Притчи приемного покоя 2 - Андрей Левонович Шляхов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
TSUNADE. Бутылку невозможно открыть и закрыть снова так, чтобы не заметили.
YORUICHI. Ошибаешься, падра. Про штопор дворецкого в курсе? Если нет, то погугли. Этим штопором можно хоть десять раз вынимать пробку и она останется целой.
TSUNADE. Но там же еще фольга на горлышке.
YORUICHI. Это вообще не проблема – аккуратно подрезаешь по шву, а когда закупориваешь слегка смазываешь горлышко клеем, чтобы плотно сидело. Знала бы ты, сколько раз я проделывала эту операцию . Если по глоточку отпивать, то будет незаметно, рили .
TSUNADE. Ауф!
YORUICHI. Наш муд – месть!
TSUNADE. ДА!!!!!!!!
YORUICHI. Вот бы как-нибудь с тобой в реале пересечься! Было бы топ.
TSUNADE. Не знаю… Мне в сети проще, в реале я зажимаюсь, такой характер. Но, может быть когда-нибудь…
YORUICHI. Что-то мне подсказывает, что мы непременно встретимся в реале, а моя интуиция меня никогда не обманывала. Слушай, а ты в каком раене обитаешь, если не секрет?
TSUNADE. На Николиной горе, есть тут один закрытый коттеджный поселок…
YORUICHI. Так мы почти соседи – я в Барвихе живу! У нас огромная мансарда и она полностью в моем распоряжении.
TSUNADE. А я предпочитаю подвал, мне здесь уютнее. Здесь раньше были бильярдная и зал для игры в карты, но после того, как па ушел, я уговорила ма отдать подвал мне, она же все равно ни в карты, ни в бильярд не играет. Летом здесь особенно хорошо – прохладно без кондея. Может, как-нибудь приглашу тебя в гости.
YORUICHI. Ловлю на слове!
TSUNADE.
Притча пятая
Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала…
«Знаешь ли ты, что такое горе,
Когда тугою петлей на горле?
Когда на сердце глыбою в тонну,
Когда нельзя ни слезы, ни стона?»
Вероника Михайловна Тушкова, «Знаешь ли ты, что такое горе?»
Вообще-то Мария рассчитывала на двушку в панельной девятиэтажке, ничего лучшего за две квартиры в Серпухове, свою и дедушкину, в Москве выручить было нельзя. Но риэлтор Аделина, отношения с которой очень быстро переросли из деловых в дружеские (Мария легко сходилась с людьми) предложила уникальный вариант – трешку в сталинском доме у метро «Перово». Ну, не совсем «у метро», а в пятнадцати минутах ходьбы, но при наличии машины подобные детали не очень-то волновали. Зато дом стоял на относительно тихой улице, жили в нем приличные люди – в подъезде на каждом этаже цветы и тюлевые занавески – а двор был типично серпуховским, зеленым и уютным.
– Помни о цене! – строгим тоном сказала Аделина перед дверью квартиры.
Когда дверь открылась, в нос ударило таким ядреным кошачьим духом, что Мария схватилась за косяк, чтобы не упасть. Глаза защипало, дыхание сперло, короче говоря – резко поплохело. Хорошо еще, что Аделина быстро прошла вглубь квартиры и открыла где-то там окно. Поток свежего воздуха вернул Марию к жизни. Оставив входную дверь распахнутой, она прошлась по коридору и подумала, что цена, прежде казавшаяся ей невероятно низкой, пожалуй, завышена. Потолок серо-бурый, стены на тон темнее, ковролин на полу протерт до дыр и запах, запах, запах…
– Давай быстро посмотрим, а обсудим во дворе, – предложила Аделина.
Смотреть особо было нечего – кругом запустение с элементами разрухи. В иной ситуации Мария умилилась бы деревянным рамам с кремонами – один в один как в дедушкиной квартире, – но сейчас ей было не до этого. И газовая колонка, висевшая над ванной, не вызвала никаких эмоций, возможно потому, что Мария привыкла к старым громоздким агрегатам советской эпохи, а здесь висела новая, компактная, выглядевшая лучом света в этом темном царстве.
– Горячей воды здесь нет, только через колонку, – прокомментировала Аделина, – но так выходит гораздо дешевле, да и от отключения каждое лето страдать не придется. Я понимаю, о чем ты сейчас думаешь, но прежде всего помни о цене… Где еще ты найдешь в Москве три изолированные комнаты с высокими потолками за такие деньги?
Выйдя во двор, Мария почувствовала себя в раю. Они дошли до ближайшей скамейки, сели, Аделина закурила и выжидательно посмотрела на Марию.
– Здесь жили наркоманы-кошатники? – спросила Мария.
– Не поверишь, – усмехнулась Аделина. – Кандидат медицинских наук, бывший главврач ведомственной поликлиники. А даже если и наркоманы, то что с того? Квартира в относительно хорошем состоянии…
– Мать моя женщина! – вырвалось у Марии.
Если это называется «относительно хорошим состоянием», то каково плохое?
– Квартира в относительно хорошем состоянии! – с нажимом повторила Аделина. – Я дам тебе телефон одной волшебной женщины, она занедорого пригонит сюда толпу уборщиц, которые все отмоют-отчистят. Поставишь стеклопакеты, побелишь потолок, приведешь стены в порядок, постелешь новый ковролин – и живи-наслаждайся! Если ты точно решишь покупать, я с него еще полторашку собью, даю слово. Считай, стеклопакеты тебе даром выйдут. Зато смотри, какая тут милота! – Аделина развела руками, едва не попав кончиком горящей сигареты в ухо Марии. – Роскошный двор! Города не слышно. Чисто санаторий… Короче говоря, и товар хорош, и цена веселая. Решайся!
«Кто не торговался, тот ни с чем остался», говаривал дедушка.
– Двести скинет – беру! – жестко сказала Мария, еще не успевшая окончательно прийти в себя после осмотра.
Продавец скинул двести тысяч, а волшебные женщины отдраили берлогу кандидата медицинских наук так, что она стала похожей на человеческое жилье. Поэтому Мария решила, что не станет снимать квартиру на время ремонта, а будет жить здесь. Как-никак, комнат три. В одной ремонт идет, в другой материалы лежат, а в третьей жить можно. Опять же, под хозяйским присмотром ремонт делается лучше и быстрее.
Когда везет, то во всем. Марии удалось найти замечательного мастера – интеллигентного, ответственного и, вообще, располагающего к себе. Не какой-нибудь там житель стремительно удаляющегося зарубежья, а коренной москвич с высшим инженерным образованием, которого сложные жизненные обстоятельства вынудили заняться ремонтом квартир. Те, с кем Мария беседовала раньше, начинали с требования задатка и всячески набивали себе цену, а Виктор сказал, что хочет оплату по факту, только, если можно, частями, понедельно, и совершенно не хвастался, а просто показал несколько фотографий из своего ремонтного портфолио.
С «относительно хорошим состоянием» Аделина, конечно же, изрядно преувеличила. Риэлторы всегда привирают, даже тем, кого считают своими, такая уж это профессия, не обманешь – не продашь. Когда Виктор начал отдирать обои, штукатурка посыпалась следом за ними.
– Надо очищать до основания и штукатурить по новой, иначе получится массаж деревянной ноги, – сказал замечательный мастер.
