Десанты 1941 года - Анатолий Юновидов

Днем минометы обнаруживались в плавнях. А с наступлением темноты шлюпки тихо подкрадывались к плотикам и уничтожали с короткой дистанции сосредоточенным огнем.

Через пару дней румыны отказались от минометного терроризма, но ажиотаж вокруг шлюпок продолжался. Теперь румыны стали формировать ударные группы по образцу успешно действовавшей против них истребительной шлюпочной группы Кудрицкого, но более многочисленные и имеющие, кроме автоматов и пулеметов, еще и противотанковые ружья.

«БКА-221», осуществляя дозор в паре с «БКА-304», наткнулся на такую группу в Тулчинском рукаве. Группа лодок буксировалась самоходной баржей, почему и была своевременно обнаружена парным дозором.

Ночью скрытно, без запуска мотора «БКА-304» вошел в рукав. По приказанию командира, лейтенанта Шаронова, матрос Швецов и старшина 2-й статьи Углов спустили бронекатер по течению на швартовых концах, бесшумно подойдя таким способом на минимальное расстояние к противнику. Бронекатер замаскировали на траверзе скопления лодок.

Утром в бинокль в пределах прямой видимости была обнаружена стоящая у берега баржа с лодками. Беглым огнем часть лодок противника была уничтожена прежде, чем противник понял, откуда ведется стрельба.

После этого случая бронекатера снова «довооружили»: на них было выдано большое количество ручных пулеметов для отражения возможных попыток захвата. Этим дело не ограничилось. С легкой руки политработников на дивизионе было развернуто движение под лозунгом «Комсомолец, дело твоей чести — в совершенстве знать автоматическое оружие!».

Было решено, что всем мотористам, радистам и рулевым необходимо овладеть пулеметами и при необходимости пополнять боевые расчеты.

В то время как в сводном полку флотилии не хватало винтовок, вооруженные до зубов экипажи бронекатеров готовились к возможному отражению вражеских десантов.

Утром 13 июля Измаил неожиданно подвергся артиллерийскому обстрелу с двух румынских мониторов, находившихся в Сулинском гирле. С поста СНиС на ФКП доложили:

«Артиллерийский огонь ведут два монитора, вышедшие из Сулинского рукава».

Однако мониторы были обнаружены с опозданием и донесение лишь на минуты опередило открытие ими огня. Обстрелу подверглись Измаил и район расположения двух ближайших к нему береговых батарей.

Румынский солдат, замаскировавшийся для действий в плавнях.

Хотя ночь уже миновала, командование флотилии сразу заподозрило худшее, не исключая возможности каких-то более широких действий против левого берега или плацдарма, не исключая и сосредоточенного удара по Измаилу.

Однако активности со стороны противника где-либо еще не наблюдалось. Мониторы же вели себя осторожно: выйдя на фарватер, они продвинулись вниз совсем немного и целиком переключились на дуэль с 726-й и 725-й береговыми батареями. Огневой бой шел на больших дистанциях и без особых успехов с обеих сторон. Через полчаса мониторы прекратили огонь и скрылись.

Выход румынских мониторов, скорее всего, был разведкой боем и почти наверняка должен был повториться, поскольку ушли они безнаказанно. Были разработаны несколько вариантов возможного боя, с применением мониторов из Кислицкой протоки и с использованием авиации.

К утру следующего дня в плавнях в районе выхода из Сулинского гирла была развернута сеть выносных корректировочных постов. Но сложилось так, что самым нужным оказался запасной корректировщик, который вообще-то даже не был артиллеристом.

На посту «Раздельный», расположенном почти напротив того места, где начинается Сулинский рукав, служил радистом-наблюдателем старший краснофлотец Яков Поляков. Это был кадровый матрос, успевший стать превосходным специалистом. Он обладал отличным глазомером, досконально знал местные ориентиры, на учениях неоднократно включался в состав корпоста. Старший лейтенант Молчанов, возглавлявший участок СНиС, предложил подключить Полякова к корректировке артогня.

Радиста проинструктировали, снабдили рацией «6-ПК» для прямой связи с НП полковника Просянова, расположенным на НП 725-й батареи, определили, где ему дежурить на укрытой в камышах надувной шлюпке (и быть готовым, если понадобится, вброд продвинуться с рацией к самому краю плавней). Обеспечили и прикрытие — в плавнях, пусть и на своем берегу, оно было необходимо.

