Помолвка - Сьюзен Робинсон

— Я сегодня буду завтракать здесь, — сказала она ей. Джорджиана больше никогда не . хотела видеть мистера Росса, тем более на следующее утро после того, как он видел ее обнаженной.

Ребекка вышла, чтобы сообщить Рандаллу о желании своей госпожи. Образ мистера Росса, смеющегося над ней в то время, как она плескалась в бассейне, заставил ее застонать и с головой зарыться под одеяло. Из-за мучительного стыда она плохо спала в эту ночь. Это унижение ей вынести было даже труднее, чем то, когда она узнала, что лорд Силверстон считает, что приносит себя в жертву, беря ее в жены.

Джорджиана опять застонала и стукнула кулаками по матрасу. Чтобы мужчина, да еще такой неблагородный и порочный, как мистер Росс, видел ее голой! Она еще ни разу не была наедине с мужчиной, не являющимся членом ее семьи, за исключением Хайдов, которые скоро станут ее родственниками.

Нагота и мужчины — ее мать избегала этих тем, не говоря о том, что они были запретными до замужества. Поэтому Джорджиана сделала вывод, что интимные отношения являются чем-то постыдным. Правда, тетя Ливи отрицала это, и все же ей казалось, что вся эта тема покрыта густой завесой таинственности Странно. Кажется, и мистер Росс не считал зазорным то, что на ней не было одежды. Но что он может знать о нормах поведения в изысканном обществе?

Чертов мистер Росс! Он обратил удовольствие в кошмар. Граф показал ей баню с бассейном, когда она впервые приехала сюда, и предложил пользоваться ими. Недавно туда провели горячую воду, и Трешфилд очень гордился этим новшеством. Она посещала баню несколько раз в неделю, и все знали, что по вечерам это место отдано ей. Очевидно, никто не потрудился предупредить об этом мистера Росса.

Он пошел за ней, думая, что найдет ее с Эвелином. И эти угрозы… Ни один порядочный мужчина не станет угрожать даме таким способом, пугать, что выдумает какую-то отвратительную историю об их встрече у бассейна. Но этим он только навредит себе. Трешфилд поверит ей, а не ему. Еще до того как наступит время ленча, мистеру Россу придется покинуть поместье и отправиться в город Уортбридж, а вечером он сядет в поезд.

Из своего укрытия она услышала стук в дверь. Перебравшись к изголовью кровати, она высунула голову из-под одеяла и ответила на стук. Вошла одна из горничных верхнего этажа с серебряным подносом, на котором лежал запечатанный конверт. Она взяла конверт и отпустила служанку.

Это было письмо от мистера Росса, написанное весьма изящным слогом, где он просил у нее извинения за происшедшее. У него был красивый почерк, создававший ложное представление о его происхождении. «Глубокоуважаемая леди Джорджиана, приношу вам свое смиренное извинение за вчерашнее вторжение. Мое поведение непростительно…»

Она продолжала читать, весьма удивившись ссылке на Оберона, который следил за Титанией . Но потом он испортил все впечатление, напомнив ей, что если он вынужден будет уехать, то Джоселин, который плохо себя чувствует после ранения, потащится через океан, чтобы спасти ее. Лайза последует за ним, а ей скоро разрешаться от бремени. Они подвергнут себя опасности из-за нее. «Я должен регулярно писать Джоселину о положении дел». Оставшуюся часть письма Джорджиана лишь бегло просмотрела.

— Гнусный мерзавец, — пробормотала она и разорвала письмо на мелкие кусочки. Он снова перехитрил ее. Он знал, что она сразу пойдет к графу, и опередил ее. Она не могла подвергать опасности здоровье брата, милой Лайзы и их будущего ребёнка. Ей придется молчать. Но это не значит, что ей придется терпеть мистера Росса. Она умеет составлять планы и придумает, как найти выход из трудного положения.

В течение следующих трех дней Джорджиана обедала в своей комнате. Графу она послала записку, где говорила, что простудилась и боится его заразить. Это время она провела довольно плодотворно, знакомясь с описанием близлежащих к поместью зданий, чтобы выбрать наиболее подходящее для ее детского дома. Изредка, когда Ребекка уверяла ее, что мистера Росса нет поблизости, она покидала свою комнату и перебиралась в темный подвал под Египетским крылом, где долгими часами занималась регистрацией и описанием предметов. Однако несмотря на затворничество, ей иногда казалось, что кто-то находится рядом, как если бы за ней следили. В таких случаях она строго критиковала себя. Неужели она позволит мистеру Россу довести ее до воспаления мозга?

Четвертый день выдался на редкость солнечным. Яркое солнце осветило золотистую, красно-кирпичную и желтую осеннюю листву. Через несколько дней должен был наступить октябрь, и она устала прятаться в тех красивых комнатах, что ей предоставил граф. Она проживала в дамских покоях, состоящих из гостиной, к которой с одной стороны примыкала спальня, а с другой — кабинет и комната для переодевания. Комнаты были окрашены голубым напоминающим цвет фарфора, и белым цветом. Гостиная имела балкон, выходящий на восток, где был парк с небольшим озером и сицилианским храмом, стоящим на островке в центре озера.

Почему-то вид этого маленького храма, стоящего в центре синего озера, вызывал у нее раздражение на саму себя. Почему она должна трусить и прятаться? Это мистер Росс провинился, это он обладает отвратительной привычкой следить за людьми и незаметно к ним подкрадываться. Это ему должно быть стыдно. Она не будет больше стыдиться. Чем больше она раздражалась, тем сильнее разгорался в ней остывший было гнев.

С помощью Ребекки Джорджиана надела платье такого же бледно-голубого цвета, как ее спальня, и достала подходящие по цвету рабочий фартук с вышивкой и шапочку.

— Я больше не буду прятаться, Ребекка, и последний раз завтракаю в этой комнате. Мистер Росс не сможет заставить меня покинуть этот дом.

У Ребекки был срезанный подбородок, и поэтому, когда она опустила голову, половина ее лица исчезла.

Джорджиана сидела за туалетным столиком и смотрела в зеркало. Она надела шапочку, поправила очки и посмотрела в зеркало на свою служанку.

— Что случилось?

— Это мистер Росс, миледи. Я узнала, что его не было здесь все это время. Я пыталась найти его и затем случайно услышала разговор мистера Рандалла и домоправительницы о нем. Он уехал в то утро… после того как он…

— Все это время, — повторила Джорджиана, глядя на свое отражение в зеркале и не видя его. Неожиданно она ударила по столу рукой. — Чудовище!

— Миледи?..

— Ничего, Ребекка. Спасибо. — Джорджиана забарабанила пальцами по столу. Этот изверг знал, что она не захочет видеть его снова, и уехал, чтобы продлить ее муки, чтобы заставить ее ждать со страхом и смущением, в то время как сам он будет развлекаться в каком-нибудь неприличном заведении с пошлыми женщинами. Но она покажет ему, что его уловки ничего для нее не значат. Она встретится с ним; она смело посмотрит ему в глаза. Разумеется, он полагал, что она сожмется в комок от страха и будет гадать, когда и откуда он появится.