Берсеркер - Фред Саберхаген

Старик закричал, но не упал. И приказа о сотрудничестве не отдал. Оцепеневший Джил стоял, не шевелясь и не издавая ни звука, но какой-то голос в его рассудке криком кричал Старику: сдайся, упади, потеряй сознание, что угодно, только бы остановить...

Но Старик не упал, не потерял сознания, не отдал нужного приказа даже тогда, когда громадная ладонь берсеркера охватила его череп и снова начала сжиматься все так же медленно, как прежде.

— А что было на Белла Кула? — спрашивал у него прапорщик Ром. — В смысле, военного?..

— Считай, ничего. Я в военных делах не шибко разбираюсь. Я вроде как учился на фермера.

— А-а. — Ром и Хадэк, пара хватких и ушлых пленников, переглянулись. Может, им известно, что фермы на Белла Кула — всего-навсего воспитательные учреждения для трудных подростков с Земли и прочих перенаселенных планет? Джил сказал себе, что ему наплевать, чего они там себе думают.

И вдруг осознал, что вечно твердил себе это и что, наверно, теперь первый раз в жизни это и вправду так.

Вскоре пленников покормили. Машина доставила большой брикет крапчатой розово-зеленой массы, той самой безвкусной пакости, которой потчевали Джила со времени поимки дней восемь-десять назад. Он ел, усевшись поодаль от остальных, устремив взгляд в пространство и слушая, как двое ушлых парней совещаются вполголоса.

— Послушайте, — говорил Ром, — мы ведь в бывших каютах экипажа, верно?

— Ну, если вы так говорите...

— Верно. Так вот, меня провели через передний отсек, рубку управления, и мне удалось быстренько оглядеться. Я смерил шагами длину нашей камеры. Я же говорил, я год прослужил на таком же корабле. Я уж знаю их, как свои пять пальцев.

— И что же?

— А вот что... — Тут раздался едва уловимый скрежет, корабль вздрогнул. Когда Ром заговорил снова, его приглушенный голос трепетал от возбуждения. — Чувствуете? Мы снова выходим в космос, большая машина зачем-то отправляет наш корабль куда-то. А отсюда следует, что у нас появляется шанс, если только... Послушайте, электрические цепи мозга, управляющего кораблем и держащего нас в плену, наверняка расположены вдоль той пластиковой переборки в переднем конце нашего помещения. Со стороны рубки установили еще одну пластиковую стену, а цепи втиснули между ними.

— Откуда вы знаете? — скептически отозвался Хадэк.

Понизив голос еще более, Ром начал выкладывать аргументы, большинства из которых Джил не расслышал.

— ...а также защищен там от нападения извне ничуть не хуже, чем в любом другом месте корабля... измерил расстояние шагами... вон там, вверху, видите, как модифицированы силовые кабели, идущие к носу...

— Пожалуй, вы правы, — сказал Хадэк. — По крайней мере, это выглядит правдоподобно. Значит, добраться до него нам мешает только этот пластиковый барьер. Любопытно, насколько он толст...

Краем глаза Джил заметил, как двое этих ушлых парней старательно избегали смотреть на то, о чем говорят; но ему-то никто не запрещал глазеть куда вздумается. Со стороны носа просторное помещение перегораживала стена из гладкого зеленоватого пластика, пронизанная сверху какими-то трубами, а сбоку виднелась дверь, через которую привели сюда Джила.

— Разумеется, достаточно толста. У нас ведь нет даже отвертки, а понадобилась бы ацетиленовая горелка или гидравлический домкрат, чтобы...

Тут Хадэк толкнул Рома локтем в бок, и оба прикусили языки. Носовая дверь распахнулась, и в нее вошел робот ростом с человека.

— Джильберто Кли, — прогнусавил он. — На выход.

Ром оказался прав — они снова вышли в космос, устремившись прочь от большого берсеркера. В рубке Джилу выпала минутка, чтобы оглядеться, прежде чем человекообразный робот развернул его спиной к звездам, лицом к приземистой консоли — штуковине с лампочками вместо глаз и громкоговорителем вроде как у радио, словно присевшей на корточки у передней стороны пластиковой стены.

— Джильберто Кли, — произнес динамик консоли. — Мое предназначение — поддерживать жизнь и здоровье ряда живых человеческих единиц.

«До поры до времени», — подумал Джил.

— Очевидно, в стандартной питательной субстанции, — продолжал динамик, — каковой кормят пленников, недостает одного или более ингредиентов. У некоторых пленников наблюдаются симптомы питательного дефицита вплоть до общего упадка сил, утраты зрения, выпадения зубов. — Пауза. — Ты осознаешь смысл изложенного?

