Вокруг света за 280$ - Валерий Шанин

Марсель Росслер пригласил меня к себе на чайную плантацию. Он живет один в двухэтажном особняке — бывшей даче бразильского посла.

— Однажды в Берне в кафе я познакомился с владельцем дорожно-строительной компании. Он предложил работу в Колумбии. Там как раз активно строили Панамериканское шоссе. Жить приходилось в джунглях, откуда за почтой в ближайший населенный пункт нужно добираться три дня. Мне такая экзотика понравилась, но особое впечатление на меня произвели сами колумбийцы. Представь, там почти сорок лет идет гражданская война, а страна при этом продолжает жить и развиваться. Если бы, например, гражданская война началась в Эквадоре, то тут бы за пару лет все развалилось. А там нет. Значит, в Колумбии есть люди, которые заботятся о своей стране.

— А как же попали сюда, на плантацию?

— Когда я проезжал по этой дороге, мое внимание привлекли какие-то необычные деревья. Оказалось, что это чай.

— Я думал, чай растет на кустах.

— Все так думают. На самом же деле, в естественных условиях чайные деревья достигают пяти метров высоты. Но на плантациях их обычно подрезают на высоте примерно полметра — исключительно для удобства сборщиков.

— Здесь, на этой плантации, которая тогда была государственной, но обанкротившейся, три года деревья никто не подстригал. Государство хотело эту плантацию продать, но долгов на ней висело 3,5 миллиона, а покупать ее больше чем за 250 тысяч никто не хотел.

— И вы купили?

— У меня и таких денег не было. Но заняться производством чая мне уже давно хотелось. Поэтому я энергично занялся созданием акционерного общества, поиском кредитов. И вот уже почти 20 лет занимаюсь этим бизнесом.

— И как?

— Чтобы создать новую плантацию, денег нужно очень много. После того как чайные деревья будут посажены, надо ждать семь лет, прежде чем можно будет начать собирать урожай. Зато потом лет сто листья рви хоть каждый день. Есть, конечно, свои хитрости и проблемы. Но самая главная из них — нехватка рабочих.

— Так ведь безработица?

— Не то чтобы эквадорцы совсем не хотят работать. Они не хотят тяжело работать. Агронома я привез из Нигерии, бригадира — из Колумбии. Я бы с радостью и рабочих оттуда привез, но местные власти мне этого не разрешают. Вот и приходится смотреть, как ленивые эквадорцы губят мне половину урожая. В этом году я убедил акционеров, и мы купили два чаеуборочных комбайна. Они должны прийти недели через две. Надеюсь, это поможет нам собирать больше.

На следующий день Марсель устроил мне экскурсию по плантации. Начали с фабрики, где собранные листья сортируются. Потом их измельчают. Затем начинается процесс ферментации. Наконец листья обжигают в печи. Завершается процесс упаковкой. И все время, на каждом этапе, проводится постоянный контроль качества.

— Мы производим гранулированный чай, большая часть которого идет в смеси с другими сортами на изготовление пакетного чая.

В поселке Шелл с начала пятидесятых годов прошлого века находится евангелическая миссия. Начало ее работы связано с трагедией, произошедшей здесь, в джунглях верховьев Амазонки. В 1956 г. индейцы-дикари убили и съели сразу пятерых белых миссионеров. О существовании «диких» индейцев, которые никогда не контактировали с современной цивилизацией, узнали совершенно случайно. Одна из женщин этого племени заболела и попала в госпиталь. Там с ней и познакомились миссионеры, узнали, где племя живет, научились нескольким обиходным словам. Вскоре самолет высадил пятерых миссионеров-смельчаков на полоску прибрежного песка и улетел. Через несколько дней он вернулся, и летчики увидели на месте посадки разбросанные части человеческих тел. Что там произошло, узнали только через несколько лет. Когда миссионеры в буквальном смысле слова «спустились с неба», дикари отнеслись к ним приветливо, приняли подарки, пригласили в хижину вождя. И тут-то один из миссионеров допустил ошибку. Он, пытаясь завоевать к себе доверие, показал индейцам фотографию попавшей в госпиталь женщины. Для индейцев это было доказательством того, что ее… съели! Вот они и отомстили!

Этот трагический случай стал широко известен в Америке. Место погибших миссионеров тут же заняли десятки их последователей. В поселке Шелл построили новый госпиталь и аэродром, американское правительство купило и подарило миссии самолеты. Сейчас в джунглях верховьев Амазонки больше 300 взлетно-посадочных полос. Миссионеры возят больных в госпиталь, священников на религиозные службы, учителей в школы.

Чтобы хоть как-то сводить концы с концами, самолеты совершают и коммерческие рейсы, развозя по джунглям пассажиров и грузы. Например, Марсель каждый год арендует у них самолет, чтобы облететь свои владения, посмотреть, все ли в порядке. Однажды именно так, с самолета, он увидел, что у него поселились сквотеры. Пришлось идти к военным, просить их выдворить незваных гостей.

Интересно, а можно ли и мне полетать над джунглями Амазонки? Я пришел на аэродром, познакомился с летчиками-американцами, узнал, кто у них главный. К нему я и обратился с вопросом:

— Послушай, Дэвид. А нельзя ли мне полетать на одном из ваших самолетов? Все равно куда.

Он мне тут же предложил:

— Как раз сейчас летит самолет, на котором есть одно свободное место. Мы можем взять тебя на него всего за 97 долларов.

Я попытался объяснить, что у меня таких денег нет.

— Тогда не получится. Мы и так работаем при нулевой рентабельности.

И все же мне удалось его убедить.

— Ваша миссия существует уже 45 лет. И за это время здесь не было ни одного российского журналиста. И в ближайшие сорок пять лет не появится!

Почему-то именно этот аргумент оказался решающим.

— Ладно, — махнул рукой Дэвид. — Иди взвешиваться (самолеты маленькие, и вес груза, включая пассажиров, строго ограничен. — Прим. автора.).

Взлетали мы прямо над чайной плантацией. Сверху были прекрасно видны и дом, и фабрика, и засаженные чайными деревьями курганы. Потом сделали резкий вираж и полетели над рекой. Примерно через полчаса лета первая посадка. И первая непредвиденная задержка. Летчикам пришлось полчаса чинить рацию. Вторая посадка запомнилась только тем, что взлетная полоса была размокшая, и фюзеляж самолета залепило комьями грязи. А на третьей посадке отказал двигатель, резко упали обороты, и уменьшилась тяга. Сесть нам чудом удалось. Но взлететь мы уже не могли. Майкл по рации сообщил Дэвиду об аварии, и он пообещал прислать за нами другой самолет.

— И часто у вас такие истории?

— У нас достаточно хорошие показатели безопасности. Но был один трагический случай. В 1997 г. в Амазонке пропал самолет. Он принадлежал не нашей компании, но наши экипажи вылетели на его поиски. Один из них нашел разбившийся самолет, сообщил об этом по радио и тут же сам потерпел аварию. Погибли два летчика и пассажир.