Остаться сильным (СИ) - Леха

— Я не мог этого сделать по уважительным причинам, знаете ли, — елейным голосом ответил я. — Из тюрьмы сложно совершать визиты, почему-то охрана этого не ободряет.

— Хм, — Вихров оглядел меня с головы до ног. — Причина действительно уважительная. Странно, что я ни о чём подобном не читал в газетах.

— Есть вещи, о которых в газетах писать не принято, — совершенно серьезно ответил я. — Вас найти — это целое приключение. Я чуть не заблудился, пока по всем этим переходам ходил.

— А вы что, через главный вход зашли? — Вихров уставился на меня.

— Ну да, а что, надо было как-то по-другому? — в голову закрались странного рода подозрения, что члены кланов к родственникам могут проходить, минуя Карелию Викторовну.

— Вам надо было из холла мне позвонить, или деду, в крайнем случае, вас бы встретили и проводили. И да, существует еще один вход, — Вихров смотрел на меня ещё задумчивее. — Надеюсь, вы свою одежду не в гардероб отдали? — я продемонстрировал ему номерок. — Идите к Виталию Павловичу, ваши вещи сейчас принесут, а потом покажут, каким путем вы сможете сюда зайти в следующий раз.

Дед полусидел на кровати и читал газету. В очках я его видел впервые, раньше он на зрение не жаловался. Сдаёт старик, ну ещё бы такие потрясения да ещё подряд. Назар Борисович занимал соседнюю кровать. Он тоже читал, но книгу, а не газету. Увидев меня, дед снял очки и в его глазах промелькнуло облегчение.

— Панихида по Великому князю была пышной и сногсшибательной, — он говорил ещё плохо. Сипел и мог произносить звуки только шепотом.

— Правда? Такой молодой ещё, шестидесяти не исполнилось, — протянул я. — И отчего он умер?

— Газеты пишут, что внезапный удар. Печальное событие, — дед отшвырнул газету в сторону. Ну да, очень печальное. Вся Империя скорбит и всё такое. Надо не забыть венок прислать. «От Кернов» на ленте — коротко и со смыслом. Кто в курсе, тот поймёт. — Как всё прошло?

— Нормально. Обвинения полностью сняты, но тут после демонстрации моего воспоминания о произошедшем никаких вопросов не возникло. Но вот потом Совет долго совещался и пришёл к выводу, что я его оскорбил и впаял мне штраф в размере того самого обруча памяти, с помощью которого с меня сняли основное обвинение, — отрапортовал я. — Это вообще нормальная практика?

— Случается, — усмехнулся дед. — Мы все потомки воинов и авантюристов, когда-то сумевших захватить и удержать эту землю. Вот разбойничьи повадки иной раз и проявляются. Наследие, что поделать.

— Мы сможем оспорить это решение?

— Вряд ли. Но попытаться можно. — И дед просто продолжил молча меня рассматривать.

— Я тут сунулся во вход для обычных посетителей, чуть не убился, пока тебя искал, — не зная, что говорить, сказал первое, что в голову пришло.

— Бывает, — дед пожал плечами. — Это полезно. Учит преодолевать трудности.

— Как ты? — Наконец, спросил я.

— Живой. И очень прозорливый. Как знал, что надо соломки подстелить. Столько денег в это отделение вбухал, и тут раз, и пригодилось, — он усмехнулся, а Назар Борисович отложил книгу и покосился на него.

— Без тебя, Назар Борисович, нас скоро пауки сожрут, потому что все переживают, и никто не работает, — дворецкий нахмурился. Ну вот, я его подбодрил, теперь он точно очень быстро пойдёт на поправку.

— Гулять поедешь, — дед даже не спрашивал, а утверждал.

— С Вольфом и Ушаковым.

— Которым Ушаковым?

— Егором.

— Хорошо. В газеты не попадите, — и дед надел очки и демонстративно поднял газету. Ему было трудно пока разговаривать, а самое главное мы друг другу уже сказали: я свободен и оправдан, он жив и идёт на поправку.

— До встречи, — это я сказал обоим пациентам палаты номер триста восемь, и пошел гулять. Главное, как все меня предупредили, в газеты не попасть.

Глава 9

— Так, ну и что вы запланировали? — задал я, наверное, главный вопрос, падая на сиденье в роскошной машине Вольфа.

— Для начала нам надо немного разогреться, — Юрка потёр руки и распахнул бар.