— Ага, просто я не треплюсь попусту.

— Ты, Джильберто Кли, имеешь опыт в выращивании форм жизни, каковые потребляются живыми человеческими единицами в качестве пищи. Ты начнешь выращивать на этом корабле пищу для себя и остальных живых человеческих единиц.

Пауза затягивалась. Перед глазами у Джила совершенно отчетливо стоял Старик, в ушах звенел его вопль.

— Пожалуй, дыни подойдут, — наконец выдавил из себя Джил. — Я умею их выращивать, а в тех дынях, что были у нас на Станции, куча всяких витаминов. Но мне понадобятся семена и почва...

— Определенное количество почвы имеется, — проинформировала консоль. А робот поднял и открыл пластиковый ящичек с множеством отделений. — И семена. Какие именно принадлежат дыням?

Когда Джил вернулся в тюремную камеру, другие роботы уже были заняты модификацией, потребованной Джилом: навесили множество новых потолочных светильников и уставили изрядную часть пола широкими, глубокими поддонами, укрепленными на перекрещивающихся фермах внутреннего каркаса, обнажившихся после устранения палубного настила. Под поддонами установили дренажные трубы, а над ними — оросительные распрыскиватели. Поддоны роботы заполняли почвой, доставляя ее в тележках откуда-то со стороны кормы.

Джил вкратце растолковал товарищам по заключению, что да как.

— Так вот почему он взял тебя и еще кое-кого из фермеров живьем, — прокомментировал Хадэк. — Должно быть, людей держат в плену еще во множестве мест, возможно, даже разводят в качестве подопытных. Нужна масса здоровых лабораторных животных.

— Итак, — искоса поглядел Ром на Джила, — ты собираешься плясать под его дудку?

— Надо же как-то жить, — пожал плечами Джил, — пока не подвернется чего другого.

— Лучше, чтоб пленники берсеркеров содержались... — жарко зашептал Ром, но тут же прикусил язык, как только рядом остановился один из роботов, словно для того, чтобы поглядеть на них и прислушаться.

Они окрестили этого робота Надсмотрщиком, потому что с той поры он уже не покидал людей, хотя остальные машины по окончании строительных работ удалились. Через Надсмотрщика берсеркер-мозг, управляющий кораблем, уведомил Джила, что остальные пленники могут служить в качестве рабочей силы, коли ему потребуется человеческая помощь в выращивании пищи. Джил немного пораскинул умом над этими словами.

— Покамест помощь мне не нужна. Люди пусть остаются, но сажать я все буду сам.

Вскопать грядки и посеять семена было достаточно легко, хотя машины и не оставили между поддонами ни одного прохода, кроме узкого коридорчика, ведущего к двери. Уложенные борт к борту поддоны занимали почти все помещение, впереди почти упираясь в пластиковую переборку, а позади не доходя до стены всего на несколько шагов. Роботы вручили Джилу платформу размером с короткую доску для серфинга, парившую ровно в двух футах от грунта, позволяя ему работать сидя или лежа. Хадэк растолковал, что эта штуковина, наверное, работает вроде дырки в искусственном гравитационном поде корабля. На платформе имелась простенькая рукоятка, позволявшая Джилу направлять доску влево и вправо, вперед и назад. Едва успев покончить с лосевом, он уже начал ухаживать за стремительно растущими побегами. Ползучие растения следует укладывать так, чтобы они росли в нужном направлении, а затем надо оборвать лишние бутоны. Пара других пленников предложила свою помощь, хотя Ром и косился на них, но Джил отказался. Тут нужны сноровка да умение, растолковал он и продолжал все делать собственноручно.

Двое парней, Ром и Хадэк, теперь не желали разговаривать с Джилом, но явно интересовались его доской. Как-то раз, стоило Надсмотрщику на минутку отвернуться, Ром торопливо отозвал Джила в сторонку и зашептал с лихорадочной поспешностью, будто человек, от безысходности решившийся на отчаянный шаг, хоть и понимает, что его попытка заранее обречена на провал:

— Джил, когда ты работаешь, Надсмотрщик уже почти не обращает на тебя внимания. Ты мог бы подогнать эту свою платформу... — Ром двинул по горизонтали выпрямленной ладонью правой руки, врезавшись кончиками пальцев в поставленную поперек левую ладонь, — ...к стене. Если тебе удастся сделать хоть трещинку в пластике, дыру, чтоб только рука пролезла... у нас появился бы хоть какой-то шанс... Я бы и сам это сделал, да Надсмотрщик не подпустит к платформе никого, кроме тебя.