Спецназ обиды не прощает - Евгений Костюченко

Район им. 26 бак. Комиссаров — 13 января группой неизвестных, ворвавшихся в кв. № 19 по ул. Тимченко, 25, ножом был убит Минасянц Г.С., 1927 г.р., пенсионер и ранены его родственницы — Минасянц А.С., 1922 г.р., и Шахгельдян Г.А., 1928 г.р. Расследования и розыск ведут прокуратура и РОВД.

ЛОВД на ст. Баку — 13 января в туннелях 1 и 2 платформ на ст. Баку пассажирская обнаружены обгоревшие трупы женщины и мужчины 40–45 лет, армян. При рассредоточении собравшейся 1 тыс. толпы, которой были подожжены и забиты до смерти указанные лица, получили телесные повреждения: нач. УР ЛОВД Исмайлов К.Ш., начальник ООП Гусейнов Ф.Ш., сержант милиции Мамедов М.И., солдаты в/ч 5463 рядовой Раджабов и мл. сержант Гомозов.

Убийства при погромах.

Район им. 26 бак комиссаров. — 13 января после митинга на пл. Ленина толпой неизвестных были осуществлены погромы с нанесением смертельных телесных повреждений лицам армянской национальности: Касабовой М.Т. 1917 г.р., Григорян Н.Г., 1927, Хачатурову И.С., 1928, Мирзабекяну З.А., 1911, Тер-Арутюнову В.Г. 1928 и неизвестному мужчине 45–50 лет на ул. Низами, у дома 50.

Тяжкие телесные повреждения.

Район 26 бак комиссаров — 13 января в своей квартире Оганесов С.К., 1910 г.р. и его сын Оганесов А.С., 1962 г.р. топором нанесли телесные повреждения Мамедову А.С. и Сайфулину М.И. (остальные данные устанавливаются), которые помещены в БСМП.

Обстановка остается крайне сложной, без изменений.

В городе Баку ситуация контролируется с трудом. В течение ночи и в последующем осуществлялись меры по ликвидации последствий массовых беспорядков. В ходе бесчинств силами сотрудников милиции и военнослужащих ВВ МВД СССР предотвращена расправа над 616 лицами армянской национальности, 110 человек были переправлены к родственникам в безопасные места, еще 70 человек были укрыты в зданиях органов внутренних дел. По этой причине было совершено нападение на помещение ЛОВД на станции Баку. Кроме того, толпа (около 1000 человек) требовала выдачи оружия, боеприпасов. Принятыми мерами охрана лиц армянской национальности, оружия и боеприпасов была обеспечена. Работниками милиции и военнослужащими ВВ в предупредительных целях применялось оружие. В результате столкновения 3 работника ЛОВД и 8 военнослужащих получили телесные повреждения.

Внесены коррективы в дислокацию сил и средств, маршруты нарядов приближены к местам проживания армян. По всем фактам обнаружения трупов (27) созданы и работают оперативно-следственные группы. В настоящее время установлены личности 20 трупов, из коих армян 16, азербайджанцев 2, русских 1, евреев 1. Из 27 2 трупа без признаков насильственной смерти. Из обнаруженных трупов мужчин 16, женщин 10, сожженный труп — 1.

Однако принимаемые меры ощутимых результатов не дали. Полностью пресечь массовые беспорядки не удалось.

С 14:00 часов 14.01.90 вновь в городе стали отмечаться массовые уголовные проявления антиармянской направленности. Как и прежде, бесчинства сопровождались насилием, погромами, убийствами. Обнаружено 6 трупов, из них установлена личность 4-х: — 3 женских, 1 мужской, все армянской национальности, из неустановленных 1 женский, 1 мужской.

По предварительным данным, за истекшие сутки было совершено более 50 погромов (данные уточняются)…»

Капитан Панин, бывший летчик, а потом особист, и сам составлял подобные бумаги, и отправлял их, с отчаянием убеждаясь, что от бумажек нет и не может быть пользы. Черная, слепая и неодолимая сила нависла над его миром, и нечем было защитить его.

Если бы раньше, в 88-м, когда все только начиналось, им разрешили применить силу… Когда толпа выкатилась на улицы Сумгаита, зачинщики шагали в первых рядах, и несколько решительных офицеров с автоматами могла бы изменить ход событий. А то и ход истории. Несколько очередей в ноги — и зачинщики устранены автоматически. Толпа разбегается, и органы внутренних дел спокойно выдергивают активных участников, пользуясь захваченными видеоматериалами. Можно было бы даже не стрелять. Комендант военного городка, где скрывались беженцы, просто выставил перед толпой взвод автоматчиков и скомандовал «К бою!». Лязг затворов услышали даже самые ярые крикуны, и приумолкли, и толпа отступила. Толпа отступила от военного городка и пошла громить гражданский город.

