Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Проза » О войне » Поцелуй льва - Михаил Яворский

Поцелуй льва - Михаил Яворский

Читать онлайн Поцелуй льва - Михаил Яворский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 54
Перейти на страницу:

― Я не марионетка русских. Я коммунистка. Понимаешь ― коммунистка! И горжусь тем, что иду в авангарде построения лучшего будущего!

― Будущее, будущее…Все вы розглагольствуете о будущем, а в это время люди умирают с голоду, в пустых магазинах призраки танцуют польку. Всё это слова…, слова, россияне кормят нас пустыми обещаниями. Разве тебе не видно? Когда ты наконец опомнишься!

― Речь идёт не только о будущем. Твоя буржуазная слепота мешает тебе видеть всё правильно. Мы уже приняли меры, чтобы все люди были равными, ― сказало важно Ульяна, как учительница, выправляя ошибки ученика.

Разозлённая пани Шебець чуть не орала:

― Равными в чём? В нищете? Вы забираете у тех, кто имеет, и отдаёте государству, выравнивая всех в бедности. Вы просто свора бандитов. Я не хочу тебя тут больше видеть!

Последнее слово было за Ульяной:

― Последний раз предупреждаю ― хорошо подумай перед тем, как «зарываться» со мной.

Я быстро убежал назад в кухню. Ульяна прошла по веранде, не заметив меня, но я её хорошо рассмотрел.

Всё таки она сильно изменилась. Лицо стало суровей; кос больше не было, вместо них ― «социалистическая» стрижка, которая отличала строителей социалистического будущего; плечи ссутулились, будто на них лёг груз истории.

Когда сестра ушла, пани Шебець сидела и курила. Я слышал, как она кляла большевиков, называя их грабителями, отбросами, недоразвитыми животными. «И что они себе думают, те большевики? Себя сгубили и рвутся других спасать!» ― сетовала она скорее с отчаянием, чем с вызовом. Это длилось бесконечно, я уже начал переживать за её психическое состояние. Она наверно забыла, что если кто-то это услышит, то на неё донесут за клевету на систему. Счастье, что Анатолия в это время не было дома. Это студент-советчик откуда-то из далёких мест России. Он уже месяц живёт в комнате, которая принадлежала когда-то Ульяне.

Горе пани Шебець могло обостриться и потому, что она больше не была нашей хозяйкой. Недавно у неё отобрали дом. Теперь она была просто жительницей, и платила государству за квартиру, как и все остальные.

Вечером, когда мы с паном Ковалем пришли к пани Шебець на чай по случаю её пятидесятилетия, она ещё не успокоилась. На ней была белая вязаная блузка, на щеках немного румян, блестящие чёрные волосы завязанные узлом. Она старалась угодить пану Ковалю, крутилась около него, но что бы она не говорила, во всём чувствовались нотки горечи. Когда-то самоуверенный голос нашей хозяйки теперь звучал как у личности, которую понизили в звании, арендатора собственного дома, который не может забыть былой роскоши. Даже комплимент пана Коваля относительно «изысканного аромата» ёе парфюмерии не улучшил ей настроение. Она сказала, что это последняя капля духов прошедших славных времён. «Это были настоящие духи, достойные пани, а не та дешёвая российская гадость, что воняет, как коровий навоз».

Она имела ввиду духи, которых в городе была тьма-тьмущая. Из-за нехватки хлеба, сахара и масла во всех магазинах продавали парфюмерию. На них изображались звезда, серп и молот.

Меня удивило, что пани Шебець ненавидела «Красную звезду», так как многим она нравилась. Её пользовались многие девочки у нас в школе, а Анатолий был просто влюблен в неё. Он смотрелся точно как человек на картинке в учебнике, изображающей «нового советского человека», «строителя коммунизма», и пахнул «Красной звездой». Каждый раз, идя на свидание с девушкой, он делал глоток этих духов. Он поклялся мне перед чёртом (перед Богом он не мог клясться, так как был комсомольцем), что его запах изо рта сводил девушек с ума.

«Рабочие, крестьяне и интеллигенция, которые создают Советское общество, живут и работают в тесном сотрудничестве».

Сталин

«На Персее была волшебная шапка, чтобы чудовища, на которых он охотился, не видели его.

Мы же напялили волшебную шапку себе на глаза и уши, чтобы не видеть и не слышать этих чудовищ».

Карл Маркс

ОБЛАКО ПУХА

Сегодня наше первое празднование годовщины Пролетарской революции. Улицы и площади города заполнили толпы трудящихся с транспарантами и знамёнами, на которых было множество звёзд, серпов и молотов ― символов мирового пролетариата.

Вокруг звучит патриотическая музыка, речи, поздравления, гром аплодисментов. Ура! Ура! Ура!

