Поджигатель - Питер Мэй

— Однажды я принимал участие в расследовании, которое длилось более двух лет, — сказал Ли. — Была убита целая семья: отец, мать, дед и ребенок. Дверь дома, где они жили, оказалась взломана. Мы решили, что это ночной грабеж, что у воров что-то не заладилось. Представьте: комната залита кровью, следы на полу — в крови, отпечатки пальцев — тоже. Архив с карточками отпечатков у нас пока небогатый. Нам пришлось отыскать и допросить около трех тысяч сезонных рабочих, которые были заняты в окрестностях…

— Но как вы узнали, что следует искать сезонных рабочих? — перебила его Маргарет.

— В Китае люди привыкли уважать полицию. Оказать ей помощь они считают своим долгом. Если у человека есть постоянная работа, то даньвэй — его организация — предоставляет работнику квартиру, оплачивает медицинское обслуживание. В уличном комитете кто-нибудь наверняка знает, дома ли этот человек или нет и где он. Сеть агентуры собирает информацию о жизни и передвижениях каждого. Мы называем это «линией масс». Такая политика лучше любой другой гарантирует низкий уровень преступности. Никто не решится пойти против закона, если знает, что его наверняка поймают. К тому же провинившийся теряет все: работу, жилье, медицинское обслуживание, пенсию… — Ли покачал головой, мыском ботинка ткнул в плинтус. — Люди сходятся в одном: экономическая реформа несет Китаю только благо. Дэн Сяопин говорил: «Быть богатым — почетно». Но теперь, когда железная чашка риса оказалась расколотой…

— Железная чашка риса?

Вопрос Маргарет, казалось, раздосадовал китайца.

— Постоянная работа, гарантированный кусок до конца жизни. В обиходе — «железная чашка риса». Сейчас она разбита, в стране полно безработных. Многие находят лишь какое-то временное занятие. Разъезжают по провинциям, ищут, к чему приложить руки. В народе таких зовут «кочевниками». С увеличением их числа растет и уровень преступности.

Маргарет понимающе кивнула. До нее начинало доходить, каким образом фундаментальные перемены в обществе сказываются на криминальной обстановке.

— Значит, вы отследили три тысячи временных рабочих. И?..

— И выяснилось, что одиннадцати человек не хватает. Каждого предстояло найти и вычеркнуть из списка подозреваемых. В конце концов мы обнаружили того, кто был нужен.

— Через два года?

— Через два года.

Она покачала головой:

— В Штатах не хватило бы ни денег, ни кадровых ресурсов на столь долгое расследование. Да, — она усмехнулась, — ведь убийства-то в стране, наверное, продолжались?

— Это я знаю. — В тоне Ли не слышалось и тени иронии. Вскинув к глазам руку с часами, профессор Се выразительно вздохнул.

— Так, — твердо произнес Ли. — Хотите взглянуть на тело?

— А какие-то личные вещи его остались?

— Может, все-таки сначала труп? — Детектив был явно удивлен.

— Нет. Иногда о многом говорят одежда жертвы и предметы, которые были у человека с собой.

Профессор Се бросил короткую фразу одному из своих ассистентов, и тот быстро вышел из прозекторской и возвратился через пару минуте небольшим пластиковым пакетом, где лежало то, что не смог уничтожить огонь. Когда содержимое пакета было высыпано на стол, все сгрудились вокруг, подошла даже Лили. Если она ожидала увидеть нечто ужасное, то должна была испытать разочарование: на матовой поверхности лежали пряжка ремня, зажигалка «Зиппо» и оплавившийся перстень с печаткой.

Маргарет осторожно взяла пряжку, поднесла к глазам. Пряжка оказалась самой простой: металлический прямоугольник с длинным и тонким язычком. Ничего примечательного. Положив пряжку на цинковую поверхность, Маргарет коснулась зажигалки, осмотрела ее со всех сторон, а затем вытащила из корпуса. Внутри чернела масса запекшейся ваты из синтетического хлопка. Повернув голову к профессору Се, Маргарет попросила у него пару резиновых перчаток, кусок чистой ткани и немного медицинского спирта. Профессор кивнул ассистенту, и тот бросился исполнять просьбу.

