Постельная дипломатия - Мишель Селмер

Триша впустила его в ворота и на детскую площадку. Там он увидел Дилана, который копался в песочнице вместе с девочкой примерно того же возраста; но Ровены видно не было.

– Ровена в кабинете? – спросил он Тришу.

– Она дома, болеет. Подхватила грипп. При такой работе он практически неизбежен. Мне кажется, я девяносто процентов времени сражаюсь с насморком.

– Коин!

Обернувшись, Колин увидел, как Дилан радостно ковыляет навстречу, быстрее, чем ходит обычно, но не бегом. Несмотря на все, что мальчику довелось пережить, он сумел сохранить позитивный взгляд на жизнь.

– Привет, парень. – Колин удивился, когда Дилан обхватил его колени и крепко обнял.

Несмотря на хрупкость, сила у него была немаленькая. Он посмотрел вверх на Колина, нахмурился и сказал:

– Мамочка забоейа.

– Я знаю. Думаешь, мне стоит сходить домой и проверить ее?

Дилан просиял.

– Я тое, я тое!

– Ничего ты не тоже, – возразила Триша. – Ты знаешь, что твоя мама хочет, чтобы ты был тут со мной.

Мальчик надул губки, и Триша отцепила его от ног Колина, подхватывая на руки. А потом ухмыльнулась:

– Если ты попросишь как следует, Колин передаст маме от тебя поцелуй.

– Поцеуй мамочку, поцеуй мамочку!

Девочка, с которой играл Дилан, позвала его, и малыш выбрался из рук Триши и поковылял обратно к песочнице.

– Поздновато уже стесняться поцелуев, – сказала Триша. – Учитывая, сколько вы вместе… плаваете. Но не волнуйся, я ни слова не скажу. Я никогда не видела ее такой счастливой.

А Колин был счастлив делать ее счастливой.

– Я принес это для детского сада, – сказал он, вручая Трише коробку. – Старые книги, но я думал, что детям они понравятся.

– Спасибо, Колин! – Она посмотрела на адрес на коробке. – Ты заказал их аж из Англии?

– Вообще-то я читал их ребенком.

– Это так мило с твоей стороны. Уверен, что не хочешь сохранить их до тех пор, пока сам не заведешь детей?

– Уверен. – Он не знал, заведет ли когда-нибудь собственных детей. Для этого нужно осесть, а он не знал, захочет ли когда-нибудь. У него был друг по армии, который открыл свою фирму по обеспечению безопасности и приглашал Колина к себе работать. Пока Колин не дал ему ответа, но теперь, когда он практически восстановился, пора было всерьез подумать о своих планах на будущее. – Ладно, мне пора, – сказал он, шагая к воротам. – Надеюсь, книги придутся по вкусу.

– Эй, Колин.

Он обернулся.

– Ровена кажется сильной, но на самом деле она очень уязвимая.

Он сам давно уже это понял.

– Я знаю.

– Я никогда ее не видела такой счастливой; но у нее сейчас тяжелое время. Если ты ею воспользуешься или причинишь боль, то мне все равно, что ты королевской крови, – я тебя найду и заставлю заплатить.

Он не стал говорить, что люди редко вступали в отношения, чтобы причинить друг другу боль, но в итоге все время так и получалось. Колин вернулся в особняк и по дороге в кухню наткнулся на Бетти.

– Вы, случайно, не наверх собираетесь? – спросила его экономка.

– Вообще-то да.

– Сделайте мне одолжение. Не знаю, слышали ли вы, но Ровена плохо себя чувствует. Вы не могли бы заглянуть к ней и отдать вот это? – Она вручила ему стопку чистого белья и одеял. – Скоро будет дождь, и у меня разыгрался артрит, особенно от беготни вверх-вниз по лестнице. Вы не против?

– Нет, конечно. Если только она не будет возражать.

– Думаю, мы оба знаем, что не будет, – подмигнула ему Бетти.

– Ровена вам рассказала?

Она с улыбкой похлопала его по руке:

– Ей не нужно было рассказывать.

А отправив Колина наверх с бельем, она дала ему прекрасное оправдание для того, почему он навещает Ровену.

– Спасибо, Бетти.

Та только улыбнулась:

– Скажите ей, что, если что-нибудь понадобится, пусть позвонит вниз.

Колин поднялся по лестнице и постучал в комнаты Ровены. Оттуда раздалось невнятное ворчание. Он решил считать это приглашением и открыл дверь. Там был включен телевизор, и Ровена свернулась на диване, закутавшись в плед, с закрытыми глазами, бледная и усталая.

– Подхватила вирус? – поинтересовался Колин.

Она распахнула глаза и, увидев его, с возгласом натянула плед на голову, пробормотав оттуда:

– Что ты тут делаешь?

– Триша сказала, что ты заболела, а Бетти отправила меня сюда с простынями и одеялами. Как ты себя чувствуешь?

– Как труп, и уверена, выгляжу так же. Я даже не причесана.

– Ты вызывала врача?

Она высунулась из-под пледа:

– Это просто дурацкий грипп, которым все вокруг болеют. Через день-два я буду в порядке. А тебе не стоит тут быть. Поверь мне, ты не хочешь заразиться.

Вместо того чтобы уйти, Колин сел на край дивана прямо рядом с ней.

– Учитывая, сколько времени мы проводим вместе, велики шансы, что я уже заразился. Ты измеряла температуру?

Она покачала головой.

– Какие симптомы?

– Жар, озноб, все тело болит, и кажется, что голова взорвется. Но ибупрофен помогает.

Колин потрогал лоб Ровены, как делала его сестра, когда он сам заболевал. Она была немного горячей, но не настолько, чтобы стоило волноваться.

– Я могу для тебя что-нибудь сделать?

– Незачем со мной возиться. Бетти время от времени заглядывает, и я могу ее позвать, если мне что-нибудь нужно.

– Ты пила воду?

– Немного, сегодня утром.

– Нужно пить много жидкости, чтобы избежать обезвоживания. А что ты ела?

– Ничего со вчерашнего ужина.

– Когда я был маленьким и болел гриппом, моя сестра Матильда делала мне куриный бульон. – Он помолчал и поправился: – Она просила горничную его сделать. Но она всегда сидела со мной, пока я ел, и читала мне книги, пока я не засыпал.

– Почему сестра, а не родители?

– Мэтти старше на двенадцать лет, и, когда я не был в пансионе, она меня растила.

– Почему?

– Я был поздним ребенком. Отцу было шестьдесят, матери сорок семь. Меня не ждали и не особенно хотели начинать возиться с ребенком с самого начала, особенно с таким требовательным и не по годам развитым.

– Требовательный и развитый? Ни за что бы не догадалась.

– Я любил поджигать все что ни попадя.

Слезящиеся покрасневшие глаза распахнулись.

– Серьезно?

Он осмотрел комнату и поинтересовался:

– У вас же хорошая страховка?

Ответная улыбка была слабой, но искренней.

– А если серьезно, моя карьера поджигателя закончилась, когда я развел костер в мужском туалете в школе-интернате. Достаточно сказать, что наказание соответствовало преступлению.

– Похоже, ты делал это из жажды внимания.

– Я тоже так считаю.

– У твоей сестры есть своя семья?

– Нет. Она вышла замуж рано, до моего рождения, но ее муж вскоре заболел и умер. Она была беременна – думаю, поэтому они и поженились, – но потеряла ребенка. После этого она так и не вышла замуж, и других детей у нее не было.