем осторожно обхватил мою правую кисть, притягивая к себе мою руку. И так же осторожно провел по коже ваткой, стирая кровь и грязь.

Я задержала дыхание и зажмурилась.

— Потерпи, — сказал он и взялся за другую ладонь.

Не знаю, от чего жгло больше — от перекиси или его нежности. Не знаю, из-за чего на глазах собирались слезы: от слов Бритого или от своих чувств. Лишь одно понимала ясно: этот день — одна огромная ошибка, и его надо забыть. Запрятать куда-нибудь вглубь памяти, на самую дальнюю полку, покрыть пылью и паутинками и ни за что не вытаскивать на свет.

Марк молча закончил обрабатывать, заклеил пластырем царапины и, убрав аптечку, так же молча завел машину. Всю дорогу до дома мы не общались — кажется, каждого из нас терзали собственные мысли. Меня уж точно. Будто наяву, я слышала снова и снова ядовитые фразы Ромы и думала-думала. Кусала губы, вспоминала нашу посиделку и искала хоть малейшую вещь, что выбивалась бы из отношений "брат-сестра". А едва "ауди" оказался у самих ворот, я, не став больше колебаться, выпалила:

— Нам надо поговорить.

Он повернулся ко мне и кивнул, остановив авто:

— Хорошо. Говори.

— Все, что сегодня… — опустила глаза и сглотнула. — Все, что сегодня произошло, это просто… Этого не должно было быть, Марик. О, черт, у нас один отец, мы брат и сестра… Мы не должны так… Мы неправильно поступили.

Все тщательно подобранные слова для этого разговора закончились, и повисла тягучая пауза. Напряженная, ранящая своими острыми гранями нервы.

— Скажи хоть что-нибудь! — взмолилась я, не выдержав тяжести тишины. — Не молчи, прошу тебя.

— А что мне сказать? — его голос звучал с несвойственным ему надрывом.

— Что ты согласен со мной? — я сжала пальцы, осознанно причиняя себе боль. — Что ты забудешь? Что это пройдет?

Марк рассмеялся. И я не поняла, смеялся он надо мной, над собой или над всей ситуацией в целом.

— Посмотри на меня, — его пальцы сжали мой подбородок и приподняли. — Хочешь услышать ложь? Окей, я совру. Все пройдет. Я забуду. И ты забудешь. Но теперь перейдем к правде.

— Марик…

Кожу на подбородке печет, а его дыхание, что касается лица, оставляет тысячи мурашек.

Бритый был прав. Я совершенно мерзкая.

— Я ни черта не забуду, Полина. Столько лет не забывал, думаешь, теперь смогу?! — с отчаянием, смешанным со злостью, спросил Марк. — Может, ты и сможешь, а я, кажется, полностью отравлен тобой. Я знаю, что это все неправильно. Я знаю, черт подери!

Он опустил мое лицо, на миг закрыл глаза, успокаиваясь, и когда снова открыл, из него будто вытащили все чувства. На красивом лице ни единой эмоции, а в глазах такой холод, что я неосознанно передернула плечами. Только голос — уставший, глухой, выдавал его истинное состояние:

— Никакого Гоши и никаких свиданий.

— Ты не можешь говорить мне такое! — вспылила я.

— Правда? — с мрачной усмешкой приподнял бровь, заводя машину и направляя ее в гараж. — Интересно. Повторяю: никакого Гоши и свиданий. Как видишь, могу и говорю.

Я готова была взвыть! Вот куда делся милый Марк? Почему передо мной снова тот, кого я давно мечтаю как минимум придушить? Причем отнюдь не из-за сильной любви.

— Ты меня бесишь, — выдала я чистосердечное признание. — Невыносимо просто бесишь.

— Как видишь, я тоже не полностью тобой доволен, — пожав плечами, произнес Марик. Открыл через пульт двери гаража, припарковался…

Что?!

— Ты что творишь?! — возмущенно воскликнула я, когда дверь с моей стороны распахнулась и меня бесцеремонно подняли на руки.

Я ради интереса посмотрела вниз — высоко! Надеюсь, он меня не уронит. По приколу, мало ли. Потому вцепилась на всякий случай в его плечи.

— Бешу тебя и дальше, — спокойно отозвался брат и потащил меня в дом. И с таким видом, будто каждый день так носит! — Кто ныл о том, как больно?

Вообще, да, коленки саднили, но в целом я могла и сама добраться до своей комнаты.

— Отпусти меня!

А он взял и расслабил ладони, из-за чего я немного скользнула вниз. О, Боже! Еще сильнее ухватилась за парня и даже за шею обняла.

— Да ты… ты просто! — у меня слов не нашлось. Цензурных, по крайней мере. — Не так отпустить!

— Ты не уточнила, как именно. А я исполняю твои желания, между прочим, — хмыкнул Марк, прижав меня к себе. Крепко. Надежно.

Я позволила себе лишь на несколько минут забыться. Просто закрыть глаза, ощущать его дыхание, стук сердца, тепло и самый родной запах, при этом ни о чем не задумываться. Только сейчас, а потом я обязательно возьму себя в руки и буду… сторониться. И его, и свои мутированные чувства.