Фиктивная мама для дочери чудовища (СИ) - Ильина Настя

— Сама веришь, во что говоришь? Ну правда, Лиз! Ты взрослая женщина ведь, а ведёшь себя, как маленькая. Пока нет трупа, полиция вряд ли станет разбираться. Попугают его немного и отпустят, а он найдёт тебя, и ещё хуже всё будет.

— Думаешь, он не найдёт меня после разговора, — специально делаю акцент на последнем слове, — с Маратом Ринатовичем?

— Нет!

Беркут включает музыку и начинает покачивать головой ей в такт. Он мягко выруливает на дорогу, и скоро особняк Марата пропадает из виду. А я всё думаю… Думаю, что же будет дальше, во что выльются эти разборки, и чем они будут грозить моей семье.

— Куда едем-то? — врезается в сознание голос Беркута, а я вздрагиваю и с опаской поглядываю на него. — Прости, что испугал. Куда поедем?

Мне нельзя в таком состоянии показываться в больнице. Мама испугается. Сестре тоже не следует говорить о моих неприятностях. Я должна во всём разобраться самостоятельно. Марат поможет мне, я уверена в этом, а пока Ксюше и маме лучше просто быть внимательнее и смотреть по сторонам, чтобы не нарваться на этого психа… Вот только как я потом буду расплачиваться с Маратом?.. Очень интересный вопрос.

— Подожди секунду… Сейчас я свяжусь с сестрой…

Набираю Ксюхе сообщение и прошу простить меня за то, что встреча на сегодня откладывается. Вру, что не могу оставить Алису одну и обязательно всё расскажу позже, а сестра присылает кучу недовольных смайлов мне в ответ.

Ксения: «Ты даже не представляешь, как сложно мне было уговорить Димку отпустить меня, мы ведь с ним и без того мало времени проводим вместе… Ладно. Встретимся позже, но тогда уже примчишься к нам».

Сестра преувеличивает, говоря, что проводит со своим мужем мало времени. Или преуменьшает? Они друг другу посвящают каждую секунду своей жизни… Ладно, каждую свободную секунду, но и это довольно большой срок. Впрочем, после всего, что они пережили, их любовь стала только крепче. Хотя… Быть может, им на самом деле мало того, что у них есть?..

— Ну так что? Решила, куда поедем? Мне поворачивать нужно будет сейчас на центральную…

— Давай погуляем немного? Давно не была на набережной.

На мгновение лицо Беркута бледнеет. Он думает несколько секунд и улыбается. Пожимает плечами и ненадолго отвлекается, чтобы взглянуть на меня. По взгляду мужчины я понимаю, что тот явно неправильно истолковал мое предложение.

— Слушай, я не хочу, чтобы ты думал, что я…

Не знаю, какие слова тут лучше подобрать, чтобы оправдать свое поведение.

— Я ничего не думаю. Просто дружеская прогулка. Да?

— Дружеская! — отвечаю я и начинаю кивать.

— Ну и отлично. Мне ведь тоже все эти сложности не нужны. Я птица свободного полёта… В общем, так будет лучше, да. Дружеская прогулка.

Внутренности сжимаются, и я ещё сильнее жалею о своём поступке. Мне хотелось просто успокоиться. Остаться в особняке Марат не позволил мне. Быть может, он не желал, чтобы я видела наказание, которое он выбрал для моего бывшего… Или просто дал мне время, чтобы успеть остыть. Нам обоим следовало прийти в себя перед разговором. Мне стоит попросить у мужчины прощения за то, что доставляю ему так много неприятностей.

— Расскажешь, что у вас с этим хмырём случилось? Почему расстались? — вдруг нарушает тишину голос Беркута.

Я понимаю, что он просто пытается скрасить возникшую неловкость. Вряд ли ему действительно интересно, что на самом деле случилось между мной и Евгением.

— Всё до банального просто… Он изменил мне, что стало последней каплей, и я ушла. Прошло всего несколько дней…

— Тогда мне немного понятна его агония. Эх… Врезать бы ему ещё раз.

Я негромко хихикаю, но тут же пытаюсь скрыть улыбку: нельзя одобрять и поддерживать жестокость. Я никогда не поддерживала такое поведение. Месть — ужасная вещь, которая движет нами, превращая в животных.

