Боцман, бурундук, кот и крыса - Юрий Лигун

– Да не буду я нырять даже за триста грамм сосисочных человечков! Я же всё-таки кот, а не какая-то собака!

– А тигр тоже кот? – вкрадчиво спросила Полундра.

– Тоже! – гордо ответил Максюта. – И мой ближайший родственник, кстати!

– Всё ясно: в семье не без урода, – хихикнула крыса.

– Это кто урод? – подозрительно спросил Максюта.

– Ясно, что не тигр. Потому что тигры воды не боятся! Они даже не прочь поплавать в жаркий денёк. А может, ты не из семейства кошачьих? Тогда так и скажи и не морочь людям голову!

– Это я не из семейства ко-кошачьих? – возмутился кот. – Да я самый ко-кошачий из всех ко-кошачих!

От возмущения Максюта даже начал слегка заикаться.

– Не убедил, – парировала Полундра и, хлестнув хвостом, повторила: – Не убедил.

Чтобы убедить крысу и показать, что он нисколько не боится воды, кот вскочил на ноги и принялся громко лакать из корыта.

– Вот! – отдуваясь, сказал он. – Теперь ты довольна?

– Ну и что? Налакаться любой может. А ты нырни!

– Друзья, хватит ссориться, – вмешался Бурун Борисович. – Глядите, как боцман из-за нас расстроился.

И действительно, Неудахин сидел на койке и печально смотрел в иллюминатор. Видно, придумывал для Максюты более сухопутный номер, хотя именно на морской он возлагал большие надежды.

Но пока боцман придумывал, как спасти положение, бурундук уже придумал.

– Максюта, – сказал он, – а вот представь, что вместо сосисочного человечка ты сам за бортом оказался.

– Бр-р-р! – выгнул спину Максюта, и стало понятно, что он представил.

– А теперь представь, что ТЫ – это не ТЫ, а сосисочный человечек.

– Ну, представил… – озадаченно проговорил кот, пытаясь угадать, к чему клонит Бурун Борисович.

– Так почему бы сосисочному человечку не спасти утопающего кота? Ведь человечек воды не боится, а котик сейчас утонет… – Тут бурундук сделал страшную морду и крикнул лежащему на боку Максюте прямо в ухо: – Сосисочный человечек, слушай мою команду: Максюта за бортом!!!

От неожиданности кот взвился чуть ли не под потолок и, не удержавшись там, плюхнулся прямо в корыто. Но тут же пулей выскочил из мокрой воды, только не один, а с утопающим в зубах.

Услышав плеск, боцман очнулся от грустных мыслей и расплылся в улыбке. Потом он схватил полотенце и насухо вытер Максюту. А потом погладил его по пузику и достал из широкого кармана триста граммов сосисочных человечков.

– Молодец, заработал! – похвалил кота Неудахин, хотя на самом деле похвалу заработали крыса и бурундук, но они скромно промолчали.

Глава 29

Переходящее полотенце

Матросам номер «Морской котик» так понравился, что когда боцман, надув щёки, свистел в свисток и кричал: «Человек за бортом!» – они вскакивали со своих мест, чтобы лучше видеть. А когда Максюта нырял в корыто и спасал сосисочного человечка, они снова падали на свои места, чтобы не упасть от хохота.

Очень уж уморительно выглядел мокрый кот. Поэтому этот номер боцман стал использовать в воспитательных целях. Самому лучшему матросу он вручал большое махровое полотенце и разрешал вытереть Максюту. А пока тот вытирал, мурча от удовольствия на пару с Максютой, другие матросы изо всех сил придумывали какое-нибудь хорошее дело, чтобы заработать это переходящее полотенце.

Но потихоньку все заработали, и даже матрос Веточкин, который думал, что он не любит зверей. И лишь когда он научился не сачковать и боцман вручил ему за это переходящее полотенце, Веточкин понял, как он ошибался. Потому что, вытирая мягким полотенцем мягкого Максюту, который щекотал его усами и поглаживал хвостом, Веточкин точно решил завести себе кота. И завёл, правда, когда списался на берег! А вместо машины купил лошадь и уехал на ней жить в деревню…

Но это мы немного вперёд забежали. А пока на тринадцатом корабле воцарились мир, дружба и железная дисциплина. Даже тринадцатый капитан это заметил, хотя начальники обычно замечают только плохое. И это, кстати, правильно. Потому что, если они будут замечать только хорошее, то корабль ко дну пойдёт, ведь корабли тонут вовсе не от хорошего, а совсем наоборот…

– Боцман, а что это у нас всё блестит и сверкает? – как-то спросил капитан.

– Работаем, – скромно ответил боцман, чтобы не выдавать своих зверушек.

– Ну-ну, – строго сказал капитан и, не зная, к чему придраться, добавил: – Кру-гом!