Пока она изучала зажигалку, Ли Янь украдкой рассматривал ее саму. В этот день Маргарет явно не собиралась возвращаться к слушателям: довольно потертые джинсы, разношенные кроссовки и мешковатая белая футболка, небрежно заткнутая за ремень. Молодого мужчину восхитил цвет ее волос: золотисто-медовые, они пышными волнами ниспадали почти до плеч. Но куда больше Ли был заворожен ее глазами. В своей жизни китайцу не раз приходилось встречаться с голубоглазыми представителями белой расы, однако сейчас он почувствовал, что тонет в сияющей глубине. На мгновение взгляды обоих встретились, и Ли инстинктивно опустил голову. Решившись поднять ее, он увидел, как Маргарет острым ноготком указательного пальца скребет закопченную крышку «Зиппо». Внимание детектива привлекли руки женщины, покрытые веснушками. Те же трогательные рыжеватые пятнышки рассыпались по переносице и высокому лбу. Маргарет не любила косметику, намек на нее можно было различить лишь на веках и изящно очерченных, но чувственных губах. Взгляд Ли скользнул по линии шеи и ниже. Поняв, что его спутница по какой-то причине осмелилась обойтись сегодня без лифчика, детектив едва заметно вздрогнул. Под белой футболкой упруго ходили высокие округлости. К собственной досаде, Ли ощутил, как где-то внизу живота разгорается желание. Он судорожно сглотнул.

В этот момент вернулся ассистент. Маргарет натянула тонкие перчатки, смочила кусочек ткани в спирте и медленным, ласкающим движением протерла донышко корпуса зажигалки.

— Тут какая-то гравировка.

Всмотревшись, она почувствовала разочарование. Выпуклые буквы складывались в слова: «"Зиппо". Брэдфорд, Пенсильвания. Сделано в США».

— А, чепуха. Торговая марка.

Произнеся эту фразу, Маргарет сама не поняла, к кому, собственно, обращается. Смущенно шмыгнув носом, она проворно закончила чистку и с мягким щелчком откинула крышку.

— Ага, вот еще что-то.

На внутренней поверхности крышки крошечными буковками было выдавлено: «Чистая медь».

Зажигалка беззвучно легла на стол. Маргарет взяла перстень, прошлась по нему влажной тканью.

— Кольцо с печаткой. Печатка выполнена из плоского, видимо, полудрагоценного камня; какого именно — сказать не могу. Похоже на черный агат.

Она достала из сумочки очки, надела их и подняла перстень к окну.

— Ага, просматривается некий символ и очертания буквы.

Маргарет чуть повернула перстень; внезапно ее озарило. Так, отлично, продолжим. Она со всем тщанием изучила оправу камня. Высокая температура оплавила похожий на серебро металл, однако кольцо почти не деформировалось. Наверное, лежало на земле, которая хотя бы немного, но предохранила его от жара. Сняв очки, Маргарет взглянула на часы, быстро подсчитала что-то в уме.

— О черт! — Она вдруг заметила вокруг себя напряженные лица. — Здесь есть телефон, с которого я могу позвонить в Штаты?

Ли Янь вопросительно посмотрел на профессора. Тот кивнул:

— У меня в кабинете.

Набирая номер, Маргарет видела за стеклянной перегородкой терпеливо ожидавших ее людей. Миниатюрная фигурка профессора Се напоминала женскую. Ему, наверное, лет сорок, подумала американка. Смуглолицый, с жесткой щеткой черных волос, окружавших наметившуюся лысину, он сидел на краю секционного стола и казался погруженным в собственные мысли.

Ли Янь тоже был занят: доставал из пачки сигарету. Увидев, как к потолку поднялось облачко дыма, Маргарет испытала отвращение. Лили Пэн что-то бубнила детективу на ухо, но, по-видимому, слова ее оставались без внимания. Маргарет еще раз окинула Ли пристальным взором и пришла к выводу, что ее первое впечатление оказалось достаточно объективным. Он был вызывающе некрасив, дурно воспитан, слишком мрачен. И к тому же курил. Длинные гудки в трубке вдруг смолкли, женский голос где-то за океаном произнес:

— Двадцать третий участок. Слушаю вас.

— Будьте добры, позовите детектива Херша.

Ли Янь повернул голову к прозрачной перегородке. Маргарет оживленно болтала по телефону, слова далекого собеседника временами вызывали у нее беззвучный смех. Наверняка приятель, подумал Ли. Вот она перестала говорить: слушает или, скорее, ждет, постукивая концом карандаша по безупречно отполированной поверхности стола. О цели звонка в Америку Ли Янь мог только догадываться. Была ли она связана с перстнем, который Маргарет продолжала крутить перед глазами? Чувствовалось, что американка возбуждена. Заметив на среднем пальце левой руки женщины обручальное кольцо, Ли, против собственной воли, поймал себя на мысли: интересно бы взглянуть, каков ее муж.

Ли Янь точно знал: сам он никогда не женится. Два или три знакомства в годы учебы ни к чему серьезному не привели, а работа в первом отделе просто не оставляла ему свободного времени. Воспоминания о том, как еще школьником в родном городке Ваньсянь, что в провинции Сычуань, он тискал одноклассниц, сейчас только смущали. Девчонки не очень-то баловали своим вниманием долговязого неуклюжего подростка. Позже, уже искушенные, сверстницы откровенно насмехались над его неопытностью.