Наверно, существовали тысячи причин, по которым нельзя было браться за оружие. Но скорее всего, просто некому было отдать боевой приказ. Та власть могла издавать указы и распоряжения, но не боевые приказы. И когда Панин встречал наконец-то прибывшее подкрепление, то десантники, растерянно оглядывая разгромленные дома в зареве пожаров, спрашивали: «Мужики…Это Афган?» — потому что их отправили в командировку без боевого приказа.

Потом стрельба все-таки была, и толпа, как и следовало ожидать, разбежалась, но зачинщики к этому времени уже были в стороне. По улочкам Сумгаита грозно лязгала бронетехника, великаны-дзержинцы оцепили горком партии, и лучшие специалисты слетелись в этот Богом забытый городок, чтобы досконально расследовать и примерно наказать — НО БЫЛО УЖЕ ПОЗДНО. Два дня погромов изменили эту страну. Кто-то узнал, что можно убивать безнаказанно, если при этом кричать о любви к своей родине. Кто-то обнаружил, что государство вовсе не собирается его защищать. Эти открытия не удивили ни тех, ни других. Удивило, что это раньше не приходило в голову. И вот одни начали собирать новые стайки для новых убийств. А другие принялись искать государство, которое может защищать всех своих граждан.

Капитан Панин делал что мог. Спасал, прятал, вывозил. Когда все утихло, выслеживал и ловил погромщиков. Их хватали, допрашивали, распихивали по тюрьмам. Скоро почти все снова шатались по городу. Кого-то показательно судили. Но всех не пересажаешь. К тому же из допросов становилось ясно, что организаторы были не местные, а какие-то приезжие. Кто называл их бакинцами, кто — беженцами из Армении. Но для беженцев-крестьян эти неуловимые зачинщики действовали слишком грамотно. А те, кто был выхвачен из толпы, получили, в основном, по пятнадцать суток за хулиганство. И скоро погромщики позабыли страх, который заставил рассыпаться толпу перед двумя-тремя БМП. Они насмешливо свистели из-за угла вслед выходящим войскам. Они слипались в комки и кучки, и не прошло и двух лет, как волна грязи снова затопила этот мир. И снова войска опоздали с применением силы, и снова обрушили эту силу на невиновных…

С тех пор прошла целая жизнь. Вадим Панин потерял работу, друзей, дом… Опытные пловцы советуют не сопротивляться водовороту, а уступить ему, нырнуть поглубже, где его сила теряется, и вынырнуть в другом месте. Вадим погрузился до самого дна, где многие и оставались. Но он нашел в себе силы, оттолкнулся — и вынырнул в Питере.

Сейчас, глядя в окно, он вспомнил, что вот эти запыленные кусты вдоль дороги летом покрываются мясистыми розовыми цветами, источая одуряющий сладкий запах. «Не расслабляться», строго приказал он себе, но воспоминания застилали глаза, и вместо рекламных щитов на обочинах виделись ему члены Политбюро и решения съезда, и где-то впереди, в самой сердцевине уютного лабиринта бакинских улочек ждал его подвальчик «Джек Лондон», и Вагиф с Михалычем уже заказали десять порций джыз-быза[7] под коньяк «Гек-Гель». Панин предпочитал авиационный спирт, но в этом заведении были свои законы… Ему хотелось остановиться и потрогать вечнозеленую листву олеандров, но машина летела и летела мимо них.

10. Боевое применение фармакологии

Белая «ауди» с Азимовым и его спутниками держалась далеко сзади, все больше отставая. Вадим оборачивался, следя за ней, и когда после поворота ее фары так и не показались на дороге, спросил:

— Зачем такие почести? Зачем надо было людей среди ночи беспокоить?

— Уважение надо показать, да, — сказал водитель. — Куда ехать будем?

— Нам к вокзалу надо, а там мы сами дойдем, — сказал Панин.

— Какая улица?

— Да я так покажу, на пальцах, — засмеялся Вадим. — Наверно, уже все названия поменялись.

— Название как хочешь меняй, народ все равно старое название говорит. Монтина, Басина, Разина, клянусь, даже иногда Арменикенд[8] говорят.

— У нас то же самое, — сказал Сергеич. — Раньше все время называл Питер Питером. Как только в Санкт-Петербург переделали, стал называть Ленинградом. Ленинград, и все тут.

Вадим смотрел в зеркало. Дорога сзади была пуста.

— Ну вот, наш почетный эскорт куда-то пропал.

— Э, — водитель раздраженно поцокал языком. — Я Руслан Назаровичу миллион раз говорил, не бери «ауди», не бери «ауди». «ГАЗ-24» это машина для мужчины, а все остальные для мальчишек. Я уже двадцать лет на «ГАЗ-24», понимаешь? Двадцать лет! Четыре машины менял, это последний. «ГАЗ-24» не машина, зверь. Жалко, больше не делают, снимали с производства. Запчасти трудно доставать, бензин кушает как сумасшедший. Хорошо, сейчас заправка будет.