Глиссера и полуглиссера активно использовались действий на мелководных и труднодоступных участках рек.

Румынские разведчики в плавнях.

Полякову, можно сказать, повезло: находясь в камышах, он сумел разглядеть румынские мониторы в нескольких сотнях метров от себя — они остановились на фарватере, удерживаясь на месте машинами. Поляков сообщил о появлении мониторов по рации и доложил, что готов вести корректировку огня береговых батарей.

Получив после пристрелочных выстрелов его поправки, батареи, несмотря на большую дистанцию стрельбы, накрыли цель. Один из кораблей получил два прямых попадания в корму.

Это еще не означало, что он выведен из строя — броня бывших австро-венгерских «речных дредноутов» была крепкой. Но досталось монитору, по-видимому, изрядно. А батареи усиливали огонь, к ним присоединились, получив от Просянова целеуказания, мониторы, стоявшие в Кислицкой протоке. И противник, прекратив обстрел Измаила, ретировался, прикрываясь дымовой завесой.

Перед тем как уйти, мониторы густо обстреляли из пулеметов плавни на левом берегу. Должно быть, румынским или немецким офицерам стало ясно, что такая точность стрельбы из-под довольно далекого отсюда Измаила не случайна. А корпост мог укрыться поблизости только в плавнях.

Полякова и прикрывавших его моряков вражеские пули не задели. Корабли противника, поставив дымовую завесу, ушли обратно в Сулинский рукав. Но теперь огонь по возможному месту нахождения корректировщиков начали вести артиллерийские батареи из Тулчи и Чатала.

Корректировщика с прикрытием решили оставить на месте на случай возвращения мониторов. Возможно, один из мониторов оказался серьезно поврежденным — румынские батареи не ленились продолжать обстрел подозрительного участка плавней до вечера.

А когда стемнело, на плотиках с румынского берега переправились несколько десятков граничар и начали прочесывание плавней. Корректировщик с группой прикрытия вброд по плавням ушли к поселку Новая Некрасовка. За образцовое проведение корректировки Поляков был награжден орденом Красного Знамени.

На следующий день за этот участок, столь удобный для корректировки, разгорелся настоящий бой. Бойцы приписной роты два дня выбивали граничар из плавней, при этом захватив в плен несколько человек. Но румынские мониторы на этом участке больше не появились.

Невозможно было без сплошной обороны на суше, без прожекторов, которыми флотилия не располагала, полностью пресечь просачивания с правого берега мелких групп противника (особенно если они ночью в глухих местах пересекали Дунай на одной-двух лодках, бесшумно гребя обернутыми мешковиной веслами). Но противник убеждался, что от более крупных вторжений советский берег по-прежнему защищен, и дальше мелких налетов, обстрелов постов и поисков разведчиков дело не заходило. Прочно удерживалась и румынская территория, занятая в результате десантов.

На ночь корабли рассредоточивались так, чтобы сектора наблюдения с них перекрывали друг друга. Благодаря высокой воде оказалось возможным ввести два бронекатера по узкой протоке в озеро Ялуг, и там они тоже несли дозор, содействуя отошедшим на рубеж озера частям 14-го СК. Но на Дунае корабли не могли больше действовать выше Измаила. А как раз между Измаилом и Рени чаще всего приходилось отбивать попытки врага зацепиться за левый берег.

Если это происходило далеко от позиций береговых батарей, часть орудий превращалась в кочующие. Батарея на конной тяге — подвижной артрезерв Матвеева — не раз выдвигалась к Карталу, где до недавнего времени стояли гаубицы артдивизиона 51-й СД. Выручали и пулеметные гнезда, созданные на постах СНиС.

Подводя итоги прошедшего боевого дня и готовясь к завтрашнему, в штабе флотилии ломали голову над тем, как и чем укрепить уязвимые участки обороны. На левом фланге надо было не дать врагу отрезать флотилию от моря. На правом — удержать Рени. Подразделения, прикрывавшие городок в устье Прута, возглавил начальник оргстроевого отделения штаба подполковник Комаров. В некоторых донесениях тех дней его часть упоминается как сводный полк Комарова. Фактически же флотилия имела под Рени — кроме 724-й батареи и пулеметной роты — не больше батальона.

Румынский отряд движется через протоку.