— Эм, — я взглянул на бутылки. Увидев печально знакомую с зеленым абсентом, передернулся. Как-то хотелось бы, чтобы от вечера остались хоть какие-то воспоминания. — Ты знаешь, как я умею пить, не думаю, что это прекрасная идея.

— Керн, да по чуть-чуть, — уверенно произнес Вольф, доставая бутылку виски. — И мы не будем эту зеленую жижу, так уж и быть. Нам, в конце концов, надо в форме быть перед девочками. — И он плеснул в стаканы действительно не слишком много. Они вместе с Егором сделали по глотку и вопросительно посмотрели на меня. Я же мучился вопросом: пить, или сразу начать переводить напитки, заменяя их водой.

— А куда мы едем-то? — спросил я у Вольфа, продолжая крутить стакан в руке.

— Конечно же в тот замечательный дом, где у тебя, кажется, снята квартира. Сейчас, когда твоей помощницы с нами, слава богу, нет, мы можем рассчитывать на определенный успех. -Быстро поднёс стакан ко рту и глотнул из него красновато-коричневую жидкость. Горло обожгло, и я закашлялся. Откашлявшись и вытерев с глаз выступившие слёзы, переспросил.

— Куда мы едем? — в этот момент машина начала тормозить.

— Собственно, мы уже приехали, — радостно известил Вольф и первый выпрыгнул из машины.

— Где мы вообще? — Егор вышел и принялся оглядываться по сторонам. Мы ничего не ели сегодня, и глоток довольно крепкого напитка начал действовать, причём не только на меня. У Егора блестели глаза, а Вольф суетился больше обычного. Я внимательно осмотрел Ушакова. Высокий, хорошо развитый и одновременно гибкий, ну а экстерьер у него может дать нам с Вольфом фору. Красивое, породистое лицо, темные волосы и странно синие глаза. Впервые вижу такой цвет. Наверное, кто-то из его прабабок чего-то намудрил при беременности, раз у Ушаковых дети с таким необычным цветом глаз начали рождаться. А ещё сейчас он был расслаблен, потерял часть холодной суровости и выглядел чуть ли моложе нас, хотя я точно знаю, что Егор меня старше на четыре года. — Эй, Керн, ты замёрз? Куда нас Вольф притащил?

— О, пусть это будет сюрпризом, — я гадко улыбнулся. — Тебе понравится.

А Вольф тем временем уже входил в подъезд. Мы догнали его на втором этаже. Юра решил не изобретать велосипед, а постучаться к тем самым девушкам, которые открыли нам первыми во время прошлого визита.

Что Вольфа вообще понесло к шлюхам, не вызывало вопросов, обе его жены беременны и на вполне ощутимых сроках. А длительное воздержание в число добродетелей Вольфа, да и меня, не входит. Самое главное, что я не вижу никакой измены Анне. Мы с ней пока не женаты. Вот когда поженимся, тогда да, тогда я буду терпеть. Меня так воспитал отец, который был верен матери до самой её смерти. Конечно, любви между нами особой нет, но я всегда буду с уважением относится к матери моих детей. Во всяком случае, я буду очень стараться. Что же касается Ушакова, то ему вообще плевать, он пока никакими обязательствами вообще не связан.

Дверь открыла девица, вроде бы та же самая, что и в прошлый раз, но я, хоть убей, не помню, как её зовут.

— Кто тут нам спать не даёт? — она пригляделась и улыбнулась, а Ушаков зашептал мне на ухо.

— Ты где такой дом нашёл?

— Это случайно вышло, — что-то было не так. Девица вроде бы улыбалась, но вот пускать нас явно не была намерена. — Но тут почти в каждой квартире подобный цветник.

— Охренеть, это же просто рай для одинокого мужчины, который хочет приятно отдохнуть в свои редкие выходные. — И Егор сделал шаг вперед, слегка отодвигая меня в сторону. Вольф же решил взять переговоры на себя.

— Милые дамы, у нас сегодня праздник, нашего друга выпустили из тюрьмы, и сейчас мы ищем уютную комнатку и прелестную компанию, чтобы отпраздновать, — что он несёт? Вроде бы и выпил немного. Мы вообще не пьяные, так слегка. По крайней мере, соображаю я пока вполне хорошо.

— Я рада за твоего друга, честно, — девица всё так же стояла у двери и не давала нам пройти. — Но, придётся вам, ребята, искать подходящую компанию в другом месте.