Сначала было… - Анна Беляева

темнота.

Чужие вздохи, кожа, дрожь желанья.

И ложь моя на пике ожиданья.

И между нами, третей, пустота.

И дай мне бог не влюбиться в нее при встрече…

И дай мне бог не влюбиться в нее при встрече,

Если все-таки, когда-нибудь, чем черт не шутит, она случится.

Представим, просто представим, что будет вечер,

Киев, Москва, Париж, черт знает какая столица.

И будет бокал вина, коньяк или что там пьют незнакомцы.

И будет ее рука, держащая нежно стекло бокала.

И буду я. Впрочем я ли?.. И главное звезды.

Я не знаю нас без звезд и огней вокзала.

И я ей скажу: "Послушай. Мне черт знает сколько лет.

У меня два вагона долгов и сто тонн обязательств.

Но я люблю тебя, потому что ты лучше.

Ты лучшее из всех моих измен и предательств".

А еще я скажу: "Быть может, когда-нибудь.

В другой жизни. Мы встретимся ближе и раньше.

И не будет всей этой судьбы без правды,

Всей этой судьбы… без фальши".

Мне сказать, наверное, нечего…

Мне сказать, наверное, нечего,

А еще верней, просто некому.

Говорят, все временем лечится.

Человеку лишь человеково.

Но во мне болит, не кончается,

Притупляется чуть по времени.

И привычно маятно маяться

В ожидании облегчения.

А во мне сквозит, как в простреленной.

И саднит сковзно поздно вечером.

Что со мной? Сказать не сумею я,

Оттого сказать мне и нечего.

Предрассветное

Осень простужено сыплет холодным дождем

И задувает ознобно в запахнутый ворот.

Ежится улица, мой неустроенный дом.

Мокнет привычно ссутуленный зябнущий город.

Я докурю на балконе несказанность чувств,

Выплесну в дождь недопитую горькую нежность.

Я поняла, что почти ничего не боюсь.

И не держусь ни за жизнь, ни за день, ни за вечность.

Мутно горят фонари, презирая луну

Скрытую где-то за тучами сиплых рассветов.

Тихо спит дочь, доверяя волшебному сну,-

Главный вопрос на сто тысяч неглавных ответов.

Слова

Слова? Ну. что такое слова? Игра в бисер.

Одни и те же фигуры в иных сочетаниях.

Я бы хотела делиться воздухом, мыслью.

А у дается только словами в чужих молчаниях.

Я бы хотела думать ново и смело.

Знаешь, как думают разве смертельно больные.

Думать черным по белому. Синем на белом.

Видеть в словах земных, их сути земные.

Я бы еще хотела с тобой не расстаться.

Чтобы ты не узнал, как любовь уходит.

Как остаются слова о любви кляксой.

Как затирается смысл любви о невзгоды.

Я бы еще хотела капельку света

Выронить в сердце твое внезапной слезою.

Вот и остались слова. Вместо чувств и ответов.

Вот и простилось сердце неспешно с тобою.

Прощание

Ну вот и случилось прощание.

А я-то почти не верила.

Пишу без осадка и горечи.

Будь счастлив. Живи сто лет.

Спасибо за обнажение.

Спасибо за отчуждение.

Спасибо за все, что было,

Чего не вернуть назад.

Мы будем встречаться чаще.

Скучать от общенья друг с другом.

Пить кофе в новых кофейнях.

И много и розно молчать.

Мы будем совсем чужими,

Настолько, что я не мечтала.

Будь счастлив. Живи как раньше.

Целую. Устала ждать.

А ты меня полюби такой, как есть…

А ты меня полюби такой, как есть:

Раздерганной на цитаты, и частно категоричной.

А ты меня полюби сейчас и здесь,

Такой, которой еще есть к чему стремиться.

А ты меня полюби совсем ни за что:

За то что я улыбаюсь ветрам на закате,

За то, что смеюсь легко и еще за то,

Что я так часто бываю не там и не кстати.

А ты меня полюби и чаще жалей.

Я в сущности не такая уж гордая птица.

Ты знаешь, года проходят, и тем сложней

Любить надолго, а не на час влюбиться.

Поношенную душу на крючок…

Поношенную душу на крючок

В прихожей вешаю к концу недели.

Ну до чего ж мне будни надоели,

Поймавшие меня опять в сачок.

Потрепанную совесть под порог,

Чтоб за два дня немножечко просохла.

Черт знает от чего, но как-то плохо,

Из-за мотания и слякотных дорог.

Усталость разверну, как старый плед,

Укутаюсь и отдышусь неспешно,

Я превращусь в себя еще, конечно,

Поскольку выбора другого просто нет.

Из ощущений

Я так люблю холодное вино

В тот час, когда седеет летний день.

И чтобы тихий блюз вползал под сердце.

И чтобы бархат ночи был нежней,

Чем кожа самой юной из любовниц.

И чтобы жизнь казалась только сном.

Кошмарным сном над ночью безмятежной.

И чтобы ты курил, вливаясь в ночь,

Со мной одну, как раньше, сигарету.

А стихи не пишутся…

А стихи не пишутся,

Хоть ты тресни.

Видно жизнь сложилась до основания.

Как дела? Не верится. но

Чудесно.

Без стенаний. вымороков, страдания.

А стихи не пишутся.

Это счастье?

То мещанско-верное, бытовое.

Я отчасти выросла.

Да. Отчасти.

Стала проще кажется. И собою.

А стихи не пишутся.

Так бывает.

Привыкать ли к жизни бесстишно-ясной?

Чай в огромной кружке

Не остывает.

И стихи молчат за душой бесстрастно.

Судьба? Кто придумал судьбу? И за что мне такую?

Судьба? Кто придумал судьбу? И за что мне такую?

Как дикая кошка на ветке прошедшего дня.

Ты любишь меня? А любил бы другу, простую?

Какой я бываю, какой ты не видел меня?

Любил бы усталой, какая я дома, при муже?

Любил допивающей чай, что остыл день назад?

Любил бы меня еще старше, больнее и хуже?

Ты скажешь, любил бы. Но это, мой милый, навряд.

Ты молод. Ты юн. И мне страшно. что я знаю юных.

Всего ничего-то прожИто. А ты уже юн.

И время играет мазурку на всех моих струнах.

И бал мой в разгаре, но много оборванных струн.

Уже очень много. Уже слишком много, быть может.

И тем-то и страшен мне взгляд твой и эти мечты.

И эта судьба. что не к сроку меня растревожит.

И ты.