Но, как мы уже говорили, сколько ни секретничай, а всё тайное становится явным. Слава о необычных циркачах вышла-таки за пределы кубрика и достигла кают-компании, где отдыхало начальство.

– А вы слышали, что боцман каждый вечер матросам цирк показывает? – как-то спросил старпом, присаживаясь возле капитана с чашкой горячего чая.

Вообще-то возле капитана присаживаться не полагалось, но старпом так любил чай вприсядку, что не удержался.

– Какой цирк? – насторожился капитан, во-первых, потому, что не любил самодеятельности, а во-вторых, потому, что цирк и корабль – это такие же несовместимые вещи, как мухи и котлеты.

– Точно не знаю, но говорят, что у Неудахина звери цирковые номера откалывают.

– Какие звери?

– Вроде бурундук, кот и крыса.

– И кры-кры-кры?…

Капитан побагровел, вскочил из-за стола и, едва не перевернув старпома вместе с его горячим чаем, бросился к дверям.

В кубрик, под завязку набитый свободными от вахты матросами, он ворвался, словно тайфун «Мария», однажды чуть не растерзавший Японию. Но вместо того чтобы растерзать боцмана на мелкие кусочки, он застыл с вытянутой рукой, которая заканчивалась пудовым кулаком, и вытаращил глаза.

На свободном пятачке в центре кубрика под одобрительный хохот матросов со страшной скоростью наворачивал круги кот, похожий на велосипед. На его спине восседала огромная чёрная крыса, а на ней примостился бурундук, то и дело вскидывая вверх передние лапы, словно приветствуя собравшихся. Но больше всего капитана поразило даже не это, а то, что крыса сжимала в зубах ниточку, к которой был привязан зелёный воздушный шарик.

Заметив капитана, матросы хотели вскочить, но не успели, потому что капитан, чтобы окончательно не сойти с ума, уже бежал в сторону камбуза. Разыскав кока, он, ни слова не говоря, схватил его за поварёшку и потащил в кубрик.

– Она? – спросил капитан, целясь поварёшкой в крысу.

Крыса уже не гарцевала, а стояла на задних лапах и отбивала передними зелёный воздушный шарик, который, весело смеясь, подталкивали к ней матросы.

– Да вроде нет, – ответил изумлённый кок. – Та дикая была, а эта дрессированная. И потом, у той морда была зверская, а у этой нормальная. Нет, это точно другая крыса. Опять же продукты не пропадают. Значит, та сдохла. Или сбежала. Или эта её выгнала. Хотя та раза в два больше была. И потом…

– Отставить! – сказал капитан. – Сам вижу, что другая. Та людей боялась, а этой хоть бы хны!

– Тогда я пойду? – спросил кок. – А то у меня макароны по-флотски…

– Идите, – устало разрешил капитан, – а я останусь: досмотрю этот цирк до конца.

И ведь досмотрел! И даже пару раз хлопнул в ладоши. Правда, номер «Морской котик» ему не понравился. Нет, сам номер был ничего, но некстати напомнил о неудачной попытке утопить Максюту. Капитану стало стыдно, однако он утешил себя тем, что всё равно бы ничего не получилось, раз этот кот умеет плавать и совершенно не боится воды.

Глава 30

Другая крыса

После представления капитан вызвал боцмана к себе.

– Откуда крыса? – строго спросил он.

– Купил, – соврал боцман, и хотя врать нехорошо, но, когда речь идёт о жизни друга, приходится.

– А почему не доложили?

– Виноват!

– А раз виноват, придётся искупить вину. Завтра в кубрике представление отменяется!

– Но почему?

– Потому что будете выступать в кают-компании!

«Ура!» – сказал Неудахин, но, правда, не вслух, а про себя.

«Кру-гом!» – тоже про себя скомандовал капитан, но улыбнулся вслух.

Полночи Полундра подозрительно сопела в углу каюты, а потом вдруг спросила:

– Интересно, а куда делась ТА крыса?

– Какая – та? – не понял Максюта.

– Ну, ТА, на которую капитан охотился.

– Ты чего, правда ничего не помнишь? Так ты ж и есть…

Договорить Максюта не успел, потому что Бурун Борисович больно дёрнул его за ус.

– Убежала, сгинула, пропала, в воду канула, а может, сквозь палубу провалилась, – быстро затараторил он. – Да зачем она тебе? Разве с нами плохо?

– С вами хорошо… Но что-то я не пойму, кто я на самом деле. Кок сказал, что у ТОЙ крысы морда зверская, а у ЭТОЙ нормальная. К тому же ТА дикая, а ЭТА людей не боится. – Полундра запнулась, а потом жалобно шмыгнула носом и спросила: – Не знаю, как у кого, а у меня возникает вопрос: я ТА или ЭТА?

– Что за чепуха?! – воскликнул Максюта. – Неужели не ясно – конечно, ты ЭТА! Ведь если бы ты была ТА, я с тобой бы не дружил.