От олигархии к демократии. Книга I. Монопольное государство - Виталий Глухов

Для обеспечения промышленных предприятий дешевой рабочей силой необходимо наличие дешевых продуктов питания, входящих в потребление наемных рабочих. Именно по этому государство устанавливает низкие закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию. Прибавочную же стоимость, создаваемую в сельском хозяйстве, государство получает в промышленном производстве. Но, не желая доводить колхозы до полного развала государство часть прибыли возвращает им в виде дотаций. Дотации, в свою очередь, позволяют государству держать колхозы в зависимости и диктовать свои условия.

В Древнем Риме кредиторы за долги превращали свободных граждан в рабов и могли распоряжаться их жизнью. У нас такое превращение претерпели колхозы. Древний Рим пал по причине непроизводительности рабского труда и обострившихся противоречий между рабами и рабовладельцами. Не такая ли участь ждет и современное государство всеохватывающей собственности на средства производства.

Наемные работники, конечно же, не против всеобщей кооперации, с равными условиями для всех, то есть действительно социалистической кооперации, а не мелкобуржуазной. Но для этого необходимо совершить переход от всеохватывающей государственной собственности к общественной. Рабочим необходимо завоевать право распоряжаться средствами производства и продуктами своего труда, а это значит, что они в действительности должны стать хозяевами своих предприятий. Лицемерие государственных чиновников в том и заключается, что на словах они призывают рабочих стать хозяевами производства, а на деле всячески этому препятствуют, и при этом еще рабочих и обвиняют в пассивности, в не желании и в не умении трудиться. Забастовки шахтеров, в ходе которых помимо всего прочего, шахтеры требовали дать им самостоятельность, показали насколько обманчивы призывы и обещания государственных чиновников. Они соглашаются удовлетворить все прочие требования, но только не позволяют шахтерам самостоятельно распоряжаться своим продуктом труда.

Лицемерие государственных идеологов проявляется во всех формах их деятельности. Они говорят о демократии и, в тоже время, сворачивают самоуправление на предприятиях. Они говорят о свободе слова и объявляют издательства партийной собственностью. Они желают демократии только для себя, а, скорее всего, желают не демократии, а беспрекословного подчинения интересам хозяев монопольного государства. Эти «невинные» младенцы, по простоте своей душевной, предполагают, что та демократия, которую они навязывают, выражает насущные интересы всего общества. Не государственные чиновники и их идеологи, маскирующиеся под демократов, а наемные работники в наибольшей степени заинтересованы в демократических свободах. Но не те рабочие, которые являются членами ЦК или состоящие в иных структурах государственной власти, а рабочие ставшие хозяевами средств производства и распоряжающиеся продуктами своего труда.

Хозяева государства монополиста и зашумели о демократии в связи с ростом рабочего движения в защиту своих интересов, пытаясь удержать власть. Только урезанная демократия и мелкобуржуазная мораль не очень надежное прикрытие произвола централизованной государственной машины. Поэтому и приходится продажным идеологам, с ростом противоречия между государством монополистом и наемными работниками, для защиты интересов своих хозяев, использовать старые и затасканные пошлости. В оригинальности их не обвинишь. Рабочих вновь призывают к христианскому самоуглублению и покаянию, а так же, к самокапанию и самобичеванию. Если эти «школьные» учителя действительно исповедуют такие убеждения, то, что же им мешает молча заниматься покаянием и самобичеванием, а не устраивать себе рекламу, тем более им, то есть в чем покаяться. Только, навряд ли это произойдет, так как они сами не верят в то, что проповедуют, и никогда не верили в свои догмы, да, и не считают это обязательным для себя. Так почему же мы должны им верить? Согласно их толкованию, оказывается, причиной засилья бюрократии является то, что бюрократ сидит в каждом из нас, а не порочность существующих институтов власти, не господство чиновника, распоряжающегося всеми общественными богатствами. И не господство мертвого труда над живым. Причиной же того, что наемные работники влачат жалкое существование, является, по их убеждению, их неумение и нежелание трудиться, а не грабительская сущность государства. От них народ только и слышит: каждый обязан хорошо трудиться на своем месте. Конечно, места распределять будут они сами. Каждый сверчок знай, свой шесток – вот что, по сути, провозглашают идеологи мелкобуржуазного социализма. При этом они с важным видом надувают щеки, будто до них человечество не додумалось до этой все «разъясняющей» истины. Оказывается, стоит только каждому взять данное изречение за правило и все проблемы будут разрешены почти мгновенно. Создается впечатление, что государственные идеологи люди не земной цивилизации и у них не было возможности познать существующие общественные отношения.

