Кьянти для жертвы - Джоанна Флюк

— Норман же стоматолог. Если бы он хотел применить свои знания для убийства, то сделал бы Ронде инъекцию лидокаина или чего-нибудь такого.

— Ты права, — тяжело вздохнула Делорес. — Все правильно. Я и сама не думаю на Нормана. Перейдем к следующему подозреваемому.

— И кто это?

— Бойфренд Ронды. Влюбленные всегда найдут причину убить друг друга, особенно если это настоящая страсть.

Ханна взяла ручку. Она все еще была полна решимости не ввязываться, но идея с бойфрендом имела все шансы.

— Ладно, так кто он?

— Не знаю.

Ханна замерла.

— Но ты считаешь, что Ронда с кем-то встречалась?

— Этот ее флирт должен был к чему-то привести. Ронда пыталась соблазнить каждого, кто входил в магазин.

Ханна кивнула, радуясь, что до мамы не дошел слух о том, что Ронда флиртовала с Биллом. Это случилось меньше года назад. Ханна и Билл зашли в косметический отдел Ронды узнать марку помады, которая была уликой первого дела Билла об убийстве. Пока они задавали вопросы, Ронда отчаянно клеилась к Биллу. Когда Ханна позже упомянула об этом, Билл даже слушать не стал. Он сказал, что Ронда всегда флиртует с парнями и это ничего не значит.

— Флирт может ничего не значить, — напомнила Ханна матери. — Может, Ронда не приветствовала ответных шагов со стороны мужчин.

— Не будь глупенькой. Я уверена, что у Ронды кто-то был.

— Откуда ты знаешь?

— Дедуктивный метод. Берти сказала, что Ронда договорилась с ней подкрасить волосы. А женщина не красит волосы, если не хочет показаться мужчине моложе.

— Правда? — Ханна, прищурившись, посмотрела на мать. С тех пор, как похоронили отца, в ее темных волосах замелькала седина.

Делорес заметила взгляд Ханны и слегка покраснела.

— Ну, бывают и другие причины. Может, Ронда хотела хорошо выглядеть на работе. К слову, я подкрашиваюсь у Берти примерно раз в месяц. Чтобы выглядеть профессионально.

— Правильно, — просто согласилась Ханна, не желавшая и думать о том, что у мамы мог быть роман.

— Я практически уверена, что Ронда с кем-то встречалась. Слишком много слухов об этом, а нет дыма без огня. Не так давно ходили разговоры о Ронде и почтовом служащем. Я, конечно, тогда не придала значения. Не люблю слухов.

Ханна изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица. Делорес позвонила ей тут же, как только узнала о романе Ронды и почтальона.

— Так что, запишем этого служащего?

— Знаешь, поставь знак вопроса. Я запомню, что это значит.

Ханна нарисовала большой вопросительный знак и подчеркнула его.

— У нас лишь один подозреваемый, и тот под вопросом. Кого еще пишем?

— Не знаю. Позвоню тебе позже, когда обдумаю. — Делорес соскользнула со стула и направилась к выходу. — Ты будешь играть роль слушателя, дорогая. Раз уж ты сказала Майку, что не ввязываешься, я разберусь с убийством сама.

— Ты думаешь, что справишься? — не удержалась Ханна.

— Конечно. Я умная женщина и люблю загадки. Так что я найду убийцу Ронды. Положись на меня.

Ханна уставилась на закрывшуюся за Делорес дверь. Опыт подсказывал ей: только те, кто не знают что делать, говорят «положись на меня». Может, она сильно недооценивала мать как детектива, но с трудом могла положиться на женщину, на видеомагнитофоне которой мигало «12:00» вот уже четыре года подряд.

— Не верится, что она мертва, — сказала Лайза, доставая из сумочки ключи от машины. Было уже пять тридцать, она задержалась на полчаса помочь Ханне замесить тесто на утро. — Когда ты мне рассказывала, ты уже знала, что это Ронда?

— Подозревала, но не хотела говорить до опознания.

— А расследовать пока не собираешься?

Ханна покачала головой.

— Майку и Биллу я не нужна, да и других дел хватает.

— Ну, если передумаешь, я возьму всю работу в кафе на себя.

— Спасибо, Лайза, — улыбнулась Ханна. — А теперь чтобы духу твоего здесь не было, а то не успеешь переодеться к свиданию.

Когда Лайза уехала, Ханна сполоснула грязную посуду и загрузила большую посудомойку. В инструкции значилось, что споласкивать не нужно, но, как говорится, привычка — вторая натура. Не успела она залить моющее средство, как в дверь постучали.

— Ханна? — позвал Норман из-за двери. — Есть минута?

Ханна поставила средство на стойку и побежала открывать.

— Привет, Норман. Я только что вылила остатки кофе, но могу угостить печеньем.

— Нет, спасибо. Я что-то стал полнеть, поэтому воздержусь. До ужина ничего не буду есть.

Ханна пристально взглянула на Нормана. Не похоже, что он поправился.

— Сколько фунтов ты набрал?

— Три.

Ханна почти столько же сбросила. Ради трех фунтов не стоило садиться на диету. Ей надо было сбрасывать раз в семь больше.

— Что такое? Ты чем-то расстроена?

— Тем, что мне нужно сбросить гораздо больше, чем тебе. И я, в общем-то, не расстроена. Я так выгляжу, когда на диете.

— А с чего это ты голодаешь? По-моему, ты в отличной форме.

— Это ты просто так говоришь.

— Я никогда не говорю ничего просто так. И я считаю, что люди должны быть самими собой, а не стремиться выглядеть как модели.

— Но ты же считаешь моделей привлекательными?

Норман пожал плечами.

— Ну конечно, но не стал бы встречаться с ними, если ты это имеешь в виду.

— Почему? Они же такие эффектные.

— Да, но я на это не покупаюсь. По мне, так женщина должна быть похожа на женщину. А не на изможденного подростка.

Ханна вдруг почувствовала себя куда лучше. Может, и правда, не так уж она и растолстела? И Лайза, и Норман твердят, что ей не нужно худеть.

— Я пришел к тебе с просьбой, Ханна, — резко сменил тему Норман. — Мама звонила, и я знаю, что труп принадлежит Ронде. Я хочу, чтобы ты расследовала это.

Ханна удивленно заморгала. Неожиданный поворот!

— Почему ты хочешь, чтобы расследованием занялась я?

— Потому что у тебя хорошо получается. И у меня законный интерес.

Ханна вздохнула. Только не это. Норман вторил словам ее матери.

— Это потому, что ты видел труп Ронды и почувствовал ответственность?

— Не совсем. Потому что люди шерифа оцепили весь дом как место преступления и не дадут мне снести его до окончания расследования. Рабочие должны были приехать в субботу, и мне страшно не хочется все отменять или переносить. Может, это и эгоистично с моей стороны, но если я не начну строительство к зиме, то придется ждать до весны.

Ханна разнервничалась и едва удержалась, чтобы не взять печенье. Сначала мама просила ее заняться этим, а теперь и Норман в том же репертуаре. Что прикажете делать бедной девушке?