Ненависть дождя - Анна и Татьяна Аксинины
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем ты это сделала, моя маленькая?
Что мне тебе ответить?
Зоя забрала меня к себе. Лето. Не хочу ничего. Ради Зои что-то ем, выхожу в огород. Но в основном лежу в своей комнате. Целый год! Мне кажется, что я никогда больше не увижу его.
16
Марина вздрогнула и проснулась, как будто вынырнула из омута. Сегодня воскресенье и спешить абсолютно некуда. Но что-то тревожное было в ее сне, надо было действовать, бежать куда-то. «Слушай свое сердце. Ему внятно все на свете, ибо оно сродни Душе Мира и когда-нибудь вернется в нее», – вспомнила она из «Алхимика». Она полежала тихо, не открывая глаз, но ничего конкретного не вспоминалось. Тогда она встала и раздвинула занавески. Погода явно улучшалась: облака поредели, кое-где просвечивало небо. Но ветерок из окна долетал весьма прохладный. Марина любила спать с открытым окном, а Маша жаловалась, что мерзнет. Как только отбыли родители, Марина перешла спать в гостиную на кресло-кровать: там можно перед сном почитать подольше или новости посмотреть.
«Что-то мы заспались сегодня, уже девять, а Маши и не слышно, опять с Князем ночью ворковала», – подумала Марина и принялась за гимнастику. В уме она перебирала недавние события в надежде понять, какую подсказку давало ей подсознание.
«Родители только две недели в круизе, а у нас тут началось такое!.. Позавчера, что это было: опасный день по гороскопу или «пришла беда – отворяй ворота», как говорит папа? Ведь, без дураков, то Маша, то я чуть жизни не лишились. Хоть и пятница, но ведь не тринадцатое. Но вчера ничего страшного не было. Откуда с утра такой осадок?
Вот что мне не понравилось: интерес его отца к Маше. Ведь Андрей говорил, что у отца отвратительная привычка часто менять подруг. Наверное, ни от кого отказа не встречает. Вдруг и на Машу глаз положил? Не на ту напал, конечно, но такой облом может его здорово разозлить», – Марина ощутили холодок на спине и поежилась. – «Но, впрочем, пока никаких особых знаков внимания он Маше не оказывал, подумаешь, – один цветок и один танец. Это только Юля приревновала, а через несколько минут получила своего спонсора обратно».
Лицо Юли, когда она сидела в одиночестве за столом, предстало перед Мариной. Из-под маски полного благодушия и покорности выглянул человек расчетливый, хитрый и опасный. Очень опасный для всех, кто встанет на его пути. Как будто из букета прекрасных цветов высунулась ядовитая змея. Марина пошла в ванную, но мысли ее вертелись вокруг Юли. «Она ревновала, это точно, готова была убить, но в пятницу ни она, ни Краснов с Машей еще не были знакомы. А не мог он ее где-то раньше увидеть, влюбиться, напроситься на день рождения? Ну, допустим, мог: к примеру, у Андрея есть наши фотографии. И, допустим, блондинки – во вкусе Краснова, а Юля прознала – нашла фотографию или что-то подслушала – и не хочет терять свое место. Да, еще один немаловажный фактор: он же пошел в политику, а у семьянина больше шансов на выборах. Тут дело пахнет женитьбой, тут Юля могла решиться на все, чтобы не допустить их очного знакомства. Могла или не могла? Но кто-то же был в метро и у подъезда, да и машина тоже была. Надо как-то с этим разобраться».
Марина решила, что пора уже разбудить Машу и выспросить дословно все, что говорил ей Виктор Александрович в кафе. В комнате у Маши было холодней, чем в гостиной. А сама она, сжавшись в комочек, спала на не застеленном диване без подушки и одеяла. Марина с ворчаньем набросила на нее одеяло:
– Нет, я этого Князя ликвидирую как класс! Сколько можно не высыпаться из-за него? Ты еще и окно не закрыла, – Марина в сердцах хлопнула рамой так, что стекла звякнули.
Маша, сонно моргая, машинально куталась в одеяло.
– Ну, что теплее стало?
– Да, спасибо, Марина! – хриплым голосом, испугавшим их обеих, отозвались Маша и схватилась за горло.
Марина развила бурную деятельность. Поскольку температуры у Маши пока не оказалось, сделала ей компресс на горло и носки с горчицей, напоила чаем из ромашки и велела отлеживаться до полного выздоровления. Убирая посуду, отметила, что холодильник почти пуст, и надо бы сходить в магазин. Но как оставить Машу одну, больную, когда вокруг, возможно, бродит эта жуткая Юля? И как бы узнать о ней побольше?
Марина закрыла дверь в комнату, а телефон-трубку утащила в гостиную. Андрея она не сразу спросила о Юле, а начала с комплиментов Виктору Александровичу. Потом посетовала, что и двух слов не сказала с Юлей. Андрей к похвалам в адрес отца отнесся безразлично, а про Юлю сообщил, что она продержалась в подругах необычайно долго, почти год, видимо, метит в мачехи. Отец познакомился с ней на конкурсе «Московская звездочка», где он был в жюри, а она получила какой-то приз. Вроде бы она – модель, но где работает, Андрей не знает, так за все это время видел ее не больше трех раз.
– А тебе зачем это? – наконец догадался спросить он.
У Марины уже хватило информации на ответ:
– Хочу написать о жизни моделей, это интересует многих девушек. Нет, гулять сегодня не пойду, Маша немного простудилась, надо лечить.
Теперь настала очередь Тани Колокольниковой. К счастью, у нее был выходной.
– Таня, ты, случайно, не помнишь, кто-нибудь из твоих знакомых работал на конкурсе «Московская звездочка» в прошлом году?
– Конечно, помню. Элла там была из «Супер-стиля». А что тебя интересует?
– Одна девушка-конкурсантка, Юля. Она – брюнетка, завоевала какой-то приз, но не первый.
– А кто тебе эта Юля?
– Возможно, будущая мачеха Андрея.
– Да ты что?! Сейчас, в один момент все про нее узнаем, у меня где-то Элкин телефончик записан.
Через полчаса Марина знала очень много. Юлия Грибова, завоевавшая на прошлогоднем конкурсе приз зрительских симпатий, работает «вешалкой» и учится в каком-то институте на заочном. Деваха не только красивая, но и очень умная и целеустремленная. Прямо на конкурсе подцепила богатого дядьку, с ним везде появляется. Соблюдает режим, диету, занимается боди-билдингом в клубе «Престиж».
Марина через справочную нашла телефон клуба «Престиж», но прежде, чем звонить, зашла проведать Машу. Маша, порозовевшая от Марининых процедур, задремала, выронив книжку. Марина осторожно прикоснулась ко лбу губами – все в порядке, не горячий. «Сейчас проснется, есть захочет. Надо обед сообразить», – подумала она и отправилась на кухню.
Набор продуктов, извлеченных из холодильника, был удручающе скромен: кусочек засохшего сыра, два яйца,