За призывом к рабочим – лучше трудиться, скрывается эгоистическое желание государственного чиновника получить больше стоимостей, за тоже количество заработной платы. Но наемные работники, при существующих отношениях, абсолютно не заинтересованы повышать производительность труда, так как увеличение производительности труда, влечет за собой уменьшение заработной платы.

Самое же популярное изречение, которое наиболее часто употребляется государственными идеологами, в последней интерпретации звучит так: каждый должен начинать перестройку с себя. Призыв внутренне изменить самого себя не заключает в себе ничего иного, как предложение отказаться от изменения окружающей действительности, отказаться от самоутверждения в объективном мире и предоставить эту возможность государственным жрецам. Вчера они взрывали храмы, всячески третировали религию, уничтожали служителей церквей и религиозную литературу, а сегодня они используют, в идеологической работе, религиозные догмы, придав им несколько светский облик. Оказывается, то, что было годно для священников, вполне подходит и для идеологов монопольного государства.

16

Как собственник всех средств производства и производимых на них продуктов труда государство стремиться все держать под своим контролем, а для этого необходимо содержать целую армию чиновников. С ростом производства, с появлением новых отраслей промышленности и развитием обмена, растет и армия чиновников и количество всевозможных отчетов. Бумажная писанина развивается до самостоятельной отрасли. Любое прогрессивное начинание, если оно не отвечает интересам бюрократической машины, дискредитируется и доводится до абсурда. Все попытки улучшить положение наемных работников, опираясь на государственный аппарат, не дают положительных результатов. Государственные чиновники ловко устраняют от власти тех, кто в своей деятельности идет в разрез с их интересами, кто претендует на их привилегии, на их власть.

Стремление государства монополиста держать под контролем все общество приводит к тому, что в обществе устраняются все независимые средства массовой информации. А перед государственными средствами массовой информации ставится две основных задачи: во-первых, восхвалять любое деяние власти, с обожествлением ее членов, чтобы вызвать всеобщую любовь народа, а, во-вторых, чернить их врагов, чернить любых оппозиционеров, любого, кто выразит хоть малейшее сомнение в правильности действий представителей власти.

Средства массовой информации стали рупором государственного чиновника, с помощью которого он и обрабатывает сознание народа, всячески преграждая дорогу истине. Продажные же журналисты, занимаясь воскурением фимиама власти и ее компаниям, постоянно попадают впросак, так как все компании неизбежно проваливаются. Но как только правительство начинает новую авантюристическую компанию, а это необходимое условие существования данной власти, многие журналисты, забыв о прошлых провалах, с еще большей энергией подхватывают ее, проявляя завидное рвение.

Страх потерять власть заставляет государственного чиновника ограничивать свободы в обществе, устанавливать строгий контроль над печатным словом, вводить законы карающие за использование и распространение «идеологически вредной» литературы. Сознание граждан берется под подозрение, как не способное давать объективной оценки происходящим в общественной жизни явлениям. Те же, кто не поддается идеологической обработке, попадает в психиатрическую больницу. Поэтому и создается на средства, отнятые у народа, огромная армия чиновников, занимающаяся отбором печати, литературы, кино, живописи, музыки и т. д. для народа.