Беркут подъезжает к парковке на набережной, получает талончик, и как только ставит машину на свободное место, мы выходим. На небольшом расстоянии друг от друга мы бредём к реке. Дурацкая была идея — предлагать охраннику прогуляться вместе. Конечно, это приказ Марата — выходить куда-то только с его человеком, который будет защищать меня, но пока Евгений всё равно занят, ему не до меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Лиза, стой! — громко произносит Беркут, и я замираю, испуганно оборачиваясь в его сторону.

— Что такое?

Не понимаю, что вдруг заставило его заговорить так, но я испугалась от неожиданности, и сердце стало рьяно рваться наружу, звенящими ударами отдаваясь в висках.

— Дай мне руку!

— З-зачем?

Я уже подумываю напомнить ему, что это просто дружеская прогулка и держаться за ручку нам совсем необязательно. Да и не нужно вообще этого делать! Вот только он сам берёт меня за правое запястье и чуть приподнимает, приглядываясь к моему браслету.

— Откуда у тебя эта вещица? Бывший подарил? — серьёзным тоном спрашивает мужчина, напоминая ревнивого ухажёра.

— Н-нет…

Я пытаюсь вытащить руку, но безуспешно. Беркут не причиняет мне боли, но при этом держит крепко.

— Да что случилось-то?

— В нём маячок… Скорее всего, именно так он и отследил твоё местонахождение. Нам следует вернуться и доложить об этом Марату Ринатовичу.

Беркут отпускает меня, а я смотрю на браслет со всех сторон и не могу понять, что он там углядел. Лишь приглядевшись внимательно, замечаю бледное мерцание.

— Зачем ему это было нужно?

— Скорее всего, отпускать тебя так просто он не намерен… — разводит руками Беркут и кивает в сторону парковки. — Не будем терять время.

Глава 12. Марат

Я смотрю на морального урода, который не принимает того факта, что девушка больше не желает с ним общаться и имеет к ней крайне нездоровый интерес. Он понимает, что простым разговором мы не обойдёмся, но и бить такую тварь я не хочу. Толку от ударов будет мало: он только сильнее разозлится и будет искать способ укусить Лизу посильнее и отомстить ей. Этого я допустить не могу, потому что однажды меня или моих людей рядом просто не окажется. Можно было бы, конечно, сделать так, чтобы он к ней не приблизился вообще, но я не Бог. Не буду решать судьбу этого недоделанного женишка. Я никогда не убивал раньше и сейчас не опущусь до подобного. В конце концов, у меня маленькая дочь, и мне нужно думать в первую очередь о ней.

Достаю телефон из кармана и набираю номер своего хорошего знакомого. Снова думаю о том, что встречаюсь с приятелями крайне редко и хочу как-то исправить эту ситуацию. Собрать, что ли, всех? Пока слушаю гудки в трубке, пытаюсь понять, какой там праздник будет в ближайшее время, но что-то ничего не идёт в голову, потому что забита она совершенно иными мыслями.

— Диман, здоров! Как твоё «всё нормально»? — спрашиваю я, как только он отвечает.

— Здоров, Марат! Просто прекрасно! Наслаждаюсь жизнью! У тебя случилось что-то?

Дожили!

Старый друг сходу спрашивает, что у меня случилось!

Впрочем, чего ещё можно ожидать от такой «дружбы»?

Друг из меня, честно говоря, не очень.

Всегда был таким, а когда с головой окунулся во «взрослую» жизнь, так вообще растерял всех из своего окружения. Даже поговорить по душам не с кем, когда хочется высказаться и отпустить то, что накопилось и стало тянуть вниз.

— Случилось, Дим, потому тебе и звоню. У тебя ведь в кругах коллег по-любому должен быть психонавт какой-то хороший… Есть один перец, который явно повёрнут на всю голову. Мне бы хотелось, чтобы его положили на принудительное лечение. Деньги заплачу любые!

— Да не вопрос, я свяжусь с одним старым знакомым. Думаю, что он сможет тебе помочь. А что за перец такой? Ты там снова в криминал подался, что ли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Боже упаси! Ты ведь знаешь, что я с этим всего один раз связался, да и то из-за Дианы, чтобы семью защитить. Нет. Ничего страшного, просто докучает одной девочке, которая мне дорога.

— Да ты никак влюбился?

— Нет!

И почему все сразу думают, что я влюбился?