Теневик. Конец войны - Денис Старый

Я всё ещё чувствовал себя так, словно на ноги, руки и голову навесили гири, а в остальном — никаких эмоций, ожидания опасности, подвоха. Ничего этого я не ощущал. Может, дело в том браслете, который застегнули на моей руке, а, возможно, пришло некое опустошение и упадок сил. Хотя нет, пистолет ведь меня раздражал.

— Сало с хлебом будете? — спросил старший лейтенант, как только машина тронулась с места.

Вопрос меня несколько удивил. Но я быстро понял: старший лейтенант знает, что в данный момент я очень голоден. После первой своей схватки с лысым существом, которое обладало гипнозом или чем-то более мощным, мне зверски хотелось есть. Теперь же, после схватки с крикуном в кровавом подвале, мне ещё сильнее требовалась пища для восстановления сил.

Они много чего знают. Это я понял и из разговора с майором, и по тому, как ведёт себя старлей. Мало того, со мной общаются на «вы» и вполне уважительно. А я, между прочим, в форме рядового красноармейца. Следовательно, не такой уж я и «рядовой».

* * *

Красноармейца повезли в расположение, а Олег Кондратьевич Сенцов, набравшись решительности, направился в подвал. Он первым должен был всё осмотреть. Такие места всегда содержат не только важную информацию, но даже и предметы, артефакты, которых так не хватает Отделу Альфа.

— Мля, какие же твари! — зло сплюнул майор, когда увидел свастику, выложенную мужскими голыми телами, а после и выложенную плиткой и обведенную кровью пентаграмму.

В центре лежал ребенок…

Прикрыв веки и уняв свои эмоции, Сенцов достал из планшета завернутые в тряпицу фотографии. Когда майор понял, что это за ребенок лежит в центре пентаграммы, он снова выругался. Это была годовалая дочь хозяина дома Отто Гринштейна.

— Обряд Авраама… — констатировал увиденное майор. — И как ты, красноармеец, смог справиться с тем, кто этот обряд провёл?

Когда стало известно, что существует некий дом, рядом с которым людям плохо, а у некоторых чуть ли не в прямом смысле взрывается голова, а вскоре трое младших офицеров вовсе с ума сошли, то поступил приказ к дому меньше чем на расстояние ста метров никому не приближаться.

Блокпосты были расставлены достаточно далеко от дома, и всё это выглядело вполне нормально. В доме могли готовиться к проживанию командующего 3-м Белорусским Фронтом маршала Советского Союза Василевского. Кроме того, среди красноармейцев бытовали сказки про то, что в районе этого дома хранится много золота. Именно поэтому туда не пускают никого.

Так или иначе, но пристальное внимание НКВД к дому, даже к целому кварталу, резко уменьшало желание кого угодно полюбопытствовать, что же там находится. Вместе с тем, специальных приказов не издавалось.

Майор Сенцов днём ранее сам был в этом доме. Он, как умеющий чувствовать наци, понимал, что в доме что-то неладно. Однако обследование всех помещений не выявило ничего особенного. Вместе с тем прибор, созданный Никодимовым, также фонил и показывал наличие альфа-наци.

Теперь всё стало на свои места. Гринштейн, один из членов Аненербе, провёл «обряд Авраама». Жертвоприношение единственного своего ребёнка, что было обязательной составляющей кровавого обряда, должно было наделить Отто Гринштейна небывалой силой. И все этапы обряда были соблюдены, ну, насколько об этом мог знать Сенцов. Нелюдь отдавал тёмным силам самое дорогое, что у него есть, а тёмные силы должны были взамен наделить тварь энергией неведомой мощи.

Исходя же из того, что тот красноармеец смог ликвидировать монстра, он становился крайне нужным не только для Отдела «Альфа», но и для всей Советской родины. Именно поэтому майор Сенцов не стал давить на красноармейца, выпытывать у него всю информацию, даже не заключил его под стражу. И не только потому, что это почти что бессмысленно.

Если красноармеец сбежит, то на его поиски придётся потратить немало своих и без того скудных сил, а потом ещё принудить к сотрудничеству. Потому пока Сенцов решил действовать мягко, понаблюдать, посмотреть на то, как будет вести себя иной. Но рапорт в Москву нужно было писать срочно. Ещё срочнее — отправить шифрограмму.

Осмотрев зал, Сенцов зашёл за ширму, что находилась в затемненном дальнем углу. Его взгляд устремился на небольшую кафедру, стоящую на столе. И тут он увидел такое…

Как вышло, что это может находиться здесь? Такой сильный артефакт… Иной с неопределенной силой, но уже убивший двух измененных, и еще этот артефакт…

— Кабальная книга Тевтонского ордена, — борясь с переполняющими его эмоциями, вслух выдохнул майор госбезопасности. — Так вот ты какая! Вот из-за чего в городе появилось такое количество измененных!

Будто с трудом протянув вперёд чуть порагивающую руку, Олег Кондратьевич закрыл книгу, запоминая, на какой странице Гринштейн её оставил. Тяжелая книга оказалась прижата двумя руками к груди майора, и он ощутил животный страх. Олег Кондратьевич умел бороться с подобными проявлениями «наци». А ещё он понимал: не каждый может прикоснуться к переполненной истинным злом книге. Потому именно Сенцову предстояло вынести книгу самостоятельно. Он сможет это сделать, у него достанет сил.

— Товарищ майор, что это у вас в руках? — спросил профессор Никодимов, когда увидел своего начальника.

— Ты сам это знаешь, — бросил Сенцов, излишне резким движением смахнул со стола фарфоровый сервиз, положил книгу на скатерть и обернул её тканью.

Этот артефакт необходимо срочно доставить в Москву. У майора было строгое предписание, что любые артефакты, которые будут найдены им на немецкой территории, нужно срочно переправлять на исследование в Москву. Там, в столице Советского Союза, работали восемь аналитиков, изучающие различные проявления тёмной и светлой энергии, которые случались в истории, и которые сейчас используют нацисты для своих ритуалов. Чтобы бить врага, нужно знать врага! В полевых условиях, здесь, в Кёнигсберге, досконально изучить Книгу тевтонов всё равно не получится.

А ещё Сенцов знал, что большая часть этих аналитиков призвана доказать, что никаких потусторонних сил не бывает, что всё можно объяснить иными явлениями, как гипноз, массовое психическое расстройство и всё в подобном духе.

Сенцову было несколько обидно, что вот он работает с тварями и артефактами сам и уже точно знает, что энергии существуют, но всё равно ему не верят. Спасибо и на том, что снабжение у отдела более чем хорошее.

— Так это… правда? — спросил профессор Никодимов.

— Научитесь, наконец, соблюдать субординацию! — в сердцах бросил Сенцов, спешно выходя на улицу и садясь в машину.

Олег Кондратьевич Сенцов не обладал академическим образованием, не был специалистом ни каббалы, ни скандинавских рун,