Перед Оперным театром возвышается трибуна, откуда ряд почётных гостей наблюдает за парадом. Проходят бесконечные колонны вооруженных солдат. Сверкающие штыки длинноствольных винтовок кажется вот-вот проткнут небо. Громоздкие Т-34 выхлопывают густые тучи дыма, готовые раздавить всё на своём пути. Почётные гости всё аплодируют и аплодируют. А рабочие всё уракают и уракают.

Вдруг из громкоговорителей загремело «Если завтра война». Десятки тысяч голосов, вместе с моим слились в песне. Поём как можно громче, чтобы доказать, что верим во всё это:

Если завтра война,Если завтра в поход,Будь сегодня к походу готов…

Полноводие голосов нарастает с каждым куплетом, достигает вершины. Мы, рабочие, поднимаем кулаки вверх и кричим «УРА! УРА! УРА!», готовые бороться или умереть за то, что нам скажут.

Военный оркестр взорвался музыкой. Гром труб и горнов пленили площадь. Море людских голосов сливается с оркестром: «Вставай проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов». Сжатые кулаки поднимаются вверх, словно пытаются разорвать вершину неба. «Кипит наш разум возмущенный, и в смертный бой вести готов».

На трибуну выходит оратор ― генерал с большим количеством орденов на груди и тяжёлыми повисшими усами. Когда он взбирается на трибуну, с другой стороны появляется юная девушка. На ней узкая с разрезом юбка, на голове миртовый венок с разноцветными лентами, которые ниспадают до бёдер, и красные сапожки. Походка у неё была как у кобылки. Протягивая букет цветов генералу, она чуть ли ему на руки не прыгнула со словами: «Спасибо за освобождение!»

Ревут трубы и горны. Мы заорали «УРРА!», когда генерал обнял её, прижавшись медалями к её нежному телу.

Оставив её сзади, генерал подходит к микрофону. Он стоит смирно, молча, поглаживая усы. Словно по команде, начинает выстреливать слова, как пушка выплёвывает снаряды.

Мы подбадриваем его. Чем дальше, тем больше он расходится. Он вбивает нам в голову долг идти за вождём, быть благодарным ему за освобождение, посвятить свою жизнь будущему. «Будущее ваше!» Замолчал. Мы застыли в тишине. Делает глубокий вдох, подымает кулак и очень сильно кричит: «Пусть живёт наш вождь, сын революции, товарищ Сталин!» Мы неистовствуем. Наше «ура!» поглотило весь город. Одновременно отряд танков стреляет в воздух тремя залпами. Эхо наших голосов усиливается. Оркестр отвечает гимном. Мы присоединяемся:

Это есть наш последний и решительный бой.И с Интернационалом воспрянет род людской!

Это самый величественный парад в истории нашего города, зрелище доселе невиданного размаха. Только больные и психически неполноценные осмелились не присоединиться к празднованию. Город высказывает благодарность своим освободителям, которые наблюдают за нами с трибуны и аплодируют нашему неистовству.

Они заслужили нашу благодарность, они строят наше будущее, Мы идём за ними, потому что им доверяем. А доверяем им, потому что идём за ними. Они и только они знают правильный путь в будущее. Для нас они символизируют будущее. Они освобождены от тяжёлой работы. Они проектируют наше будущее. Они ездят автомобилями, а путешествуют поездом в спальных вагонах. Еду, спиртное и одежду они покупают в специальных магазинах. Летом они отдыхают в своих дачах в лесной гуще или на морском побережье. В один день наша жизнь, жизнь всех рабочих, станет такой же безоблачной, как и их.

Им уже удалось внести коренные изменения в нашу жизнь. Наши учителя называют эти изменения «историческими» ― они слишком глубоки для обыкновенного ума.

Но произошло немало конкретных изменений, которые видно невооружённым глазом.

Во-первых я теперь на год старше. Учусь в 9-м классе. Начал бриться, втайне пользуясь лезвием пана Коваля. Так же я пробовал отпустить усы, но они росли какими-то жалкими редкими кустиками. Какое это было разочарование!

Ещё одно изменение в том, что со времени освобождения женщины перестали наведываться к пану Ковалю. Ужасно видеть его спальню пустой. Это хуже, чем зайти в Богом забытую церковь. Граммофон в комнате напоминает мне наш с Вандой зажигательный танец. Она больше не живёт во Львове. Её родственники выехали в Германию. Тот самый договор, по которому Россия и Германия поделили между собой Польшу, предусматривал репатриацию людей с «немецкой кровью» из оккупированых россиянами территорий. Мать Ванды была по происхождению немкой, поэтому её отец, когда-то пылкий патриот Польши, стал теперь Volksdeutscher..[19]

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 54
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Поцелуй льва - Михаил Яворский.
Комментарии