А отличники сдохли первыми… (Часть 3) - Рик Рентон

— А я вам верить могу?

Тимур тоже закончил одеваться и снова недовольно пробурчал:

— Мы вам жизнь должны. Я же объяснил...

— Хорошо, если так... Я на завод сейчас пойду. Вы точно туда хотите?

Тимур замер и озадачено посмотрел в сторону распахнутых заводских ворот:

— А зачем?

— А вот ты мне и расскажи. Что я там найду?

Он задумался и оглянулся на собрата по вере. И то пришёл к товарищу на помощь:

— Там смена охраны рынка живёт... Жила... — Казах покосился на трупы дачников, раскиданные по проезжей части пулемётной очередью. — И там нас в подвале держали. Пока продать не решили.

— В подвале? Может в бомбоубежище?

— Не... — Канат покачал головой, закинув дробовик на плечо и показав готовность к действиям. — Но я видел — там рядом дверь такая тяжёлая, когда мимо вели. Закрытая. И вся покоцанная.

— Да, я тоже видел. — Согласно кивнул Тимур. — Они её вроде даже взорвать чем-то пытались, но так и не смогли.

— Ну на то оно и бомбоубежище, что так просто не взорвёшь. Показать сможете?

Бойцы одновременно кивнули.

Я повернулся обратно в машину, где раненый кадет уже, похоже почуял эффект опьянения. Лёжа на мягких бёдрах девчонки, раскрасневшийся боец прикрыл глаза, а рот продолжал растягиваться в лёгкой улыбке. Жить будет.

— Всё, двигайте. Лучше всего по новой дороге, по Шехурдина. От Сенного сворачивайте и до Вольской. По ней спускайтесь до больницы. — Я осмотрел всех, кто сидел в кабине и остановил взгляд на девчонке. — Знаешь такую дорогу?

Ульяна, опрокинув пару глотков из бутылки и в себя тоже, даже не поморщилась. И решительно кивнула в ответ. Огонь-девка.

Я захлопнул дверь и багажник. И проводил взглядом плавно удаляющийся внедорожник.

— А мы обратно на чём? — Слева послышался голосок Алины. — Пешком, наверное, опасно. После всего этого...

Она развела руки в стороны, растянув и без того полупрозрачный свитерок.

— Найдём. В крайнем случае, доберёмся обратно до центрального убежища по тоннелям. А от него до больницы теперь безопасно можно по поверхности прогуляться. Там патрули кадетские теперь порядок наводят. — Я покосился на её хрупкую фигурку, просвечивающую через вязку. — Ты бы тоже куртку накинула, что ли... Вон, смотри, неплохая кожаночка. Как раз на тебя.

Пока девчонка стягивала с убитого дачника приглянувшуюся мне куртку, я обратился к своим новым союзникам:

— И много там охраны нас ждёт? Или все уже тут? — Осмотрев поле боя, я проводил взглядом спасённых вольноотпущенников, спешно разбредающихся по ближайшим дворам и с опаской оглядывающихся на нас.

— Есть ещё. Но они в студгородке живут, там, на Технической. — Канат показал в сторону дорожной развязки неподалёку.

— Да, знаю... Значит, скоро тут будут. Нашу пальбу там слышно было. Пошли тогда.

— А она что, с нами? — Тимур недоумевающе и с лёгким презрением покосился на девочку, пытавшуюся сейчас справиться с тугой молнией на мотоциклетной куртке. Расслышав его вопрос и интонацию, Алина в ответ мгновенно ужалила незадачливого паренька острым взглядом сощуренных глазёнок.

— Ты, боец, только не обижайся. Но таких, как вы, она на завтрак ест. — Перезарядив пару АПС, когда-то принадлежавших командиру «Лётки», я снова сунул их за спину и подмигнул гордо заулыбавшейся девчонке. — Мы с ней в ад и обратно ходили. И не раз. Так что да, она с нами.

Тимур и Канат недоумевающе переглянулись и, спешно зашагав рядом с нами к заводским воротам, посмотрели на Алину уже с несколько бо́льшим почтением.

Достигнув распахнутых створок, я взял автомат на изготовку и обернулся к парням:

— Чё-куда?

— Вон тот корпус. Там заводоуправление было. Офисы, мебель норм. В них охрана спала. И бухала. — Канат указал на ближайшее многоэтажное здание с большим рекламным баннером на фасаде. Выцветшее полотно в три этажа высотой изображало современный истребитель, заходящий на вираж вокруг надписи про то, что качество продукции завода проверено временем. Я не совсем понимал, при чём именно в рекламе завода холодильников истребитель. Но на задворках памяти всплыла информация о том, что здесь когда-то делали ещё и какие-то микросхемы для боевой авиации. Покопаться бы в местных архивах тщательнее... Но времени нет.

— Эта дверь, про которую говорили, там?

— Ага, в цокольном этаже. — Канат тоже снял с плеча дробовик. — А вам прямо в бомбоубежище надо? А зачем? Там же закрыто...

— А я слово заветное знаю... — Я пока что не настолько доверял этим парням, чтобы выкладывать всю подноготную нашей миссии. — Вы мне лучше скажите, где ружья держать научились?

— Отцы на охоту возили... — Тимур тоже снял оружие с плеча.

Быстро преодолев расстояние от ворот до входа в заводоуправление, мы не встретили признаков того, что здесь остались резервы охраны дачников. Похоже, что на шум бунта действительно сбежалась вся смена.

Внутри проходной тоже не было ничего необычного — грязь, мусор, разорение, тлен. Прижимаясь к стенам и углам, мы преодолели посты вахтёров и оказались перед лестницей, ведущей как вверх, так и вниз.

— Туда. — Канат указал стволом на пролёт, уходивший в темноту цокольного этажа. И уже через минуту мы добежали по коридору до другого спуска, ведущего в тупик с массивной металлической дверью.

Фонарики высветили на поверхности двери множество царапин и дырок — Дачники действительно неоднократно пытались вскрыть бомбоубежище резаками, свёрлами, выстрелами и даже какой-то взрывчаткой. Но, судя по всему — безрезультатно.

Тяжёлый ключ с длинными бороздками по четырём сторонам вокруг штыря, вошёл в исцарапанную скважину на удивление легко.

— Сезам, откройся! — Я провернул ключ под озадаченное молчание пацанов и мелодичное хихиканье девочки. Ну хоть кто-то в детстве такие же сказки читал...

Глубокое и гулкое лязганье отразилось на бетонных стенах небольшим эхом. Дверь дрогнула и поддалась в ответ на нажатие, открываясь вовнутрь.

— Ф-фу-у-у-у!!! — Алина зажала нос рукавом свитера, натянутым на ладонь.

Сквозняк, дунувший на нас из щели между тяжёлой дверью и толстой стеной, потянул могильной тухлятиной...

Глава 7. Гниль

— А чего вы там вообще хотите найти? — Резкий запах гнилья из приоткрытой тяжёлой двери, похоже, малость поубавил решительность Рината. По крайней мере, дело дошло до вопросов и осторожных уточнений.

— Да я и сам не знаю. — Ухмыльнувшись, я достал